– Ты сам не замечаешь, как тупеешь на своей работе, –искривив губы, бросила она. – Я, может быть, недооценила твойпрофессионализм, но вовсе не твой ум.

Она подошла вплотную, обдав Сергея запахом духов, и он подумал,что никогда не любил парфюм, которым она изредка пользовалась.

– Надеюсь, ты не вздумаешь выгнать меня из квартиры прямосейчас? – осведомилась она, глядя на него снизу вверх.

Озадаченный отсутствием ожидаемой им реакции, Бабкин молчал.

– Очень глупым с моей стороны было полагаться напорядочность мента, – добавила Ольга. – Не переживай, завтра я уеду.Я подумала, что ничего не может быть хуже, чем эта нищенская жизнь с тобой.

– Наверное, именно поэтому ты так старалась не выпуститьменя из упряжи, – съязвил Бабкин, не сдержавшись.

Ольга помолчала, надменно вскинув голову и глядя на него сосмешанным выражением презрения и насмешки. Несколько секунд назад она осознала,что муж не простит ее и все ее попытки удержать его оказались тщетными. Крепковколоченные понятия о том, что «правильных женщин мужья не бросают», вступили впротиворечие с остатками гордости, и гордость одержала верх. В ней загорелосьжелание напоследок как можно сильнее уязвить мужа, чтобы он испытал такую жеболь, какую испытывала она сама.

– Дурак ты, Бабкин, – сказала наконец Ольга. – Мнетебя было жалко. Через восемь лет ты будешь спившимся, потасканным мужичком, скоторым ни одна уважающая себя женщина не захочет лечь в постель. Или так иостанешься горой мышц без намека на интеллект. Тебе придется перебиватьсядевочками на одну ночь. Ты так и будешь ездить на развалюхе, которую самстанешь ремонтировать, потому что денег на автомастерскую у тебя, конечно же,не найдется, и ходить в застиранных джинсах и старых трусах, потому что рядом стобой не окажется женщины, которая поможет тебе прилично выглядеть.

– Я понял, – кивнул Сергей, придя в себя. – Корочеговоря, я сдохну под забором, и ты придешь плюнуть на мою могилу.

Ольга дернула плечом, раздвинула губы в улыбке.

– Не льсти себе. Я не приду.

На следующий день она уехала к своей матери.

* * *

– М-да... – протянул Макар, впечатленный историейпервого брака Сергея, – кто бы мог подумать, что женщина станетприкладывать столько усилий для того, чтобы удержать мужа, который ей давно ненужен. Помнишь фильм «Тот самый Мюнхгаузен»?

Он выразительно процитировал:

«– О чем это она? – Барона кроет. – И чтоговорит? – Ясно что: подлец, говорит, псих ненормальный, вруннесчастный... – И чего хочет? – Ясно чего: чтоб не бросал».

Сергей не улыбнулся. Он прекрасно знал, какой вывод сделалИлюшин из его рассказа, потому что не сделать его было нельзя.

– Почерк, – нехотя проговорил он.

– Что – почерк?

– Не притворяйся, ты понял. Идея похожа и в первом, и вовтором случае. «Подсказки судьбы», только для меня было сработано куда болеетопорно. Но люди меняются.

– Меняются... Умнеют, набираются опыта, выходят на новыйвиток развития в своей спирали – практически по Гегелю, – ты ведь этохочешь сказать? И, естественно, подобный ход мысли приводит нас к твоей бывшейсупруге.

Мрачному Сергею не было нужды кивать в подтверждение словМакара.

– Но, видишь ли, мой подозрительный друг, для нас с тобой –да-да, и для тебя тоже – это не имеет никакого значения. Поскольку нам ненужно, к счастью, расследовать гибель господина Силотского – я надеюсь, этоуспешно сделают и без нас. Полагаю, ты не испытываешь столь нежной, тщательноскрываемой привязанности к бывшей супруге, чтобы тебя сильно занимала еесудьба?

Бабкин выразительно посмотрел на него, и Макар кивнул.

– Так я и думал. В таком случае советую тебе выкинуть этуисторию из головы. А заодно и ту, прежнюю.

* * *

Ольга вернулась домой, сидела, неторопливо перебирая мелкиепредметы на столе, ощупывая их, как слепая, а перед глазами стояло то, что сказенным, но в то же время заинтересованным видом предъявили ей в морге дляопознания. Кусок. Это был фрагмент тела, довольно большой, и лежал он почему-тоне на простыне, как она себе представляла, а в пластиковом контейнере – впохожих контейнерах она хранила фрукты и мясо, когда нужно было егоразморозить, и оно перемещалось из морозилки на верхнюю полку холодильника.Лежало, подтаивало, постепенно утопая в розово-красноватой лужице,размягчалось... Она закрыла глаза и представила, как тот кусок тела с хорошознакомым ей шрамом – она столько раз его видела... тоже положат в морозилку, азатем – оттаивать.

От этой мысли дурнота подкатила к горлу с такой силой, чтоОльга бросилась к унитазу, но не добежала, и ее стошнило на шершавую краснуюитальянскую плитку. Плитку клал сам Дима, выбрав для этого свободную неделю иобъяснив ей, что таким образом отдыхает, потому что ему нравится работатьруками. В глубине души Ольга считала, что неделя проживания с развороченнымполом в кухне – слишком большая плата за удовлетворение творческого зудасупруга, но вслух только хвалила своего рыцаря. Она многому научилась в первомбраке.

Тогда, после развода, она впала в депрессию, ощущая себябуквально выкинутой за борт жизни, несмотря на всю осознаваемую ею пошлостьэтого сравнения. Но ей и впрямь виделся белый пароход, на котором уплыл бывшиймуж, оставив ее то ли в шлюпке, то ли на плоту, то ли вовсе на одномспасательном круге. Срочно нужно было куда-то плыть, но вокруг не оказалосьориентиров: мать считала ее неудачницей – такой же, как и она сама, и хотядочери своего мнения не озвучивала, Ольга чувствовала ее настрой. Передподругами ей не хотелось появляться в таком жалком виде: потерявшей мужа, пустьи не очень выгодного, дешево одетой, староватой. Увлечений и хобби у Ольги неимелось, театры и книги она не жаловала, и потому единственное, что ейоставалось, это еще активнее заняться спортом, чтобы убить все свободное время.Она стала приходить в зал не три, а пять раз в неделю, а по выходным плавала вбассейне до посинения, чтобы, вернувшись домой, тут же заснуть от усталости.

Через три месяца такой жизни Ольга почувствовала, чтомужчины снова бросают на нее заинтересованные взгляды, как когда-то, лет десятьназад. Это придало ей уверенности в себе. За время, прошедшее после развода,она похудела, а фигура, благодаря регулярным занятиям, подтянулась. Ольга исама чувствовала, что выглядит аппетитно. Правда, постоянно не хватало денег,но когда один из тренеров, видя ее настойчивость, предложил ей попробовать себяв тренерской работе, она поняла, что и эта проблема вскоре решится.

С Димой она познакомилась в зале, когда один из постоянныхклиентов привел его на разовую тренировку. Оля сразу выделила его: рыжий,веселый, а сложен почти как ее бывший муж. Ей с юности нравились большиемужчины – не толстые, а крепкие, с буграми мышц, перекатывавшихся под кожей, сшироким разворотом плеч и мощной шеей. Бывший муж недотягивал до заданной еюпланки, он тренировался не затем, чтобы появились кубики на животе или рельефновыделились грудные мышцы. А этот, рыжий, хотел держать свое большое тело вузде, лепить из него то, что хочется. Ольге это нравилось.