– Это очень любезно с вашей стороны, но, учитывая столь ничтожную долю привязанности, которую вы питаете к своим отцам, я предпочту отказаться от столь щедрых предложений.

– А я предпочел бы и вовсе обойтись без него, но он сделал это невозможным, – пробурчал Кай.

Нат мало что знал об отношениях между Каем и его отцом. Ему было известно лишь то, что Ламонт возлагал на своего сына непомерно большие надежды, а Каю не хватало мотивации для их удовлетворения. Замкнутый круг.

– Ты преувеличиваешь, твой отец, конечно, не может быть настолько плох.

Голубые глаза Макены сочувственно взирали на Кая, но его взгляд стал еще жестче.

– Он еще хуже. Мужчина, который отверг свою дочь только за то, что у нее родился внебрачный ребенок, не заслуживает называться отцом.

Шокированный, Натаниэль распахнул глаза. Малия рассказала избранному об этом слухе в первый же его день во дворце, но Нат не мог в это поверить. Он не особенно хорошо знал свою телохранительницу, но с тех пор, как они начали тренироваться вместе, ему нравилась эта девушка. Ника никогда не упоминала ни ребенка, ни его отца, поэтому Нат просто предположил, что ужасные слухи, ходившие во дворце, были всего лишь домыслами. Однако теперь слова Кая все подтвердили.

Взгляды присутствующих метались от одного к другому. Наконец, Макена, нарушив тишину, произнесла то, о чем думал каждый из них:

– Я всегда думала, что это просто разговоры. Где же ребенок?

– Мой отец приложил все усилия, чтобы скрыть это происшествие. Тео живет у нашей тети в ее загородном поместье в Сирене. Отец запретил Нике общаться с ним.

Яростный гнев захлестнул Ната. Он не терпел лорда Ламонта с самого начала, но теперь одна лишь мысль об отце Кая разжигала в нем жгучую ненависть. Как отец мог отнять у дочери ее ребенка только потому, что боялся за репутацию своей семьи?

Нечто подобное случилось и с его матерью. На одиннадцатый день рождения сына она рассказала ему о том моменте, когда узнала, что беременна. Кара чувствовала себя самой счастливой женщиной на свете, но тот факт, что она беременна и не замужем, совсем не нравился ее семье. И, будучи горничной королевы, Кара не могла позорить себя, свою семью и саму королеву. Отец требовал от нее выйти замуж за отца ребенка или отдать ребенка, когда тот родится. Кара выбрала другой путь. Сразу после рождения Натаниэля она покинула Солярис и зажила собственной жизнью. И ни секунды не пожалела об этом.

– Бедная Ника. Не представляю, через что ей пришлось пройти.

Нат был согласен с Макеной. И он собирался сделать все возможное, чтобы изменить ситуацию Ники. Зачем же Натаниэль, в конце концов, был принцем этой страны, если даже воссоединить мать и дитя было ему не под силу?

Элио, Кай и Макена говорили о сыне Ники, но Нат слушал их вполуха. Невольно повернувшись в сторону Ноя, он заметил, что тот тоже смотрит на него.

Нат не любил извиняться, но произнести следующие слова было просто необходимо:

– Мне действительно жаль, что я сказал тебе тогда те ужасные слова. Я не знал, что случилось с твоей матерью.

Голос Натаниэля звучал не громче шепота, но, поскольку Ной сидел прямо напротив, он уловил каждое слово. Парень долго смотрел на будущего короля, но потом кивнул.

– Я знаю. Мне тоже жаль. Я извинился перед Линнеей за свое поведение.

Нат, изогнув бровь, удивленно взглянул на Ноя. Тот лишь пожал плечами:

– Ты оказался прав. Моя мать прививала мне лучшие манеры. Мне просто нужно было напомнить об этом.

Нат кивнул, молча глядя на Ноя. Принц был уверен, что знал Ноя со времен работы на Мика в Самаре. И, когда Селеста рассказала ему историю о жестокой смерти матери Ноя, леди Мелинды, он вспомнил. Четыре года назад молодой человек заплатил Мику и его людям за сбор информации об ограблении благородной леди из Соляриса. На эту леди вместе с ее свитой совершили нападение, в результате чего все они погибли. Натаниэль видел лицо этого юноши лишь мельком и не знал подробностей, но теперь он знал наверняка: тем пареньком был Ной. Недоверие, которое Натаниэль испытывал к нему, испарилось. Будучи всего лишь обычным мальчишкой, Ной хотел знать, что случилось с его матерью. Даже если ради этого он связался бы с самим дьяволом, Нат не мог винить его за это. На месте Ноя он сделал бы то же самое.

– Что-то вы какие-то подавленные, – нарушила Малия уединенность группы. Головы всех остальных повернулись к девушке, которая, скрестив руки на груди, стояла у подножия террасы. Она поднялась по ступенькам и, оказавшись наверху, хмуро оглядела собравшихся.

– Ты не можешь вступить в наш клуб. Твоя мать еще жива, – сказал Кай Малии, делая большой глоток из фляжки.

– Можем поменяться, если хочешь. Моя мать-змея, любящая плести интриги, против этого старого ублюдка, твоего отца.

Она протянула ему руку, но Кай, рассмеявшись, покачал головой.

– Нет, спасибо. Твоя мать меня пугает.

Со вздохом кивнув, Малия согласилась с этим заявлением. А Нат уже не знал, стоит ли ему вообще ждать следующего месяца и предстоящего знакомства с семьей Малии.

Жрица взяла фляжку, которую Кай наконец вручил ей, и пристально посмотрела на Ната. Он проглотил ком в горле.

– Мне нужно с тобой поговорить.

– Ого, – голос Кая, как обычно, звучал двусмысленно. Ого, подумал и Нат. Такое ощущение, словно он где-то напортачил, но не мог вспомнить, когда и в чем именно.

– Не надо смотреть на меня таким щенячьим взглядом. Речь пойдет о Селесте. – Малия говорила непривычно серьезно, и у Ната появилось плохое предчувствие. С чего это, во имя Богов, Малия вдруг решила поговорить с ним о Селесте? Неужели девушки обсуждали друг с другом их ссору? Натаниэль искренне надеялся, что нет.

– Кстати, о Селесте. Где она сама? Она ведь тоже входит в наш клуб детей без матерей.

Нат повернул голову к Элио. О чем он говорил?

– В смысле? А что с ее матерью?

Все в изумлении воззрились на будущего короля. И Нат почувствовал себя лишним. В очередной раз.

– А ты разве не знаешь? – спросил Ной.

Нет, Натаниэль определенно не знал, о чем они говорят, иначе вряд ли стал бы спрашивать. Поэтому он просто покачал головой.

– Селесту еще младенцем нашли брошенной у дворца Самары. Она никогда не видела своих родителей, – печально поведала Макена.

– Значит, она не обязательно принадлежит к нашему клубу. В конце концов, ее мать, быть может, еще жива, – с сарказмом добавил Кай.

Нат вздрогнул от злобы во взглядах Макены и Малии, когда те воззрились на его советника. Слова Макены заставили его задуматься. Этого Натаниэль тоже не знал. Всякий раз, когда речь заходила о родителях, детстве или вообще о прошлом Селесты, девушка переводила разговор на другую тему. Поэтому Натаниэль просто предположил, что жрицу с ними связывали не самые лучшие отношения. Подобного варианта он даже не предполагал.