Второй уровень кончается на окраине Сумеречного Города. Мывместе выходим из машины и записываем пройденный результат на компьютер,прилежно работающий на развалинах маленького коттеджа. Лишь после этого мойпопутчик успокаивается. Я машу ему рукой и направляюсь к канализационному люку.Самый верный путь через третий этап пролегает среди нечистот. Мало кто импользуется — слишком уж отвратительная дорога, несмотря на душевую в концеуровня. Но мне плевать. Я пройду через канализацию, глядя на экран, и шевелямышкой.

— Эй! — кричит вслед попутчик. — Зачем я был тебе нужен? Тысамый крутой из всех, кого я видел!

Наверное, он ожидает слов «вдвоём легче», а то и предложенияпойти дальше вместе. Но мне не понравилось, что он едва не врезался в горящиемашины. И я говорю правду:

— Я не умею водить. А пешком идти долго.

Он так и остаётся стоять у компьютера, обалдевший ипереполненный впечатлениями. И очень неплохо снаряжённый для конца второгоэтапа, между прочим…

Я прохожу четырнадцать этапов. За семь часов.

Сегодня рождалась легенда.

За моей спиной оставались трупы и развалины. Я немногозадерживаюсь на шестом этапе — он совсем-совсем новый и непривычный. Потомзастреваю на двенадцатом, похожие я встречал, но арена — это всегда арена, иперебить сотню с гаком монстров — не три кнопки надавить.

К счастью, другие игроки уже практически не вмешиваются.Слухи ползут по «Лабиринту», пересекая уровни с лёгкостью, недоступной дажедайверам. Слухам не страшна глубина, их никогда и ничто не могло задержать.

Слухи — враг дайвера. Но сейчас они несут страх, и этоработает на меня.

В конце четырнадцатого этапа я понимаю, что больше невыдержу. Выныриваю на мгновение из глубины и убеждаюсь, что скоро семь утра.

Это компьютерам вредно отключаться. С людьми всё наоборот.

Четырнадцатый этап — городской спортивный центр. Компьютер сигровым меню стоял на судейском столике возле огромного бассейна, где в чистойводе лениво колыхались трупы похожих на крокодилов монстров-амфибий. Ихдовольно трудно убить, и мне пришлось воспользоваться плазмоганом, чтобывскипятить в бассейне воду. Когда она остыла, я ныряю в вонючий бульон и минутдесять дожидаюсь погони — двух истеричных игроков, парня и девушки, которыегонятся за мной уже три уровня. Они торопились, уверенные, что я немедленнопокину спортивный центр, и ворвались в зал неосторожно, хоть и красиво. Парень— с плазмоганом у пояса, девушка со штуцером наперевес. Я пускаю в них ракету,прямо из под воды, и оба исчезают в огненном вихре.

Я выбираюсь из бассейна, опершись на скользкое тело варёногомонстра, и заглядываю в воронку. Там ничего не осталось, у парня сдетонировалиэнергоячейки плазмогана.

— Я — Стрелок, — всё же говорю я. Это уже стало ритуалом, амне нравятся хорошие традиции.

Записываюсь — «Стрелок, 14», и щёлкаю по клавише выхода.Сделаем всё честно и правильно. Отдохнуть… и вернуться.

Обязательно вернуться.

В полу рядом с судейским столиком открывается люк — выход изигры. Прыгаю туда и оказываюсь в раздевалке.

Выход из «Лабиринта» такой же торжественный и пышный, как ивход. Но это другая торжественность, праздничная, весёлая. Комната со стенамииз розового мрамора, яркий солнечный свет в потолочном окне, мягкий диван,столик с фруктами и едой, огромный резной шкаф красного дерева. Я снимаюбронежилет, шлем, маскировочный комбинезон, запихиваю вместе с горой оружия всвой «индивидуальный шкафчик». Только я смогу воспользоваться нажитым добром,вновь входя в «Лабиринт». Принимаю душ, переодеваюсь. Всё, надо уходить.Прерывать программу не хочется, хватит с меня головных болей, в конце-концовдобраться до гостиницы и выйти нормальным путём — дело пяти минут.

Раздевалки выходят в просторный колонный зал, откуда ужевидны улицы Диптауна. Это граница Сумеречного Города и обычной виртуальности,зыбкая, как звуковой барьер в океане.

Обычно колонный зал безлюден. Неторопливо выходят из своихраздевалок игроки, поодиночке и группами, отправляются в ближайший ресторанчик«BFG-9000» или бар «Kakodemon» спрыснуть победу или поражение…

Сегодня тут собралось человек сто. И это моя заслуга. Здесь,похоже, все, кто погиб от моей руки. Каждого выходящего из раздевалкипридирчиво осматривают, словно могли запомнить моё лицо под шлем-маской. Наменя тоже смотрят, но, видимо, я не подхожу под запомнившийся им в последниемгновения игры образ беспощадного Стрелка.

Подхожу к ближайшей группе, разговор там затихает,мускулистый мужчина с квадратным подбородком резко спрашивает:

— Стрелок?

К счастью, я догадываюсь, что он имел в виду, и киваю…

— Да… — на моём лице обида и злость. — Из гранатомёта…сволочь! И говорит: «Я — Стрелок!»

Что-то я перебарщиваю… После попадания из гранатомётауслышать что-нибудь затруднительно. Но фигура Стрелка уже окружена мистическимореолом, и мои слова о гранатомёте списывают на обычные оправдания неудачника.

— Сотым будешь, — говорит квадратно-подбородковый. — Я —Толик.

— Я — Лёня.

— Сто человек уложил, зараза! — с восхищением и ненавистьюсообщает Толик. — Откуда он взялся… Знакомься — Жан, Дамир, Катька… Он нас всехна девятом уровне сделал.

Не помню, честно говоря. Там шумно было… предпоследняяпопытка игроков организоваться и толпой уложить наглого Стрелка.

— А меня на пятнадцатом! — говорю я. — Я так шёл, а он…

— Слышали? — кричит Толик. — Стрелок на пятнадцатый пошёл!

Толпа отвечает возбуждённым гулом.

Я безнадёжно машу рукой и направляюсь к выходу.

— Эй! — кричит Толик. — А дожидаться его не будешь?

— У меня карман не резиновый! — отвечаю я. — Сами морду емунамылите…

— Это да, — кивает Толик. — Если сможем узнать.

Он всё-таки подозревает меня, но подтвердить подозрения не всилах. Я киваю, делаю ещё шаг. И вижу Алекса.

Моя первая жертва стоит чуть в стороне, молча, с интересомвслушиваясь в диалог.

И вмешиваться, похоже, не собирается. Вендетта. Один наодин.

Меня это устраивает. Иду мимо… ещё пара секунд, и я выйду иззала на улицу Диптауна.

— Стрелок! — окликают меня сзади, и сотня человек выдыхаетразом.

Оборачиваюсь. Голос был слишком настойчив, валять дурака дальшебесполезно.

Это не Алекс. Это Гильермо.