В первое мгновение мне показалось, что комната пуста, пока,приглядевшись как следует, я не увидела Матюшу — он стоял на коленях возлероскошной печи, выложенной изразцами с бело-синим рисунком. Потеряв остаткистыдливости, я вытянула шею, стараясь понять, что он там делает. В этот моментон чуть сдвинулся вправо, и я увидела, что он пристраивает на место паркетныедощечки. Потом Матюша поднялся, придавил их ногой, а я шарахнулась от окна,боясь, что он меня заметит.

Так-так… У старикана тайник в полу. Может, и не врут люди,утверждая, что у него остались золото-бриллианты? Зачем еще человеку нужентайник? Матюша был занят, оттого и не стал дверь открывать. Надеюсь, теперь мнеповезет больше. Я спустилась по лестнице и опять постучала. С тем жерезультатом: дверь мне не открыли. Это здорово разозлило. Я собралась пнутьдверь ногой, чтобы дядя сообразил, что просто так я не уйду, и тут услышала:

— Вы чего стучите?

Вздрогнув от неожиданности, я подняла голову и увиделаженщину, которая заглядывала в распахнутую дверь наверху.

— Мне нужен Матюша, — пояснила я, переведя дух.

— Так нет его, ушел. В магазин ушел, минут тридцатьназад. Я в окно видела.

Объяснять тетке, что я тоже видела Матюшу в окно, в егособственное, и не далее как три минуты назад, я не стала, и с хмурым видомначала подниматься по лестнице. Никуда этот хмырь не денется, придется емуобъяснить мне, что за странные у него фантазии и с какой такой стати он решил,что я должна в них участвовать.

— Говорите, в магазин ушел? — спросила я, потомучто тетка все еще стояла в дверях и настороженно на меня поглядывала. Может,заподозрила во мне квартирную воровку? Вот спасибо…

— Да. А вы ему кто? — спросила тетка.

— Дочь его друга. Давно не виделись, вот решила узнать,как у него дела.

— Из запоя вышел, значит, нормально, — буркнулаона и вроде бы смутилась:

— Он вообще-то смирный. Вот только ходят к нему непойми кто, а он как запьет — дверь нараспашку, боимся, вынесут все.

«Похвальная бдительность», — хмыкнула я, но вслухговорить сие поостереглась.

— Я попозже зайду, — кивнула ей на прощание иотправилась восвояси.

Невозможность встретиться с Матюшей меня огорчила — сидитсебе в своей квартире и на стук не реагирует, а вот бдительные соседи начеку.Вдруг выяснилось, что встречу с ним я считаю очень важной, и сейчас просто незнала, что делать. И тут почувствовала чей-то взгляд. Весьма настойчивый и ужточно неприятный. «Если опять ворона, метну камнем», — пообещала я самойсебе, повернула голову и.., сбилась с шага. Хорошо хоть не споткнулась. В узкомпереулке стояла роскошная спортивная тачка, приоткрытое окно со стороныводителя, когда я повернула голову, стало закрываться, но я успела увидетьсветлые волосы с аккуратным пробором слева. Машина плавно тронулась с места ичерез мгновение исчезла за поворотом, а я досадливо покачала головой.

— Ворона, ворона… Я ворона и есть, не догадаласьзаглянуть в переулок!

Однако жизнь становится насыщенной: кинжал, вековые тайны,Матюша с подозрительными личностями, а теперь еще и блондин. Надо сказать,блондин — самая загадочная фигура. Интересно, он меня здесь поджидал? Если моякрасота так на него подействовала, то я не против, только что ж он тогда стольпоспешно смылся?

Я прибавила шагу и вскоре оказалась возле стоянки такси.Решение пришло внезапно. И что на меня вдруг нашло такое? Наверное,предчувствие, что я каким-то образом оказалась замешана в далеко не простуюисторию. И пока я не понимаю, что происходит, следует проявлять осторожность. Вобщем, устроившись в такси и назвав адрес, я достала мобильный и позвонилаподруге, которая работала в банке.

— Эля, мне надо арендовать ячейку, — после обычныхприветствий и вопросов «как дела?» сказала я.

— Без проблем. Приезжай завтра с утра.

— Сегодня, — сиротски вздохнула я, чтобы подругапоняла, что сейчас как раз тот самый момент, когда ей следует пойти на жертвы.

— А что случилось?

— При личной встрече.

— Ладно, — в свою очередь вздохнула она, —жду через полчаса. Паспорт на забудь.

Через двадцать минут я была в банке, сверток с кинжаломлежал в сумке.

— Рассказывай, что у тебя? — спросила Элька,заполняя бумаги.

— Деньги.

— О, господи, а что за спешка?

— Боюсь по ночам спать. Вдруг ограбят…

— Что ты дурака валяешь? — усмехнулась она. —Или появился еще один богатый дядюшка?

— К сожалению, нет. «Бабки» откладываю на отпуск, авчера в новостях сказали, что в городе серия квартирных краж…

— Ну так положи деньги на счет, у тебя же карточкаесть.

— Пусть лучше в ячейке полежат.

— Что за дикость? За ячейку платить надо, а тампроценты…

Еще несколько минут она меня воспитывала, а потомпрепроводила к ячейкам.

Выйдя из банка, я почувствовала заметное облегчение. Новместе с тем вдруг очень захотелось снова взять кинжал в руки, рассмотреть,потрогать…

— Еще насмотришься, — пробормотала я и поехаладомой.

Только я переступила порог своей квартиры, как меня сразу жепотянуло к дневникам прапрадеда. Это уж вовсе никуда не годилось. Игнорируядневники, я устроилась за компьютером с намерением поработать, но из этогоничего не вышло. Поскучав полчаса, я перекусила и вновь отправилась к Матюше,на сей раз взяв свою машину со стоянки.

Появлением в моей жизни новенькой «Хонды» я была обязана всетому же дяде бабушки, который так удачно устроился за границей. В знак большойк нему благодарности я хотела слетать в Канаду, посетить, так сказать, могилу,но бабуля заявила, что дядю кремировали, а прах развеяли. Довольно страннаяфантазия у дяди, но о вкусах не спорят. Я долго приставала к бабуле срасспросами: раз уж родственник о нас позаботился, должна же я о нем что-тознать, но бабуля и сама ничего толком не знала, фотографий тоже не сохранилось,его вообще все считали погибшим, и вдруг наследство…

— Давай хоть панихиду закажем, — предложила якак-то в отчаянии. Бабуля так на меня посмотрела, что с вопросами ипредположениями пришлось завязать.