– Тогда я расскажу тебе сказку. Жила-была такая большаяКонтора в нашей огромной стране. Контору эту все очень боялись. А называласьэта Контора Комитет Государственной Безопасности СССР. Ее никто не любил, новсе уважали. Сейчас там у них разброд. – Саша многозначительно постучалкарандашом по столу.

– И что?

– А то, что без работы остались очень даже квалифицированныелюди.

– А не западло с ними-то?

Саша разъярился:

– Иди ты со своими понятиями! Ты лучше поспеши, а то лучшихуже разбирают. Наши же, между прочим, кореша. В общем, – уже спокойным деловымтоном распорядился Белый, – найди отставного полкана и приручи. Зарплату емухорошую положим. Слишком близко его не подпускай. Главное – брать, а неотдавать. Понял, брателла?

– Как скажешь, Сань, – Фил пожал плечами. Вечно Белыймудрит… Хотя кто его знает? Может, он и прав. Как всегда.

– Теперь второе, – Саша нажал кнопку селекторной связи, –Люд, принеси нам… Тебе чего?

– Кофе. Покрепче.

– Чай с лимоном и кофе покрепче. И бутербродов… Так, Фила.Теперь второе. Нам очень нужны парни, которые заказывали Артуру алюминий.Помнишь их?

– Угу, – напрягся Фил. – У одного еще такое смешноеотчество… Сейчас… Исидорович… Павел Ивсидорович Помогайлов и Владимир БорисовичЛузгин. Ведущие сотрудники внешнеэкономического отдела Министерства цветнойметаллургии. Через подставных лиц владеют фирмой «Сигма», имеющейпредставительство в Вене. Вроде так. А что с ними?

– С ними все в порядке. Поэтому они нам и нужны. Зачем намоткрывать Америку, если они ее уже открыли?

– В Америку дурь гнать будем?

– Да про Америку это я образно. Гнать будем в Европу.Алюминий. Просто у этих министерских парней по металлу все схвачено. Будемработать вместе.

– А они в курсах?

– В смысле?

– Ну, про дурь?

– Ты что, сдурел? Конечно, нет. Этим в Европах Пчелазанимается. Хотя и хиленькие пока, но каналы он все же наладил. В обход нашихконкурентов. А алюминиевым парням мы свою защиту дадим. Плюс кредиты. Пустьпродолжают гнать металл. А мы присмотрим. И поможем.

– А может, фирму возьмем, а их… – и Фил жестом как бысмахнул со стола мелкие крошки. В смысле, лишних людей.

– Торопишься, Фил. У них связи, контракты, опыт. Им фашистыдоверяют. С ними пока удобнее. Так что бери Космоса, своих парней, поезжайте кним в офис и поговорите. Если что – подключусь.

– Сами справимся. С Косом-то? На раз уговорим! –развеселился фил.

– Э-э, брат, – деланно испугался Саша. – Кос-то чтоб неособо горячился! За этим сам проследи. Эти парни мне живыми нужны. И готовыми кработе, как пионеры. Завтра в десять я их жду здесь. Мы, Фила, должны сделатьим предложение, от которого нельзя отказаться.

– Я захвачу? – Фил достал с полки тот самый тесак, которымнекогда размахивал перед носом обалдевшего Артура.

– Захвати, – заржал Саша. – Вспомни молодость.

Людочка, вошедшая с подносом, замерла на пороге. Принявшийбойцовскую стойку Фил с огромным тесаком наизготовку представлял собой зрелищене для слабонервных.

– Май нейм из Витя. Ай эм твентифри ерз олд. Ай борн инМоскоу…

– Воз, – поправила Пчелу Инга.

– Что воз? – не понял Пчела.

– Ай воз борн ин Москоу, – уточнила она, откинув длинныеволосу на спину.

– Понял. Ай хэв э дог. Что ты тут написал, – засмеялся он, –нет у меня никакой собаки.

– Читай дальше.

– Ай эм э бизнесмен. А вот это правильно! Крутой русскийбизнесмен Виктор Пчелкин.

– А теперь то, что сказал, переведи на английский.

– Инга, не зверей! Мы так не договаривались.

– Ладно, учись. Это будет звучать так: кул рашн бизнесменВиктор Бии.

– Какой еще Виктор Бии? Нет, мне Пчелкин больше нравится. Аеще больше мне нравишься ты, между прочим.

Он подошел к Инге и, обнимая ее, попытался поцеловать. Ноона увернулась, лишь скользнув пухлыми губами по его щеке.

– Ви-ить… – протянула укоризненно, – ты так язык никогда невыучишь.

Она стояла на фоне белой стены, такая красивая и такаябеззащитная, что Пчеле захотелось ее еще больше и немедленно:

– Хрен с ним, с языком. Ты же мне переведешь?

Он подошел вплотную, руками оперся на стену, словно запиралее в замок, и спросил, глядя в светло-карие, цвета дорогого виски, глаза:

– Переведешь?

– Йес, – она улыбнулась одними глазами, чуть обозначилиськрошечные морщинки в уголках глаз.

– И всегда говори мне «йес», – ладонями он взял ее лицо иприник к ее губам жадно и нежно…

Он шалел от нее. Пчеле в Инге нравилось все. И холеные руки,и нежный арбузный запах духов, и черные глянцевые волосы, прямые, густые,длинные. За такие волосы он мог простить Инге даже ее противного «пэта», таксупо кличке Огурец, который втихую так и норовил подкусить Пчелу за лодыжку,отчего на брюках оставались мелкие дырочки, как от шрапнели.

Ему нравилось и то, что она уже была замужем за каким-тогансом и благополучно развелась, оставив звучную фамилию Ремарк.

И то, что она была старше него на десять лет, льстило Пчелечрезвычайно. Она была из другого мира, как будто из кино-какого-то. Хотяпокувыркаться в постели любила ничуть не меньше, чем обычная потаскушка с окраины.И это ему тоже в ней чертовски нравилось. Потому что Инга Ремарк была девушкойего мечты.

А уж то, что она появилась не вечеринке в квартире Зимчука,притом одна, без прицепа, казалось Вите и вовсе подарком судьбы. Хотя, если быИнга пришла тогда не одна, Пчела все равно бы ее завоевал. Просто перекусал бывсех соперников, как Огурец. Но она пришла сама и почти последней, когда оделах уже все перетерли и Пчела, наконец, решил оторваться. Налечь на вискаря впервый, между прочим, раз с того гульбария в Красном Квартале…