Мы обнаруживаем, что эти практики идут вразрез с нашим личным и коллективным самоощущением, что между нами и актом доброты или честности стоит не раса, не пол и не политика, а обыкновенная и довольно старомодная самозащита. Мы можем ворчать на какие-то недобрые и стандартные вещи, но это не значит, что мы выступаем против конкретной группы людей. Мы обнаруживаем, что мы против любой угрозы немедленному удовлетворению собственного Я. Любые наши искренние попытки следовать вышеописанным ямам и ниямам подтверждают, что наше поведение – это отражение нашего самоопределения и что это определение, сколько мы себя помним, происходит неконтролируемо и бессознательно. Свадхьяя предполагает, что мы сможем начать с самого начала, с собственной личности, которую мы защищаем, и увидеть, что это стоило всех затраченных усилий. Кроме того, она подразумевает, что мы не должны делать это в одиночку, поскольку именно из-за того, что мы слишком зациклены на себе, и началась вся эта неразбериха. Свадхьяя – это не только предложение осознать себя, это еще и следование по пути тех, кто обрел самосознание до нас.

Я был свидетелем проявления многих видов мужества. Быть мужественным в раздевалке перед футбольным матчем; всегда первым открывать дверь, как моя старшая сестра Венди и старшая дочь Жасмин; каждый день ходить на работу, чтобы обеспечить своих детей, как это делали мои родители; находиться в комнате, полной наркоманов на последней стадии зависимости, чтобы дать жизни еще один шанс; медитировать вместе со многими людьми многие недели, чтобы научиться честно встречать жизнь; пройти через все круги ада в борьбе с раком и в последовавшие за этим годы, как это было с моим тестем; посвятить свои жизни друг другу; быть будущей матерью и знать, какие испытания и боль ей предстоят в процессе появления на свет новой жизни; работать для того, чтобы дети жили в лучшем мире; быть учителем государственной школы; быть врачом, медсестрой, полицейским или пожарным, как все те работники служб спасения, которых я видел, где бы я ни жил. Быть молодым человеком, делающим первые шаги во взрослую жизнь, – это тоже мужество. А однажды, когда я еще служил в армии, у нас выдался особенно сложный и длительный период подготовки, который закончился тем, что две трети моего взвода, состоявшего из сорока человек, пострадали от теплового удара. И мы решили отпраздновать то, что мы хотя бы все выжили, и устроили шоу талантов в глуши. Когда солнце начало садиться и наш совместный день подошел к концу, мы остановились, чтобы спеть гимн Америки.

Я люблю истинное сердце человечества, и самое красивое, что я когда-либо видел, – это личное мужество, нужное для того, чтобы с открытой душой и открытым умом взглянуть на себя, стремясь только к тому, чтобы познать истину.

Йога предлагает нам естественным способом перейти к изучению самих себя, и этот процесс начинается на коврике. Мы приходим на занятия и обнаруживаем, что нам нравится наше самочувствие после его окончания. Нам нравятся некоторые учителя и то сообщество, которое образовывается вокруг этих занятий. Мы узнаем новые слова и видим новые перспективы. Мы начинаем работать не ради внешнего эффекта, но ради внутреннего. Мы начинаем замечать разные вещи, например то, что, когда мы дышим медленно и глубоко, мы успокаиваемся, или то, как мы чувствуем энергию, наполняющую комнату. Случаются мелкие жизненные неприятности, и мы видим, что йога помогает нам. Мы благодарны за то, что у нас есть йога, и нам немного жаль тех, в чьей жизни ее нет. То, что мы слышим и испытываем на занятиях, начинает влиять на нашу работу. Новые друзья советуют нам книги, которые считают полезными, и мы, в очередной раз перечитывая какой-либо отрывок из одной из них, вдруг впервые замечаем там то, что там было всегда, но раньше мы не были готовы понять это. Через несколько дней учитель просит вас занять положение на коврике и ощутить всю длину и легкость вашего позвоночника, и вместе с удлинением позвоночника вы чувствуете, как открывается ваше сердце.

