Мистер Уэллс слегка улыбнулся. Его примеру, как я заметил,последовали многие присяжные. Мисс Ховард явно произвела благоприятноевпечатление.

– Как бы то ни было, все это сплошная болтовня и напраснаятрата времени, – продолжила леди, пренебрежительно оглядевприсяжных. – Говорим… говорим… говорим… хотя прекрасно знаем…

– Благодарю вас, мисс Ховард. Это все, – перебилее коронер, мучимый предчувствием того, что она скажет дальше.

Мне показалось, что он облегченно вздохнул, когда она молчаподчинилась.

Затем случилась сенсация, когда коронер пригласил АлбертаМэйса, ассистента аптекаря.

Это был уже знакомый мне молодой человек, бледный ивозбужденный, который прибегал к Пуаро. Он сообщил, что являетсядипломированным фармацевтом и лишь недавно поступил на службу в эту аптеку,заняв место помощника аптекаря, призванного в армию.

Покончив с необходимыми формальностями, коронер приступил кделу:

– Мистер Мэйс, вы продавали стрихнин какому-нибудьнесанкционированному лицу?

– Да, сэр.

– Когда это было?

– В последний понедельник вечером.

– В понедельник? Не во вторник?

– Нет, сэр. В понедельник, шестнадцатого числа.

– Вы помните, кому продали стрихнин?

В зале наступила такая тишина, что упади на пол иголка –было бы слышно!

– Да, сэр. Мистеру Инглторпу.

Все взгляды одновременно обратились туда, где совершеннонеподвижно и без всякого выражения на лице сидел Алфред Инглторп. Однако онслегка вздрогнул, услышав обличительные слова из уст молодого человека. Я дажеподумал, что он вскочит с места, но Инглторп продолжал сидеть, а на его лицепоявилось прекрасно разыгранное удивление.

– Вы уверены в том, что говорите? – строго спросилкоронер.

– Вполне уверен, сэр.

– Это в ваших правилах – продавать стрихнин без разбора,кому попало?

Несчастный молодой человек совершенно сник поднеодобрительным взглядом коронера:

– О нет, сэр… Конечно, нет! Но… узнав мистера Инглторпаиз Холла, я решил, что никакой беды в этом не будет. Он объяснил, будтострихнин ему нужен, чтобы отравить собаку.

В душе я сочувствовал Мэйсу. Так естественно – постаратьсяугодить обитателям Холла, особенно если это приведет к тому, что они оставят«Кут» и станут постоянными клиентами местной аптеки.

– Существует правило, – продолжал коронер, –по которому тот, кто приобретает яд, должен расписаться в специальнойрегистрационной книге, правильно?

– Да, сэр. Мистер Инглторп так и поступил.

– Регистрационная книга при вас?

– Да, сэр.

Книга регистраций была предъявлена, и, сделав короткий, нострогий выговор, коронер отпустил несчастного Мэйса.

Затем в абсолютной тишине – все будто затаили дыхание – онвызвал Алфреда Инглторпа. «Интересно, – подумал я, – понимает ли этоттип, как туго затягивается петля вокруг его шеи?»

– Вы покупали в понедельник вечером стрихнин, чтобыотравить собаку? – прямо спросил коронер.

– Нет, сэр, – спокойно ответил мистерИнглторп. – Не покупал. В Стайлз-Корт нет собак, кроме дворовой овчарки,но она совершенно здорова.

– Вы категорически отрицаете, что в последнийпонедельник покупали у Алберта Мэйса стрихнин?

– Да, отрицаю.

– А это вы тоже отрицаете?

Коронер протянул ему аптекарскую регистрационную книгу, гдестояла подпись покупателя.

– Разумеется, отрицаю. Почерк совершенно не мой. Ясейчас покажу.

Он вынул из кармана старый конверт и, расписавшись на нем,передал присяжным. Почерк был явно другой.

– В таком случае как вы можете объяснить показаниямистера Мэйса?

– Мистер Мэйс ошибся, – невозмутимо заявил АлфредИнглторп.

Мгновение коронер, казалось, колебался.

– Мистер Инглторп, – наконец сказал он, – втаком случае (это простая формальность) не скажете ли нам, где вы были вечеромв понедельник, шестнадцатого июля?

– Право… я не могу припомнить.

– Это нонсенс, мистер Инглторп! – резко произнескоронер. – Подумайте хорошенько!

Инглторп покачал головой:

– Не могу сказать. Кажется, прогуливался.

– В каком направлении?

– Я в самом деле не могу вспомнить.

Лицо коронера помрачнело.

– Кто-нибудь был с вами?

– Нет.

– Вы встретили кого-нибудь во время вашей прогулки?

– Нет.

– Очень жаль, – сухо отрезал коронер. – Как японимаю, вы отказываетесь сообщить, где находились в то время, когда мистерМэйс, определенно узнав вас в аптеке, продал вам стрихнин.

– Да, отказываюсь, если вам угодно так понимать.

– Осторожно, мистер Инглторп! – воскликнулкоронер.

– Sacre! – пробормотал Пуаро, нервно пошевелившисьна стуле. – Этот безумец хочет, чтобы его арестовали?

В самом деле, впечатление о мистере Инглторпе складывалосьплохое. Его тщетные отрицания не могли убедить даже ребенка. Между тем коронер быстроперешел к другому вопросу, и Пуаро облегченно вздохнул.

– У вас произошла ссора с вашей женой во вторник послеполудня?

– Извините, – перебил Алфред Инглторп, – васневерно информировали. Я не ссорился с моей дорогой женой. Эта история – чистаявыдумка. После полудня меня вообще не было дома.

– Кто-нибудь может это подтвердить?

– Разве моего слова не достаточно? – надменноотреагировал Инглторп.

– Существуют два свидетеля, которые клянутся, чтослышали вашу ссору с миссис Инглторп.

– Они ошибаются.

Я был озадачен. Этот человек говорил с удивительнойуверенностью. У меня возникли сомнения, и я посмотрел на Пуаро. На лице моегодруга было такое выражение, какого я не мог понять. Значит ли это, что оннаконец убедился в виновности Алфреда Инглторпа?

– Мистер Инглторп, – продолжил коронер, – выслышали, как здесь повторялись слова, сказанные вашей умирающей женой. Можетели вы каким-нибудь образом их объяснить?