С тех пор она не могла думать ни о чем ином, кроме своегодома. Всей душой Сара рвалась туда, однако остаток зимы ей все же пришлосьпровести в Бостоне. Она много читала, вела дневник, ходила на званые обеды иприемы, но мысли ее то и дело уносились в окрестности Дирфилда. От женыполковника, который передавал Саре приветы в каждом письме домой, она узнала,что Ребекка родила девочку. Сара связала для малышки крошечный чепчик ипрелестную розовую кофточку, которые и передала с одним из офицеров,возвращавшимся в гарнизон из отпуска.

Но сама она не могла отправиться в путь, пока не стает снеги не просохнут дороги. Ожидание стало для нее совершенной мукой, а дни, какназло, тянулись невыносимо медленно; только в мае подрядчик сообщил Саре, чтоначал строительство.

Узнав об этом, Сара наняла фургон и выехала в Дирфилд. Как ив первый свой приезд, она поселилась в гарнизоне и ездила в Шелбурн чуть ли некаждый день, наблюдая за тем, как бревно за бревном, балка за балкой растет еедом.

Строители не подвели — в июне дом был готов, шелбурнскийстоляр даже отдал ей за полцены кое-какую мебель, которую не выкупил у негокто-то из фермеров, так что Сара могла наконец обосноваться в новом доме.

Возвращаться в Бостон ей отчаянно не хоте лось, однакопришлось, поскольку Сара хотела еще кое-что купить для своего дома. Чтобы найтиили заказать все необходимое, ей потребовалось около двух недель, но в серединеиюня она наконец-то отправилась в путь, взяв с собой двух сопровождающих ифургон, который нагрузила вещами. В пути их ничто не задержало, и на третьисутки маленький караван благополучно прибыл в Дирфилд, а через день Сара былауже в Шелбурне.

На то, чтобы устроиться на новом месте, ей потребовалисьсчитанные дни. Дом был точно таким, каким Сара его задумала, и она благополучноразместилась в нем. Поляна с ее высокой густой травой, цветами и деревьямивыглядела совершенно райским уголком, летом здесь было еще красивее, чем зимой.Пока она ездила в Бостон, строители соорудили на поляне загон, пару навесов ипросторный хлев, и Сара купила шесть лошадей, двух коров, козу и несколькоовец. Ухаживать за всей этой живностью и помогать ей по хозяйству должны былидвое подростков, которых она наняла в Шелбурне.

Огорода на ее маленькой ферме пока не было.

Сара хотела сначала выяснить, что здесь за земля и хорошо лиона родит. И все же она не утерпела и, приготовив две небольшие грядки,посадила на одной из них кукурузу, а на другой — укроп, базилик, щавель,петрушку и несколько тыкв. Что касалось всего остального, то Сара собираласьпотолковать об этом с местными жителями или даже с индейцами, которые моглиподсказать ей, что стоит, а что не стоит выращивать.

В июле ее навестил полковник Стокбридж, и Сара угостила егоотличным обедом, который сама приготовила. Готовить Сара любила всегда, поэтомуэто совершенно не было ей в тягость. Каждый день она с удовольствием стряпаладля себя и для .двух своих работников, к которым она относилась как к младшимбратьям, Полковник был тронут. Ему очень понравился новый дом Сары, который,несмотря на свою простоту, получился удобным и красивым. Стокбридж оценил вкусСары — вещицы, которые Сара привезла из Бостона для украшения своего жилища, былиизысканны и изящны. Единственное, что по-прежнему не укладывалось у него вголове, несмотря на кое-какую информацию, так это то, почему эта молодая,красивая женщина, богатая английская аристократка, бросила все и уехала вАмерику, в самую глушь, чтобы начать все сначала. И объяснить это полковникубыло скорее всего невозможно. Он бы все равно не понял, как много значит дляСары свобода, каждая минута которой дарила ей ни с чем не сравнимое счастье.Возможно, полковник и посочувствовал бы ее кошмарной жизни с Эдвардом — а отвоспоминаний о ней Сару до сих пор кидало в дрожь, — но ее решенияотказаться от жизни в Бостоне, где она могла бы блистать на балах и приемах, онвсе равно не поддерживал.

Когда Сара окончательно устроилась в своем доме и наладилахозяйство, она стала каждый день ходить к водопаду. Порой она часами сидела накамнях у озерца-запруды и, погрузив ноги в холодную воду, рисовала какой-нибудькуст или камень, удививший ее своей формой, записывала в дневник свои мысли илипросто любовалась игрой солнца в водяных струях. Ей нравилось перепрыгивать свалуна на валун и гадать, откуда на них появились эти глубокие трещины ивмятины. От жителей Шелбурна она узнала, что у местных индейских племен естьочень красивые легенды, связанные с этими камнями. По одной из них, это былиостывшие кометы, которые устали от своих межзвездных странствий и леглиотдохнуть в прохладной чистой воде; в другой говорилось, что это древний вампумГрома, который рассыпался по земле в незапамятные времена. Но больше всего Саренравилась та из легенд, согласно которой эти огромные камни когда-то служилиигрушками детенышам неведомых небесных существ, но теперь дети выросли, а ихигрушки остались лежать там, куда они закатились во время игр.

Как бы там ни было, ее раны начинали понемногу затягиваться,и, по мере того как лето летело к концу, Сара чувствовала себя все болеесвободной.

Она начинала верить, что все ее горести и беды действительноостались позади и что впереди ее ждет только мирная и спокойная жизнь. Ейудалось почти вычеркнуть из памяти те кошмарные восемь лет, что она прожила сЭдвардом, и будущее рисовалось ей призрачным.

Однажды жарким июльским вечером она возвращалась домой отводопада, беззаботно мурлыча себе под нос какую-то песенку, когда рядом с нейпослышался какой-то шорох. Вскинув голову, она без всякого страха, ибо природабыла так безмятежна и тиха, что Сара ожидала увидеть перед собой кого угодно —Пана, дриаду, нимфу, но только не врага, Сара встретилась взглядом с возникшимна ее пути Франсуа де Пеллереном.

Если бы она не знала, кто он такой, она, пожалуй, могла быснова испугаться — таким воинственным и диким был его вид. Франсуа сидел накорточках под большой сосной, и на нем не было ничего, кроме штанов из оленьейкожи и мягких замшевых мокасин. Низкое солнце освещало его мощные бронзовыеплечи, чуть влажные от проступившей испарины. Длинные черные волосы, в которыхторчало орлиное перо, были заплетены в косу, а на шее висело ожерелье измедвежьих клыков. Чуть дальше стоял за кустом его могучий вороной конь, к седлукоторого были приторочены два ружья в расшитых кожаных чехлах.

Несколько мгновений Сара и француз молча смотрели друг надруга. Сара не знала, что сказать ему, да и Франсуа, похоже, так вошел в рольдикаря, что не желал даже поздороваться, хотя полковник официально представилих друг другу. Должно быть, решила Сара, он ехал в форт, чтобы повидаться сполковником, и захотел немного передохнуть.

Здесь, на солнечном пригорке, усыпанном мягкими сосновымииглами, действительно было чудесно, и, не будь здесь Франсуа, она сама,наверное, не утерпела бы и присела на несколько минут. Но только не сейчас…

Сара ошиблась. Франсуа уже побывал в Дирфилде и имел тамбеседу с полковником Стокбриджем. Говорили они о ней. Полковник по-прежнемусчитал Сару незаурядной, удивительной женщиной, а его жена Амелия все ещесожалела о том, что не сумела заполучить Сару в свой дамский кружок любительницвышивать крестиком, однако не это было главной заботой двух мужчин.