Мой друг Мэтью Сэнфорд учит обращать внимание на тонкие ощущения; он называет это серединой. Эта практика начинается с костно-мышечной системы и уделяет особое внимание тому, каким образом мышцы и кости сохраняют вертикальное положение и работают против силы тяжести. Со временем мы начинаем замечать, как мы дышим и как себя чувствуем. Мы все больше вкладываем в то, как мы находимся в определенной позе и как чувствуем себя в ней. Середина – это когда ум начинает обращаться вовнутрь. Наше восприятие тела и дыхания начинает меняться; то, что мы чувствуем, приобретает такое же значение, как то, что мы думаем. Теперь мы иначе принимаем решения, делая паузу, чтобы понять, что мы чувствуем по этому поводу, прежде чем мы начнем действовать. Находясь в состоянии середины, мы понимаем, что мы и наши мысли не одно и то же и что пространство между нашими мыслями – это то место, в котором можно отдохнуть. Но если мы – это не наши мысли, то кто мы тогда? И кто отдыхает в этом новом месте, которое мы нашли? С этих вопросов начинается изучение самих себя.

Впервые я начал прилагать усилия к тому, чтобы осознавать самого себя, на встречах по программе двенадцати шагов. В рамках этого сообщества существует традиция чтения различных поучительных высказываний, но в основном это происходит в устной форме – люди передают друг другу то, чему они научились. Это в чем-то похоже на йогу: учитель передает свои знания ученику, тот становится учителем и передает эти знания дальше. Научившись слушать, я научился учиться. Устным высказываниям свойственна краткость – одно-два предложения. Мудрость облекается в форму одной фразы. У меня есть несколько любимых выражений, касающихся изучения самих себя: «Проблема заключается в том, как мы видим проблему. То, каким мы видим мир, зависит от того, каковы мы сами. Научитесь сначала думать, а потом делать. Я не знаю того, что я не знаю. Мой путь имеет значение для меня».

Вполне возможно, что кто-то может разработать эффективную практику наблюдения за собой с помощью устной передачи получаемых озарений. Но мне такой вариант был не по душе. Мне нужна была своего рода интеллектуальная структура, которую могли обеспечить только книги. Кроме того, мне нужен был доступ к мудрости великих учителей, изложенной в полном объеме. Я хотел видеть карту всей местности, чтобы найти свое место и свой путь.

Первые мудрые наставления, которые попали мне в руки, содержались в работах Билла Уилсона, основателя программы двенадцати шагов. Благодаря им я понял природу своей зависимости и ее лечения. Билл Уилсон испытал духовное пробуждение, и после прочтения его первой книги я испытал свое собственное. Благодаря его наставлениям я понял, на что может быть похожа жизнь, которую ты получаешь в награду за освобождение от алкогольной зависимости. На самом деле даже та жизнь, которой я живу сейчас, многим обязана его примеру. Билл Уилсон вдохнул в меня любовь к познанию, и это привело меня к учениям Лао-цзы и Дипака Чопры. В свою очередь, эти учителя подтолкнули меня к тому, как можно совместить намерение и бездействие. Кроме того, они поэтизировали необходимость отпускать все с верой и радоваться тому, что приносит каждый момент. К учению Будды я пришел позже, став отцом, и его влияние на мою жизнь трудно описать словами. Это как если бы я оказался в ловушке истории своей жизни, а затем получил возможность прожить ее настоящую, прочувствованную версию. И все эти наставления, для которых любых слов благодарности будет недостаточно, оказались сформулированными в Йога-сутрах. После четверти века, посвященной изучению мудрых наставлений, я поверил, что человечество отлично осознает свои возможности и знает, как их реализовать. Все время, пока мы искали решение проблемы, оно лежало на поверхности, но мы слишком часто задаем неправильные вопросы, и эта книга призвана помочь вам справиться с этим.