и лекку этого синекожего мужчины пересекали приметные ожоговые шрамы. Приглядевшись, Нил понял, что правый глаз твилека — искусственный, мертво поблескивающий транспарипластом.

— Рядовой Эйан по вашему приказанию прибыл, — бесстрастно отрапортовал он в сторону Синдуллы. Глаза твилека глядели со стеклянным безразличием, что искусственный, что живой.

— Гу Зерре Эйан принимал участие в обороне северо-западного моста, ведущего в город, — представил новоприбывшего генерал. — Его взвод обошел с фланга артбатареи сепаратистов, и был близок к их захвату. Когда артиллеристы КНС активировали систему самоуничтожения своей секретной пушки, он один остался в живых.

— Как ты выжил, солдат? — заинтересовался Нил. Твилек бросил в сторону Чама Синдуллы вопросительный взгляд, и, дождавшись его кивка, заговорил:

— Мы добивали охрану пушек, и я заметил, что единственный живой разумный среди артиллеристов снимает крышку с канализационного люка. Мне повезло — рядом со мной тоже оказался люк. Ребятам из моего взвода повезло меньше, — тут, в словах Гу Зерре Эйана прозвучала первая за весь разговор эмоция — искреннее горе. — Они до последнего стреляли по жестянкам. До самого взрыва.

— Опишите поподробнее те орудия, что вы пытались захватить, рядовой Эйан, — мягко попросила Луминара. — Не упускайте деталей — любая может быть важна.

— Дроиды, — чуть скривился синекожий твилек. — ДСД-1 и ИГ-227. Их мы подорвать собирались, а не захватывать. Но там еще была одна странная штука, — он ненадолго замолчал, морща шишковатый лоб.

— Такая, знаете, коробка на гусеницах, — он очертил руками в воздухе нечто длинное и продолговатое. — С ней возился тот живой пушкарь, и пара жестянок. Не простых Б-1 или ООМов, а чуть ли не протокольников.

— Оно, — возбуждено вскинулся Нил. — Оружие с живым оператором и специализированными дроидами. Прототип, отправленный на полевые испытания, не иначе — что другое сепы бы воткнули в тяжелую платформу-носитель, вроде ДСД-1. От этой пушки что-то осталось, солдат?

— Ничего, — Эйан равнодушно покачал головой. — Взрыв разнес ее в пыль. Но если вам нужно про нее узнать, можете спросить того самого стрелка. Тогда, в канализации, я успел его догнать и заломать — языка брал. Потом, он много чего интересного нам напел, — карие глаза твилека хищно блеснули.

— Ты еще и пленного захватил! — восхитился юноша. — Такое заслуживает если не ордена, то повышения точно. Что скажете, генерал?

— Рядовой Эйан уже получил наградные, и представлен к экзамену на прямое повышение в классе — до младшего сержанта, — добродушно ответил Синдулла. — Не беспокойтесь, Нил — мои подчиненные всегда получают заслуженное.

— Отлично, — нетерпеливо покивал юноша. — Где нам найти этого сепа-канонира?

— В городской тюрьме, — неожиданно вмешался Гу Зерре Эйан. — И лучше бы вам поторопиться — у него часто бывают посетители. Даже, можно сказать, почитатели, — узкое лицо твилека пересекла недобрая усмешка. — Каждый день кто-то заходит, и объясняет сеповскому выродку, как он был неправ. Чаще всего — пинками и зуботычинами объясняет.

— Избиение военнопленного, — сухо прокомментировал Нил, утративший изрядную часть своего довольства. — Не скажу, что не понимаю, но одобрить точно не могу. Худшая из потерь, какую можно понести в войне — потеря человечности, — Чам Синдулла виновато развел руками, но ничего не сказал. Эйан и вовсе оставил слова юноши без внимания, безразлично пялясь в стену.

Эпизод LXIII: Атака на разум

Прощание джедаев с генералом Синдуллой было много более дружеским, чем знакомство. Выйдя из его кабинета, Нил с наставницей неторопливо двинулись по коридорам капитолия, в общем направлении к выходу. Юный джедай рассеянно глядел по сторонам, погруженный в свои мысли; Луминара, отбросив внешнюю бесстрастность, ошарашенно его разглядывала.

— Что. Это. Было, — совсем не вопросительно отчеканила она.

— Ты о чем? — отстраненно спросил Нил.

— О твоем разговоре с Синдуллой! — воскликнула джедайка. — Что это было⁈ Как это вообще понимать?

— Как чистую правду, — юноша с отрешенным видом пожал плечами. — С капелькой импровизации, наверное. Что не так?

— Всё так, но… — Луминара растерянно замолчала, разводя руками. — Ты же не интересуешься политикой — сам не раз об этом твердил. И не говори мне про уроки истории, как Синдулле. Большую их часть ты витал в облаках.

— Ну, историю я любил не только из-за тебя, — рассмеялся Нил. — И не только в этой жизни. То, что в ней полно закономерностей — чистая правда. Но к нашей с генералом беседе она почти ни при чем, как и политика. Я просто, м-м-м, сказал Синдулле то, что он хотел услышать. Нет, не так — то, что ему нужно было услышать. Он во многом прав, вообще-то, — юноша грустно улыбнулся. — Наши войска никуда не уйдут с Райлота, и, скорее всего, станут его постоянным гарнизоном. Такое делает райлотское правительство очень уязвимым к любым хотелкам Палпатина, а этот гандарк в человеческом обличье своего не упустит. Посмотри на его политическую карьеру: просто-таки звериной цепкости разумный. Тот заговор Синдуллы — жест отчаяния, не более. Даже сумей он выпереть клонов с Райлота, на их место пришли бы сепы. Один раз, твилеки уже от них огребли. Поэтому Синдулла и был таким дерганным — не видел хорошего выхода для своей планеты. Или иго КНС, с рабскими лагерями, или укрепление власти Палпатина, до полного отстранения райлотцев от самоуправления. Я предложил генералу этот самый хороший выход. Ну, менее плохой, чем другие.

— Выход? Податься в политику? — засомневалась мириаланка. — Ты же сам говорил — Чам Синдулла уже напробовался этой дряни. Неужто ему самому не приходило в голову подобное решение?

— Он просто не понимал, что своими военными успехами наработал немалый политический капитал, — пояснил юноша. — Как ты говоришь, у него замылился глаз. Война, с ее простыми решениями, четко видимыми врагами, и всем таким прочим. Я дал ему понять, что популярность — тоже оружие, но на другом поле боя. Взгляд на проблему под новым углом, не больше.

— И из-за этого, он переобулся на ходу, и превратился в первейшего друга Республики, а заодно и твоего? — неверяще спросила джедайка. — Поначалу, я даже заподозрила, что ты применил внушение, — Нил искренне рассмеялся.

— Сердца и умы, — ответил он сквозь смех. — Генерал и, возможно, будущий сенатор Чам Синдулла уже, хм,