– Простите, месье, но чему мы обязаны чести…

– Мы? – тотчас же подхватил въедливый тип. – Значит, вы вдоме не один?

– Нет, – честно ответил Антуан и показал на пса, которыйстоял на пороге гостиной, с любопытством глядя на незваного гостя. – Есть ещеСарданапал. – Господин полицейский озадаченно нахмурился, и слуга поспешнопояснил: – Так его назвал господин Мезондьё.

И тут случилось невероятное: господин полицейский улыбнулся.

…Он улыбнулся, и Антуан почувствовал, как у него отлегло отсердца.

– Любопытная у вас тут компания, я погляжу, – уронилполицейский. – Кстати, что вам известно о княжне Орловой?

Это было вовсе не «кстати», и слуга отлично понял, чтоскрывается за этим вопросом.

– Почти ничего, – ответил он, не погрешив против истины. –Кажется… то есть я почти уверен, что она живет где-то неподалеку.

– Так оно и есть, – подтвердил полицейский. – Княжна МариОрлова, русская… богатая дама, между прочим… А проживает она в доме номер семьпо улице Риволи.

И он вновь предпринял попытку испепелить Антуана своимубийственным взором, но на сей раз старик даже ухом не повел. Ибо самыесмертоносные взгляды обладают способностью терять свою силу при слишком частомприменении.

– Разумеется, вы ее не знаете, – добавил полицейский.

– Боюсь, – дипломатично ответил старый слуга, – что мывращаемся в разных кругах.

– Ну да, ну да, – протянул полицейский, и взгляд егосделался еще более колючим. – А об Огюстене Бернаре вам что-нибудь известно?

– О ком? – искренне изумился Антуан.

– Огюстен Бернар – знаменитый вор, – пояснил полицейский. –Несколько раз мы выходили на его след, но нам пока не удается его поймать.Неужели вы не читали о нем в газетах?

– Э… – пробормотал Антуан в замешательстве, – дело в том,что месье Мезондьё… не слишком поощряет… Я хочу сказать, современность егоинтересует меньше, чем…

– Ясно, – вздохнул полицейский. – Так вот, сегодня ОгюстенБернар пытался ограбить княжну Орлову.

– О боже! – воскликнул Антуан и на всякий случай побледнел.

– Но ему это не удалось, – продолжал его собеседник, –потому что ему в этом помешали. Вы!

– Я? – пролепетал старик. – Но как я мог…

– Все очень просто, – отозвался полицейский. – ОгюстенБернар проник в дом – как мы полагаем, под видом слесаря Монливе, котороговызвали чинить замок. Он запомнил расположение комнат, втерся в доверие кгорничной Николетт и испортил другой замок. Дальше все просто: его сновавызывают, он отвлекает горничную, крадет драгоценности княжны и выбрасывает ихв окно, рассчитывая подобрать их после того, как выйдет из дома. К несчастью,он не заметил человека, который прятался за оградой.

– Я не прятался! – возмутился Антуан. – Я слушал му…

И он умолк, поняв, что выдал себя с головой, с потрохами ипрочими органами.

– Дорогой, дорогой господин Валле, – с бесконечнопрезрительной жалостью промолвил полицейский. – К чему все это? Вы же видите, явсе знаю. Одного моего слова будет достаточно, чтобы вы оказались в тюрьме,откуда вам не выбраться до конца ваших дней. Вы старый человек, и я полагал,что вы окажетесь умнее. К чему вам эти украшения? Вы не знаете ни скупщиковкраденого, ни ювелиров, которые согласятся взять их у вас и не выдадут васполиции. Отдайте их мне, и мы разойдемся по-хорошему. Потому что, дорогой месье,– добавил он вкрадчиво, – мы можем разойтись и по-плохому. Но плохо от этогобудет только вам.

Пес, откликающийся на имя Сарданапал, шумно вздохнул иопустил голову. Антуан беспомощно поглядел на него. Что, в самом деле, старикмог сказать этому молодому полицейскому?

– Я хотел вернуть эти украшения, – пробормотал Антуан. – Явовсе не собирался…

Полицейский нетерпеливо кивнул:

– Разумеется, разумеется. Вы вернете драгоценности мне, а яотдам их хозяйке. Потому что, скажу вам по секрету, сегодня у меня еще многодел. Так где они?

Антуан с тоской поглядел на Сарданапала, как будто именнопес выдал его, и шагнул в гостиную. Полицейский остановился на пороге. Из-подстопки книг, которые были как попало навалены повсюду, старый слуга вытащилмешочек с драгоценностями и нерешительно повернулся к полицейскому.

– Я бы только… – начал Антуан неуверенно. – Не надоговорить, что я их брал, хорошо? Ведь я же ничего… Я только нашел…

Полицейский вздохнул и забрал мешочек из его цепкихстарческих пальцев, которые никак не хотели отпускать неожиданное сокровище.

– Я и понятия не имел, что их украли… – пролепетал Антуан иугас.

Сарданапал покосился на солнечный луч, падавший сквозьпыльное стекло, и чихнул. Полицейский спрятал драгоценности и сухо улыбнулся.

– Разумеется, вы никак не могли об этом догадаться, – сказалон. – До свидания, месье Валле. И в следующий раз, если под ноги вам упадетнеожиданное сокровище, будьте поосторожнее. Мало ли кому оно принадлежит.

Он кивнул совершенно раздавленному Антуану, осторожнопереступил через Сарданапала, стоявшего на пороге и вилявшего хвостом, идвинулся к выходу. Шаркая ногами, слуга проследовал за ним и запер дверь.

Полицейский вышел на улицу, поправил шляпу и приосанился.Дальнейшие его действия, вероятно, слегка озадачили бы Антуана, если бы томувздумалось следить за незваным гостем. Меж тем тот двинулся не к дому номерсемь, где хозяйка украденных украшений второй час оплакивала пропажу, а всовершенно противоположном направлении. Однако точности ради следует заметить,что далеко посетитель Антуана Валле все равно не ушел.

Возле перекрестка с полицейским поравнялся фиакр –невзрачный, обшарпанный, с разбитым фонарем. Экипаж остановился возле тротуара,а затем случилось нечто совершенно неожиданное. Средь бела дня полицейскийувидел разом все звезды, но причиной тому была вовсе не аномалияастрономического порядка, а чей-то крепкий кулак, с размаху въехавший ему вчелюсть. Дело, впрочем, не ограничилось омерзительным и перечащим законурукоприкладством, ибо через минуту прохожие могли наблюдать, как какие-толичности весьма подозрительного вида затаскивают в экипаж светловолосогомолодого человека, причем последний сопротивляется изо всех сил. Полицейскому,который стал жертвой нападения, почти удалось вырваться, но тут какой-тоугрюмый тип схватил его за воротник и швырнул внутрь, после чего захлопнулдверцу. Изнутри некоторое время доносились звуки борьбы, но в конце концов онистихли. Очевидно, банда, схватившая излишне ретивого стража закона, сумелазаставить его замолчать, и методы, которыми она действовала, не оставлялиникаких сомнений в ее намерениях.