Йога не дает нам новую Землю, новую весну, новое рождение, новую смерть, новый настоящий момент – она дает нам глаза, чтобы увидеть то, что было всегда. Пища, которую я принимаю, отражает то, кем я себя считаю. Неприятности и истории, связанные с едой, которые я почерпнул у своей семьи и своей культуры, заменили мое собственное видение этого. Я вижу эти истории, чувствую эти травмы, чувствую и победы, потому что вслед за упадком должно прийти бесконечное изобилие. Я подпитываю эти истории и эти травмы – и мо́ю свою тарелку. За те десять лет, что я набирал массу для борьбы, и за месяцы тренировок для рейнджеров, которые я провел почти без еды, я понял, чего могу захотеть и чего мне хотеть не следует. Один друг посоветовал мне соблюдать простоту в еде: съедать не больше двух-трех видов пищи за один прием. Количество еды должно быть умеренным, но можно есть каждые несколько часов и пить много воды. Я согласился. И день за днем я начал замечать, что мое тело уже не чья-то история или травма. Оно чувствует боль моих предков, оно испытывает боль моей собственной жизни, но оно больше не является этой болью. Я получил способность видеть то, что было всегда.

Думаю, вы можете себе представить, как важны были для меня мои первые годы на коврике. Все, что я узнал о трезвой жизни, утверждалось и подтверждалось на великолепном пути, которым вели меня практики йоги и ее мудрость. Практика асан приумножила то, что у меня было. Я изучал формы и ритуалы, занимался в четыре часа утра при свечах и прочувствовал всю силу образа жизни древних.

Затем я начал посещать свои первые интенсивные занятия йогой. Если йога казалась мне удивительным храмом, то это было похоже скорее на посредственный тренажерный зал. Я много потел, поэтому мне было трудно удерживать равновесие, наклоняясь вперед с широко расставленными ногами. Мне нужно было уделять больше внимания своей верхней части тела, чтобы стать устойчивее. Я сделал паузу, а затем просто перестал обращать на это внимание. Иногда ваш коврик скользкий, иногда нет; иногда йога происходит в удивительном храме, иногда – в посредственном тренажерном зале. Главный критерий успеха – удовлетворенность.

После всего написанного о силе любви и чистоты, вторая нияма, сантоша (удовлетворенность), может показаться даже ошеломляющей. Вы смотрите на то, чем она является, и думаете: «Может быть, удовлетворенность – ключ к жизни?» Готовность воспринимать вещи такими, какие они есть, и работать с этим – это начало всего. Способны ли мы довольствоваться той семьей, которая у нас есть, здоровьем, которым мы обладаем, временем, которое нам отпущено, телом, которым владеем, психическим и эмоциональным состоянием, в котором мы пребываем, деньгами, которые получаем, проблемами, с которыми мы сталкиваемся, моментом, в котором находимся? Похоже, что умение видеть новые возможности в том, что приносит нам момент, и всякий раз начинать сначала должно стать нашим основным навыком.

Нам не нужно быть совершенными, чтобы начать заниматься йогой. Это заставляет задуматься о том, как часто мы считаем, что все плохо, а оказывается, что на самом деле эта ситуация несет нам многочисленные возможности и благословения. Кроме того, полезно задуматься об одном весьма рациональном наблюдении: у нас нет другого выбора, кроме как принять вещи такими, какие они есть, и работать с этим, поэтому мы должны постараться делать это как можно лучше. Меня вдохновляют воспоминания о лидерах разных времен, которые оказывались в безвыходной ситуации, но не падали духом и продолжали творить добро. Что бы ни случилось, сантоша дает нам возможность принять это и с его помощью создать нечто прекрасное.

