— Мне неприятно, — в который раз сообщила я.

Вспыхнуло синее пламя.

Когда я оказалась сидящей перед другим, древним и большим камином, мне все еще было все равно.

— Тебе желательно поспать, — произнес Эллохар, подхватывая на руки.

— Данное состояние ко сну не располагает, — сообщила я.

За окном выл ветер, бросая песок в одиноко стоящую башню.

— Пустыня Нахесса? — спросила я.

— Прогуляемся? — вопрос с затаенной надеждой.

— Меня отпустите. — Отпустил. — Идемте.

* * *

Ветер в лицо, овевает кожу, развевает волосы и треплет ткань платья. Теплый ветер с нотками едва ощутимого вкуса морской воды… Удивительное ощущение. И хочется раскинуть руки и взлететь, отдавшись на волю ветра… И лететь над песками, над древними развалинами некогда величественных замков… Просто лететь…

— Ты улыбаешься, — заметил магистр Эллохар.

— Удивительное место. — Я все же раскинула руки навстречу очередному порыву ветра.

— Нравится? — вкрадчиво поинтересовались у меня.

— Очень…

Песок под моими ногами дрогнул, вынуждая схватиться за Эллохара, чтобы не упасть — но не испугалась, даже когда поняла, что нас поднял огромный черный жук размером с небольшой корабль, а теперь несет по пескам пустыни.

— Нахесс, — подтвердил магистр. — Он мне подчиняется.

Эллохар обошел меня и теперь стоял позади, осторожно придерживая. А я неслась навстречу просторам самой смертоносной пустыни Миров Хаоса. Но страха не было совершенно, только все нарастающее ощущение полета.

— Быстрее? — предложил магистр.

— Да, — выдохнула я.

И мы практически взлетели, несясь по барханам и дюнам, то взмывая вверх, то падая вниз, чтобы снова взмыть навстречу ветру… Чистый, ничем не замутненный восторг — никогда подобного не испытывала!

И вдруг эйфория исчезла. Оборвалась, как мелодия на высокой ноте, накатывая волнами осознания, стыда, смущения и вины.

Я вздрогнула, вмиг осознав, что Эллохар фактически обнимает, прижав к себе, что нахесс мчится в очередную пропасть, а я… я чего только не делала в эту ночь, включая раздевание заключенного! Я…

— Как не вовремя, — печально заметил магистр. — Ладно, с этим развлечением закончили, перейдем ко второму.

Вспыхнуло синее пламя.

* * *

Оказаться в просторной гостиной неизвестно где — не самая большая проблема в моей жизни. Видеть нагло ухмыляющегося магистра Эллохара, который вольготно расселся напротив — вот это действительно большая и темная Бездна.

— Дэя, ты краснеешь, — коварно сообщили мне. — Теперь бледнеешь… А-а, снова щечки розовые. Стыдно, да?

Затравленно молчу.

— А мне так приятно, — заявляет магистр.

Я спрятала лицо в ладонях.

— Мм-м, — издеваясь, протянули некоторые, — никогда не забуду момент, когда ты порвала ремень на Браосе…

Я застонала.

— Потрясающее было зрелище, — продолжал издеваться лорд Эллохар. — А уж дальнейшие твои действия…

— Хватит, пожалуйста, — попросила я.

— Я только начал, — ледяным тоном ответили мне и ехидно добавили: — Но воистину незабываем был момент с твоим рукоприкладством, прелесть моя.

Как вспомню, что я… при всех… О Бездна! О проклятая Бездна! Так стыдно… так невыразимо стыдно за все… И Вэламар, и все, что наговорила при лорде Алсэре… И что они все обо мне подумают… И Риан обо всем узнает! О Бездна!

— Слушай, мне уже не так приятно, как мечталось, — вдруг произнес Эллохар. — Тебе даже отомстить нормально не получается, Риате.

Я всхлипнула. Магистр поднялся с кресла, подошел, сел рядом. Несколько минут мы так и сидели, потом Эллохар сказал:

— Ну прекращай, ничего особо страшного не случилось.

Я всхлипнула громче и поняла, что иногда жалость — это действительно плохо.

— Дэя, — магистр осторожно погладил по спине, — давай без слез, а?

Слезы потекли ручьем.

— Дэя, милая, — вздохнул Эллохар. — Дэя…

О Бездна, вот только не нужно меня сейчас жалеть, иначе я в голос реветь буду.

— Дэя, давай посмотрим на ситуацию с другой стороны, — нарочито веселым голосом вдруг произнес магистр.

Мне вспомнился разговор с Тесме и, стараясь не всхлипывать, я все же спросила:

— И мне сообщите про демографический кризис у морских ведьм?!

— Что? — переспросил лорд Эллохар.

Искоса взглянув на него, я подумала, что носовой платок мне сейчас не помешает — но у магистра его, судя по всему, не было.

— А можно мне… платочек? — прошептала я и вдруг ехидно добавила: — Намотать сопли на кулак могу попробовать, конечно, но вряд ли получится.

— Ты все еще под действием отката? — подозрительно полюбопытствовал магистр, но платочек протянул.

И пока я старательно вытирала глаза и нос, до него дошло:

— А-а-а, так ты Тесме имела в виду?

Молча кивнула.

— Знаешь, забавно, но у меня есть предположение, что он был под проклятием, когда согласился провести ритуал принесения в жертву Салмеи. Понимаешь, Тесме, он… скажем так, с четкими принципами, что касается возвращения магии — если бы это была его самоцель, он бы этим занимался всю жизнь, а так… Что-то схожее было в твоем ночном поведении и его поведении собственно в просмотренных мною воспоминаниях.

Перестав всхлипывать, я подумала о Тесме, вспомнила собственные ощущения… Жалость в тот момент отсутствовала совершенно, а интерес к науке присутствовал в полной мере.

— Нужно сказать магистру Тесме, — я подскочила, — обязательно.

— А смысл? — с напускной ленцой поинтересовался Эллохар.

— Как вы не понимаете, — я стремительно развернулась к магистру, — не все относятся к собственным ошибкам с вашим безразличием, граничащим с совершенным наплевательством. Меня гложет совершенное этой ночью, а магистра Тесме просто раздирает чувство вины, понимаете?

— Куда мне, — не скрывая сарказма, произнес Эллохар.

Смутившись, тихо сказала:

— Я не хотела вас оскорбить.

— Да-да, — сарказм плещет через край, — ни разу… я это заметил… ночью.

Стремительно покраснев, я вдруг поняла, что молчать больше не буду:

— Знаете что, магистр…

— Что? — вкрадчиво поинтересовался он.

— Вы… вы… вы… Верните меня в академию!

Откинувшись на спинку жестковатого дивана, Эллохар сцепил пальцы в замок, заведя их за голову, вытянул ноги и нагло ответил: