– Рысь. Ну, надевай, надевай. Ох, Машка, как будтоспециально на тебя шито. Блеск!

Я и сама видела, что блеск. Теплое, уютное, с пояском.

– Так, это ты берешь! – решительно заявила Нина,откладывая пальто в сторону. – Теперь примерь куртку!

Но куртка оказалась узка в груди, и я даже обрадовалась.

– Как жалко, – огорчилась Нина.

– Ничего, пристроишь кому-нибудь.

– Да вот некому… Слушай, а ты никого не знаешь?

– Ну что, у Аришки подружек нет? И вообще, этомолодежная куртка…

– А ты вот говорила, что Костина дочка сейчас в Москве…

– Белка? А что, ей, пожалуй, это будет в самый раз, темболее она приехала почти без вещей…

– Машка, это гениально!

Короче говоря, в результате Белке кроме куртки досталась ещекуча прекрасных вещей, а мне чудный тонкий джемпер темно-синего цвета ироскошная твидовая юбка.

– Нинка, не знаю как тебя и благодарить!

– Только вот этого не надо, считай, что я просторасчистила место в шкафу! Кстати, так оно и есть! Ну, ты не проголодалась?

– Еще как!

– Тогда пошли на кухню! Кислые щи будешь?

– Кайф! Я их сто лет не ела!

– Жалко, что ты за рулем, а то мы с тобой дернули бы порюмашке!

– Как говорил кто-то из моих мужей, год не пей, два непей, а под кислые щи выпей в обязательном порядке.

– Правда выпьешь? – обрадовалась Нина.

– Выпью! Авось пронесет, у меня сейчас полоса везения!

После обеда Нина рассказывала о своей жизни, о дочке, о мужеи о путешествиях. За последние три года где только она ни побывала – ив Париже,и в Риме, и на Канарских островах, и в Египте, и в Израиле, и в Америке…

– Я тебе сейчас фотографии покажу, увидишь, как ябалдела за рубежами нашей родины!

Она притащила несколько альбомов.

– Вот смотри, это мы с Олегом в Нью-Йорке…

Фотографии были самые обычные, яркие, цветные, лица людей наних веселые и довольные. Я просматривала уже второй альбом и вдруг чуть невскрикнула. На снимке стояла компания из шести человек и среди них – Макс.

Я не поверила своим глазам. Но сомневаться не приходилось.Это был он.

– А кто это? – спросила я, ткнув в него пальцем.

– Это Макс!

– Кто такой?

– О, Машка, у тебя губа не дура!

– Почему?

– Это самый обаятельный мужик, какого я встречала! Внего все бабы влюбляются! До единой!

Тон у нее был весьма восторженный.

– И ты тоже? – как бы между прочимпоинтересовалась я.

– Мне он жутко понравился. Но мне там ничего несветило.

– А кто он такой?

– Работает в какой-то телекомпании, кажется…Телевизионщик, одним словом. Что, ты тоже запала?

– Да нет, просто лицо приятное. Он русский или немец?

Снимок был сделан в Германии.

– Да какой немец, Максим Мартьянов.

– Понятно. А это кто? – я указала на женщину рядомс Максом.

– Это его дама!

– Дама или жена?

– Нет, точно, что не жена. Скажи, какая выдра, да?

– Почему, вполне нормальная женщина, дажеинтересная, – скрепя сердце выдавила я. – А давно вы там были?

– Два года назад. Слушай, а ты чего это такзаинтересовалась? Может, ты его знаешь?

– Откуда? Говорю же, лицо мне его понравилось.

И я мужественно продолжала разглядывать осточертевшие мневдруг фотографии. Это было два года назад…

Вполне возможно, что он уже и имя той женщины позабыл. Ноесли он пользуется таким успехом у дам, то плохо мое дело. Но с другой стороны,у меня полоса везения…

Я еще посидела у Нины и наконец собралась домой.

– Машка, а что у тебя за любовник? – вспомнилаНина уже в прихожей.

– Да так… один… – неопределенно ответила я, натягиваясапог.

– Сколько лет?

– Ему? Сорок пять.

– А чем занимается?

– Геолог, – ляпнула я первое, что пришло в голову.

– И он тебе по фигу?

– С чего ты взяла? – удивилась я.

– Ну, когда баба влюблена, ее хлебом не корми, дайпоговорить о любимом, а ты как-то неохотно отвечаешь.

– Наверно, не влюблена или недостаточно влюблена. Нувсе, Нинуля, спасибо огромное, щи были перший класс!

– Маш, может, тебе кофейных зерен дать, ты все-таки выпила?

– Ну дай три зернышка на всякий случай!

Домой я добралась без всяких приключений, только зря жевалакофейные зерна. Какая жалость, что у меня нет автоответчика. Так бы я ужезнала, звонил ли Макс.

Но если не звонил, я бы полезла на стенку, а так все жесохраняется надежда, что он звонил и не застал.

Сейчас у них уже, наверное, гости…

Сумки со шмотками вызвали живейший интерес Геши Глюка. Ондаже попытался вскарабкаться на одну из них, но сорвался. Он ведь еще совсеммаленький. Но упорный. Снова полез и снова не удержался. И вопросительно наменя посмотрел: не поможешь? Я посадила его на самый верх, он там мгновенноосвоился и начал мыться.

– Гешка, только не вздумай написать на чужую сумку! –предупредила я его.

Зазвонил телефон. Я коршуном кинулась к аппарату.

– Алло!

– Сестренка, привет!

– Костя? Привет!

– Как дела? Где Белка?

– У Лизы. Костенька, ты когда прилетаешь? Скажи номеррейса, я тебя встречу!

– Я прилечу тридцать первого, что-то мне тут несидится. Только встречать меня не надо, я сам отлично доберусь. Встретим Новыйгод вместе. Хотя у тебя, может быть, другие планы?

– Никаких планов! Костя, я так рада! А в котором часуты прилетаешь?

– По расписанию в час с чем-то.

– Дня?

– Конечно. Машка, у вас правда все в порядке?

– Правда, честное слово!

– Сестренка, что тебе привезти?

– Ничего, Костенька, ничего! Вот Белка обрадуется, чтоты раньше прилетишь! Ты уверен, что тебя не надо встречать? Тридцать первого вШереметьеве может быть черт-те что!

– Ничего, управлюсь, а ты, Машка, лучше испеки мойлюбимый пирог! Договорились?