class="p1">— После шести вечера в джунглях холодно. У нас сейчас зима, — сообщил Петру Булава.

Появились котелки и тушенка, сдобренная подкопченными тушками пауков. Петр сначала скривился от этого блюда как от гадости, однако глядя, как новые товарищи с аппетитом хрустят брызгающими зеленоватым соком лапками, тоже попробовал, и ему понравилось.

После ужина сняли со стены гитару и в хижине-чуме раздались мелодии, отчасти знакомые Петру по прежним боевым операциям, отчасти новые, щемящие душу. Пустили по кругу мутноватую бутыль спиртного. Молодой человек готов был поклясться, что не может определить, что послужило продуктом брожения этого напитка, называемого местными «улюм», но странное опьянение заволокло сознание.

Петр время от времени не забывал посматривать на браслет, но лампочка, до этого горевшая красным, перестала светиться вовсе. Нажимай, не нажимай — никакого эффекта. Впрочем, Петра пока все устраивало. Но долго ли продлиться душевный комфорт? Сам способ этой весьма ненавязчивой, но не оставлявшей свободы выбора вербовки, вступал в противоречие с его натурой, взращенной на принципах демократии.

За окном, выполненном в виде чередующихся стоявшим на донышках и перевернутых бутылок, стемнело. Петра снабдили видавшим виды спальником, но перед тем, как лечь спать, Петр вышел за мшистую дверь подышать свежим воздухом.

Птицы зловеще молчали. Пели комары, но ни один из них не кусал, непонятно, по какой причине. Воздух неба, слегка колыхающегося от москитов, открывал вид странноватых созвездий. Некоторые казались Петру знакомыми, но деформировавшимися, а несколько ярких звезд совершенно не узнавались.

Рядом с молодым человеком зажегся огонек сигареты. Сам Петр не курил. В курильщике узнал Анни.

— Надолго к нам? — спросила девушка, смотря в темноту джунглей.

— Не знаю вообще-то. Не от меня зависит.

— А если бы от тебя?

Петр пожал плечами.

— Что тут вообще происходит? Булава мне так и не объяснил толком.

— Мы должны занять Роарвиль. До него семь миль. Вот и все. Там захваченная база и звездолет в оболочке из силового поля. Если займем — улетим отсюда. Не займем — все погибнем.

— А не проще уйти отсюда? Браслет, и все такое…

— Можно уйти. Но проблема в другом. Силовое поле звездолета ослабевает. Они захватят его и прилетят на Землю. Мы должны им помешать.

— Зачем вообще было лететь, встревать во все это?

— Сейчас мы поставлены перед фактом. Ничего нельзя сделать. Либо мы их, либо они нас.

— Я понимаю, — сказал Петр, — но я тут не причем, — это не моя война.

— И я понимаю, — согласилась Анни.

Ее профиль почти сливался с лесом на фоне звезд.

— Ты сам откуда?

— Из Питера. А ты?

— Из Солехарда. Есть кто в Питере?

— Родители только. А у тебя?

— Детдомовская я.

Они помолчали.

— Надо идти спать, — сказала Анни.

— Да. Поздно уже, — согласился Петр.

— Для тебя нет, — улыбнулась девушка.

— Почему?

Ответа он не услышал, поскольку она уже скрылась за дверью хижины.

Браслет на его руке ожил и замигал зеленым. Едва веря, что это все же произошло, Петр нажал кнопку.

На сей раз полет прошел не так гладко, как до того. Туман то и дело вспыхивал сиреневыми и алыми всполохами. Из удаленных темновато струящихся завихрений слышались крики.

«Братуха, патроны давай! Слышь, туда целься! Вот он, вот он, жми гашетку! Укрываемся, в обход».

Пару раз мимо Петра проносились темные сгустки, отчего его кидало из стороны в сторону. Дышать становилось труднее из-за едкого дыма. Петр закашлялся, но вовремя заметил на своем поясе холщовую сумку противогаза. После надевания прорезиненной маски дышать стало легче, однако через пару минут маску пришлось снимать. Петр еле успел спружинить ноги, поскольку прямо под ними, на расстоянии с полуметр материализовались гранитные плиты. Петр вышел из подпространства, как он сам назвал нечто, где осуществлялось его перемещение, прямо напротив уже знакомой ему железной двери на набережной Мойки.

«Неплохая точность» — услышал он голос парня, водителя уазика, облокотившегося на парапет с устройством, снабженном антеннами. Устройство походило на станцию для управления беспилотниками.

— Извини дружище, уазик на задании. Пришлось твоим передвижением управлять как дроном. Но ты не бери в голову. Заходи, тебя уже ждут.

Петр кивнул и зашел в уже знакомый подвальчик. Вместо Ивана Дмитриевича его встретил другой военный, также в форме без указания рода войск и звания.

— А где Иван Дмитриевич? — спросил Петр.

— На спецзадании. Мы тут меняемся, сам понимаешь.

— Может объясните, что происходит? Мне сначала сказали, что буду устройство невидимости испытывать. Никакого риска. А потом послали в какие — то джунгли. На другую планету. Где у нас якобы боевые действия.

— Все правильно. Это установившаяся практика по набору новобранцев в условиях секретности.

— И что теперь, вы предложите мне контракт?

— Ну да. Положение у наших войск очень тяжелое. Нужны люди. Человечеству нужен Белерофонт. А паукам нужна Земля.

— Договорится никак нельзя?

— Как с ними договорится, если они не знают нашего языка, а мы их?

Они помолчали.

— В общем, подумай.

Военный пододвинул к Петру условия контракта.

— Если решишь лететь к нам, браслет оставляю тебе. Просто нажми кнопку.

Все ночь Петру снились джунгли. Затерянная в джунглях хижина, пущенная по кругу чашка со спиртом. Заигранная гитара, звуки военных песен. Глаза Анни, смотревшие на него с тревогой и надеждой.

Утро хмурого, серого дня встретило изморозью. После короткой прогулки до банка и обратно, он позавтракал кофе и шпротами. Потом открыл мобильник. О, чудо! Вакансия, на которую он подавал на трудоустройство — откликнулась. Да, та самая работа мечты! И что более важно, он узнал в фамилии менеджера, подписавшего письмо, фамилию своего школьного друга, что фактически гарантировало получение этой вакансии. Подумать только, он подавал свое скудное резюме без всякой надежды на успех. Надо срочно позвонить Ваське…

Петр открыл — было адресную книгу мобильника, как вдруг электронный злодей издал навязчивое кваканье — свидетельство прихода сообщения в ватсаппе. Кого там еще черт принес?

Ба… Петр присвистнул. Серый блокированный аватар Маришки снова отображал лицо девушки, ее загадочную улыбку, выразительные глаза, прическу в стиле сыра «виола». Недолго же он пробыл в черном списке! Что там у нее стряслось?

«Привет. Что делаешь вечером?»

Пишет, как ни в чем не бывало.

Петр с усмешкой перечитал их переписку, уходящую в прошлое годичной давности. Задумался. Точнее, попытался задуматься. Но ничего у него не получилось.

Лицо Анни в серой пыли и пороховом дыме, разделенное миллиардами миллиардов километров казалось совсем рядом. Девушка перезаряжала автомат, отвечала кому — то по блютуз-микрофону, закрепленному немного выше лба обручевидной обвязкой. Сейчас там летят снаряды. Пауки нападают, пытаясь захватить подбитый звездолет. Его ждут там. Ждет