– Безусловно.

– Можете?

– Мне кажется, все очень просто. Комната была слабоосвещена. Доктор Бауэрштейн почти моего роста и сложения, как и я, он носитбороду. В тусклом освещении, к тому же испытывая ужасные страдания, моя беднаяжена приняла его за меня.

– О! – пробормотал Пуаро. – Это идея!

– Вы думаете, это правда? – прошептал я.

– Я этого не говорю. Однако предположение поистинеоригинальное!

– Вы поняли последние слова моей жены какосуждение, – продолжал Инглторп, – на самом же деле она, напротив,взывала ко мне.

Коронер молча размышлял.

– Полагаю, – наконец сказал он, – в тот вечервы сами налили кофе и отнесли его жене?

– Да, я налил кофе, однако не отнес его. Я намеревалсяэто сделать, но мне сказали, что пришел мой друг и ждет меня у двери холла. Япоставил чашку с кофе на столик в холле. Когда через несколько минут вернулся,кофе там не было.

Это заявление Инглторпа могло быть правдивым или нет, однакомне не показалось, что оно улучшило его положение. Во всяком случае, у негобыло достаточно времени, чтобы всыпать яд.

В этот момент Пуаро тихонько толкнул меня локтем, обращаямое внимание на двоих мужчин, сидевших возле двери. Один из них был невысокогороста, темноволосый, с лицом, чем-то напоминающим хорька; другой – высокий исветловолосый.

Я вопросительно посмотрел на моего друга.

– Знаете, кто этот маленький человек? – прошепталон мне на ухо.

Я покачал головой.

– Это инспектор криминальной полиции Джеймс Джепп изСкотленд-Ярда. Другой – тоже оттуда. Все продвигается быстро, друг мой!

Я внимательно посмотрел на приезжих. Оба они совсем непоходили на полицейских. Никогда не подумал бы, что это официальные лица.

Я все еще продолжал смотреть на них, когда, вздрогнув отнеожиданности, услышал вердикт:

– Преднамеренное убийство, совершенное неизвестнымлицом или несколькими лицами.

Когда мы выходили из «Стайлз-Армс», Пуаро взял меня залокоть и отвел в сторону. Я понял его. Он ждал представителей из Скотленд-Ярда.

Через несколько минут они вышли, и Пуаро, выступив вперед,обратился к тому из них, что был пониже ростом:

– Боюсь, вы не помните меня, инспектор Джепп.

– Ну и ну! Неужели это мистер Пуаро! – воскликнулинспектор. Он повернулся к своему спутнику: – Вы помните, я рассказывал омистере Пуаро? Мы работали с ним вместе в 1904 году. Дело Аберкромби о подлоге.Помните, преступника поймали в Брюсселе? О, это были замечательные деньки,мусье![34] А вы помните «барона» Альтара? Отъявленный негодяй!Никак не попадался в руки полиции. Его разыскивали почти по всей Европе. Но мывсе-таки поймали его в Антверпене. Благодаря мистеру Пуаро!

Пока продолжались эти дружеские воспоминания, я подошелпоближе и был представлен инспектору криминальной полиции Джеппу, который всвою очередь представил нас обоих суперинтенданту Саммерхэю.

– Вряд ли мне нужно спрашивать, джентльмены, что выздесь делаете, – заметил Пуаро.

Джепп понимающе подмигнул:

– В самом деле не стоит! Я бы сказал, дело совершенноясное.

– Тут я с вами не согласен, – мрачно отозвалсяПуаро.

– О, полно! – воскликнул Саммерхэй, только теперьвступивший в разговор. – Ну конечно, все яснее ясного! Он пойман споличным. Как можно быть таким дураком? Это выше моего понимания!

Джепп внимательно смотрел на Пуаро.

– Ну-ну, потише на поворотах, Саммерхэй! – шутливопроизнес он. – Мы с этим мусье встречались раньше, и нет на свете другогочеловека, к мнению которого я бы так прислушивался. Если не ошибаюсь, у негочто-то на уме. Не так ли, мусье?

Пуаро улыбнулся:

– Да… я пришел к определенным выводам.

Вид у суперинтенданта Саммерхэя был довольно скептический,но инспектор Джепп, продолжая изучающе смотреть на Пуаро, проговорил:

– Дело в том, что до сих пор мы видели эти события, таксказать, со стороны. В подобного рода происшествиях, когда убийца определяетсяпосле дознания, мы в невыгодном положении. Многое прежде всего зависит оттщательного осмотра места преступления. Тут мистер Пуаро имеет перед намипреимущество. Мы не оказались бы здесь даже сейчас, если бы не получилиподсказку от этого толкового доктора, который передал весть через коронера. Новы, мусье Пуаро, с самого начала были на месте и могли получить какие-нибудьдополнительные представления о деле. Из показаний на дознании получается, чтомистер Инглторп убил свою жену, и это так же верно, как то, что я стою здесь,перед вами, и, если бы кто-то другой, а не вы, намекнул на обратное, ярассмеялся бы прямо ему в лицо. Должен сказать, меня удивляет, почему присяжныесразу же не предъявили мистеру Инглторпу обвинение в преднамеренном убийстве.Думаю, они так и сделали бы, если бы не коронер. Казалось, что он ихсдерживает.

– Возможно, у вас в кармане уже лежит ордер на егоарест? – предположил Пуаро.

На выразительном лице Джеппа будто захлопнулись деревянныеставни, оно стало сугубо официальным.

– Может, есть, а может, и нет, – сухо ответил он.

Пуаро задумчиво посмотрел на инспектора и неожиданно заявил:

– Я очень хотел бы, чтобы Инглторп не был арестован.

– Подумать только! – саркастически воскликнул Саммерхэй.

Джепп с комичным недоумением уставился на бельгийца:

– Не могли бы вы сказать чуть больше, мистер Пуаро? Отвас даже намека будет достаточно. Мы поймем! Вы были на месте… и, как выпонимаете, Скотленд-Ярд не хотел бы совершить ошибку.

– Я так и подумал. Ну что же, я вам вот что скажу. Есливы используете ваш ордер и арестуете мистера Инглторпа, это не принесет вамславы – дело против него будет немедленно прекращено. Comme ça![35] – И Пуаро выразительно прищелкнул пальцами.

Лицо Джеппа помрачнело, а Саммерхэй недоверчиво хмыкнул.

Что же касается меня, то я буквально онемел отнеожиданности. И решил, что Пуаро просто безумен.

Джепп вынул из кармана носовой платок и осторожно вытер лоб.