В средней школе у меня появился друг. Он был на год младше меня, поэтому в школе мы были не так близки, как позже, когда нам уже было по двадцать-тридцать лет. Нас объединяла страсть к природной красоте и то, что мы оба были усыновлены. Он был непревзойденным лесником, прошедшим суровые тренировки на Аляске и в Скалистых горах, организованные Национальной школой лидерства под открытым небом, и мог передать полученные им знания, даже если ему не пришлось испытать их на практике. Мой друг Джуд научил меня любить тишину, леса на севере штата Мэн и наблюдать за водой, прежде чем начать рыбачить. Сначала смотришь на основной поток воды в реке: в каких местах глубоко, где мелководье; где течение быстрое, где медленное, а где с водоворотами; куда падает тень и как движение солнца повлияет на блики на воде. Затем осматриваешь само русло: песок, ил, растительность, галька, скалы, валуны – ничто не ускользает от внимательного взора. Далее идет экосистема, образовавшая вокруг этого участка реки. Кто здесь живет и каковы их привычки? Джуд наблюдал, как появляются на свет разные насекомые и как они себя ведут в дальнейшем – появляются ли они прямо в реке, или выводятся на поверхности воды и остаются там, или вовсе покидают реку и летят навстречу новой жизни. Кроме того, он высматривал, нет ли в этом месте какого-нибудь другого корма для рыбы и как происходит сама кормежка – ищет ли рыба пищу на глубине или ловит ее на поверхности, совершая акробатические прыжки. Было время, когда мы несколько дней рыбачили в Канаде, и все это время лосось не брал приманку. Мы сидели и молча оценивали реку, думая о том, что сейчас, когда мы выберем нужную приманку, мы наконец-то хорошо порыбачим.

Покойся с миром, мой друг. Мне тебя не хватает.

Я учился ориентироваться на местности задолго до того, как все начали активно использовать GPS-навигацию. Самыми продвинутыми технологиями того времени были карты и компас. В армии есть такой способ военной подготовки: забросить вас в лес и дать задание найти несколько последовательных точек в течение пары часов. У нас все это происходило в сосновом лесу Джорджии, и каждая следующая точка находилась на расстоянии приблизительно восьми футбольных полей от предыдущей. Прежде чем начать, вам нужно измерить свой шаг: пройти сто метров и подсчитать, сколько шагов вы сделали. У меня получилось шестьдесят четыре шага. Затем с помощью компаса вы определяете направление и выдвигаетесь, продолжая считать шаги. Если вы умны, вы будете сверяться с компасом каждые пятьдесят метров. Обычно компас не ошибается, поэтому решающую роль в поиске блокпоста играет ваш темп движения. Согласно статистике, примерно 80 процентов новобранцев из-за волнения начинают неосознанно укорачивать свои шаги, пока оглядываются вокруг в поисках нужного места. Из-за этого им кажется, что они на 10 процентов ближе к цели, чем это есть на самом деле. Все это ускоряет наступление кризисного момента, когда новобранец забывает о своих навигационных навыках и начинает лихорадочно (и бесцельно) озираться вокруг в поисках пункта назначения. У меня ушло от пяти до десяти попыток на то, чтобы понять, в чем тут проблема. Но со временем я разобрался, как довольствоваться направлением своего движения и продолжать идти.

В Музее естественной истории в Санта-Круз (штат Калифорния) есть полноразмерная статуя кита. И поскольку мы живем в этом городе, мы часто посещаем этот музей, а впервые мы побывали там, когда моей дочери Жасмин было пять лет. Киты – это то, что всегда привлекает семьи с детьми такого возраста, поэтому уже через несколько дней после нашего прибытия на Западное побережье мы были в музее, бегали по газону перед входом и карабкались на спину этого удивительного бронзового кита. Жасмин какое-то время только смотрела на кита и трогала его, а затем тоже начала взбираться на него. Я был готов к этому, поэтому подавал ей руку, когда это было необходимо. Она прошлась по хвосту, затем по спине кита. Когда она добралась до наивысшей точки, у меня было два варианта: я мог позволить ей идти дальше, зная, что ничего не смогу сделать, если она упадет, или остановить это исследование. Я остановился, а затем отпустил ее, позволив руке жизни вести ее дальше. Она дошла до головы кита и спрыгнула с нее, так и не узнав, сколько нужно мужества и веры, чтобы быть ее отцом.