P.P.S. С нетерпением жду, когда прибудет мое недавнееприобретение. Надеюсь, десять тысяч долларов истрачены не зря.

P.P.P.S. Василе, крестьянин не понимает, что символизируеткит в «Моби Дике». Болван не в силах усвоить концепции, которые в детствебуквально вдолбила мне в голову моя учительница Богдана, наполовину цыганка.(Кстати, хлыстом она владела даже лучше, чем словом.) Он что, слабоумный? Илипросто тупой?

Одним словом, паразит.

— Привет, Красотка, — улыбнулась я, твердой рукой похлопываямускулистую шею кобылы. — Готова размяться? Выступление совсем скоро.

Моя улыбка растаяла. Раньше мне казалось, что принятьучастие в соревнованиях — хорошая идея. Теперь же меня охватила нервная дрожь.Отступать слишком поздно... Или нет?

Потянувшись к уздечке Красотки, висевшей на гвозде, яуслышала, как к конюшне подъехал грузовой фургон. Дверь с грохотомраспахнулась. Ко мне подошел незнакомец.

— Чем могу помочь? — спросила я.

— Вы знаете, кто такой... — Он посмотрел в документы. —Лу... Влад... — Незнакомец протянул мне накладную. — Нет, не могу выговорить!

— Ox... — У меня упало сердце. Мне даже не пришлось смотретьв документы. — Владеску. Что он еще натворил? Он что-то заказал?

— Да. Пусть поскорей забирает свое чудовище, а то фургон невыдержит.

— Чудовище?!

— Вы меня ищете? — При слове «чудовище» из тени вышел Люциуси расписался в бумагах.

— Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, — сказал водительгрузовика, покачав головой.

— Не беспокойтесь, — спокойно заметил Люциус.

Я последовала за ними:

— Люциус, что ты купил?!

— Твой друг приобрел норовистую кобылу, которую лучшеприкончить, потому что объездить ее невозможно, — объяснил мне водитель.

— Люциус!

Мы вышли на дорогу. Из фургона доносились глухие удары.

— Парень, ты сам ее выводи. Я к этой твари больше неприкоснусь.

Люциус без колебаний распахнул дверь фургона.

— Послушай, может, не надо? — взмолилась я.

— Войдет — и он покойник, — заметил водитель.

Из грузовика послышались возня, стук копыт о металл, затемраздался голос Люциуса, который пытался усмирить животное. Потом все стихло.Надолго. Наконец Люциус вывел под уздцы норовистую вороную кобылу, девятнадцатьладоней в холке. Лошадь закатила глаза, белки резко выделялись на фонеугольно-черной морды. Я отшатнулась, но кобыла все равно сделала попытку меняукусить.

— Тише, — успокоил ее Люциус и обернулся ко мне: — Извини,она немного напугана.

Водитель уселся в кабину фургона, бормоча что-то опроломленном черепе, а я пошла за Люциусом, который пытался убедить свою новуюпитомицу зайти в стойло рядом с Красоткой.

— Пусть будут соседями, — улыбнулся Люциус.

Настала моя очередь закатить глаза.

— Отлично.

Кобыла попробовала укусить его за пальцы. Он похлопал ее поморде, прикрепил недоуздок к стенкам стоила и выпустил. Кобыла дернулась иумудрилась цапнуть Люциуса за предплечье.

Он вскрикнул.

Я скрестила руки на груди:

— Ты купил лошадь? Вот эту лошадь?

— Да, — ответил Люциус, потирая укушенное предплечье. —Вспомнил твои слова о том, что — цитирую — «у нас нет ничего общего»… — Онуказал на дикую тварь: — Верховая езда нас сблизит. Так мы сможем вместепроводить время.

— Нет уж, в соревнованиях ты участвовать не будешь! —выпалила я.

— Форма для выездки уже готова. С нетерпением ждувозможность надеть куртку из синего бархата. К твоему сведению, бархат —королевская ткань.

— Мы же договорились: никаких ухаживаний...

Люциус нахмурился и похлопал лошадь по морде. Кобылавздрогнула, но кусаться не стала.

— Ты решила, что я откажусь от пакта только потому, чтоснисходительно наблюдаю за нелепыми ухаживаниями, коротышки? Зря.

— Перестань называть его коротышкой и намекать, что он глуп.Джейк — милый парень.

— Хм... «милый парень»! — Люциус освободил один конец недоуздка,и кобыла попятилась. — Невелико достоинство. — Он помолчал, затем повернулся комне, — Как мне ее назвать? — задумчиво протянул он. — Если я собираюсь насоревнования по прыжкам через барьеры, ей нужно придумать имя.

— Нет! — крикнула я. — Это моя категория!

— Вот и будем вместе готовиться.

— Не нужна мне твоя помощь.

— Ты что, боишься дружеской конкуренции?

Я топнула ногой. Меня вовсе не тянуло соревноваться сприрожденным атлетом, звездой румынского спорта. И незачем ему в конюшнеболтаться!

— Не хочу я с тобой тренироваться!

— Ты из всего делаешь трагедию.

— А ты — глупый... глупый вампир! Ты никогда меня неслушаешь. Сколько раз я тебя просила, не вмешивайся в эту часть моей жизни!Мало того что мы живем в одном доме и вместе ходим в школу... Не хочу, чтобы издесь ты передо мной маячил.

— Вампир? — послышался голос из-за спины.

Ой!

Мы с Люциусом одновременно обернулись. За нами слюбопытством наблюдала Фейт Кросс, скрестив загорелые руки на груди, обтянутойфирменной футболкой группы поддержки.

— Ты и правда назвала его вампиром? — Фейт тряхнула светлымиволосами, убранными в хвост.

Я замялась, лихорадочно придумывая объяснение.

— Он... он... сегодня всю кровь из меня высосал, — в концеконцов сказала я.

— Джессика любит изобретать мне прозвища. — Нисколько несмутившись, Люциус с улыбкой протянул Фейт руку. — Приятно видеть тебя внешколы.

Ничего себе.

Фейт, слегка удивившись, тоже протянула руку:

— Взаимно.

Люциус поднес к губам протянутую ладонь:

— Фейт, ты, как всегда, очаровательна?

— Ух, как необычно... — Фейт убрала руку и, подумав, решиласо мной поздороваться: — Дженн, привет.

— Джесс.

— Ага, — рассеянно кивнула Фейт и переключила внимание набезымянную лошадь. — Какая кобыла замечательная! Слушай, она с норовом... Явидела, как ты ее в конюшню заводил. С ней надо бы поосторожнее.

Люциус отвязал недоуздок:

— Видишь ли, лошади, как и люди, становятся скучны, еслиполностью подавить их волю. Я ценю несломленный дух.