Нарисованная на бумажном плакате стрелка недвусмысленноуказывала, куда застройщики рекомендуют идти неудачливому пешеходу. Проходмежду первым и вторым корпусами был узким и неосвещенным, но выбора у Макара небыло. Перспектива возвращаться к метро и обходить квартал с другой стороны егоне прельщала, и он, фыркнув под нос что-то недоброжелательное в адресстроителей, шагнул в темную щель между зданиями.

По обеим сторонам высились бетонные ограждения, изрисованныеграффити. Под ногами у Макара хрустели обломки кирпичей, пару раз он чуть неспоткнулся о доски, и мысленно выругал тех, кто догадался пустить пешеходов вобход ремонтируемого участка по столь неудачному маршруту.

Слово «пешеходов» почему-то кольнуло Илюшина. Он прошел ещепять шагов, пытаясь сообразить, что же в нем не так, и вдруг понял.

Кроме него, между строящимися домами не было пешеходов –лишь несколько рабочих в комбинезонах, стоявших к нему вполоборота – так, чтоон не видел их лиц.

Илюшин молниеносно подобрался, пытаясь понять, когда именноони на него нападут. Он не был силен от природы, но обладал ловкостью ибыстротой реакции, хотя до Сергея ему было далеко. Приготовившись драться,Макар пропустил тот момент, когда обманчивая опора под его ногами ушла вниз, ине успел отреагировать на случившееся правильно.

Впрочем, он бы и не смог – настолько ошеломляющим оказалосьто, что произошло в следующие несколько секунд. Только что Макар шел поасфальту – и вдруг асфальт сморщился, резко просел под его тяжестью, и Илюшин,потеряв равновесие, полетел вниз, тщетно стараясь в своем коротком полете зачто-нибудь зацепиться.

Полет закончился очень быстро ударом об землю. Макар упал,но тут же вскочил, задрал голову вверх.

Он стоял в узкой яме глубиной около трех метров. Под ногамиу него – теперь-то он мог это разглядеть – была ткань типа брезента – плотная,темная, обманчиво похожая на асфальтовое покрытие. Илюшин не успел удивитьсятому, как ловко была устроена ловушка, потому что увидел темные фигуры,столпившиеся на краю ямы.

Их было много – не меньше восьми человек. Они стояли со всехсторон и молча смотрели на него сверху. Каждый второй держал в руках что-товроде длинноствольного ружья, и Макар изумленно подумал, зачем же нужныдлинностволки, если в наше время можно убрать человека куда менее шумнымспособом. Но движение одного из стоявших показало ему, что он ошибся. Человекподнял длинный предмет, который держал в руке, и Макар увидел, что это лопата.

Люди на краю ямы, в которую он угодил, как глупое насекомоек муравьиному льву, не говорили ни слова. Илюшин молчал, потому что гортаньстиснул страх. Он видел, как размеренно поднимаются лопаты и грязь вперемешкусо снегом летит прямо на него.

От первых комьев он увернулся, но следующие полетели болееметко, попадая ему в голову, в лицо, осыпаясь с его шарфа кусками мокрой глины.Его закапывали, и хотя очевидна была несоразмерность усилий, затраченных людьмина краю ямы, с объемом работ, который им предстоял, Макар не прислушивался кголосу рассудка. Извечный ужас человека – быть похороненным заживо – поднялголову и громко кричал внутри него, не давая рассуждать, не давая дажепопытаться найти выходы.

– Что вам нужно?!

Люди продолжали делать свою работу молча. Жмуря глаза отлетящего снега и грязи, Макар все же разглядел, что лица их закрыты масками, ина короткое время в нем ожила надежда – незачем прятать лица, если егособираются убить. Но в следующий миг здравый смысл подсказал, что маски могутбыть защитой не от него, а от постороннего, вздумавшего сунуться в проход междудомами.

– Стойте!

Они не останавливались, и Илюшин перестал кричать и началдействовать. В два шага оказался возле края ямы, подпрыгнул, ухватившись заскользкую землю, и еле успел отдернуть руки – острие лопаты рассекло землю втом месте, где секунду назад были его пальцы. Макар попробовал выбраться сдругой стороны, но раздавшиеся над ним глухие смешки убедили его, что этапопытка бессмысленна.

«Они меня закопают». Эта мысль пульсировала у него в головев такт слаженному движению лопат. Но тут по невидимому сигналу движениякопателей прекратились, они замерли, облокотившись на свои лопаты. Снизу Макарвидел темные фигуры, похожие на статуи, чувствовал запах мокрой земли и ещечего-то, вроде жженого пластика и краски. Он уже не обращал внимания на снег,слипшийся на ресницах, и машинально вытер его рукавом только тогда, когда накрай ямы ступил еще один человек.

На несколько секунд воцарилась тишина, и Макар услышал шуммашинного двигателя где-то неподалеку.

– Хватит тебе? – хрипловатым насмешливым голосомспросил появившийся человек. – Хватит, я говорю?

Макар не ответил, прищурившись и пытаясь разобрать чертылица, не спрятанного под маской. Бесполезно. Даже если бы не валил снег, лицоговорившего находилось в тени.

– Чего молчишь, сыщик? Слышь, ребята, подбросьте ему еще!

Фигуры снова задвигались, но Илюшин даже не попыталсязакрыться. Холодная ярость от унижения вместе с уверенностью, что никто небудет его убивать, нахлынули на него, и он демонстративно выпрямился, ощущая,как сползает с шарфа очередной ком, а за шиворот из-под капюшона протекаетледяная жижа, медленно просачиваясь сквозь свитер, словно кто-то неторопливоприжимает к его спине мокрые пальцы.

– Хорош молчать, чучело! Замерз там, что ли?

Мужик без маски наклонился, вгляделся в Илюшина.

– Посвети на него! – раздался хриплый приказ.

Секундная заминка – и в лицо Макару ударил луч света.

– Э, нет. Живой. Слушай сюда, сыщик! В дело Силотскогобольше не лезь. Понял? Сунешься еще раз – останешься в этой яме. А в соседнейбудут лежать твой приятель, баба его и ребенок.

Хриплый отступил назад, за ним и остальные растаяли втемноте, и минуту спустя Макар почувствовал, что в проходе больше никого нет.Вокруг него была навалена груда земли, доходившая до колена, куртка и джинсыперепачкались. Слева и справа вырастали темные башни корпусов, и в темнотеказалось, что они пробивают небо и уходят в черную бесконечность, а незаканчиваются пятнадцатью этажами. По лицу стекала ледяная грязевая масса,воняющая бензином.

Он вытер лицо, медленно обошел яму по периметру, выбрал наименеевысокую стену, подпрыгнул и схватился за край, но земля под руками поехала, иМакар сполз обратно. Ему удалось выбраться только с пятой попытки, и некотороевремя он лежал плашмя на животе, переводя дыхание.

Затем встал, с отвращением сдернул сырой, пропитавшийсягрязью шарф и огляделся. Никого, как он и думал.

* * *

– Они меня подозревают!

Это было первое, что выпалил Сенька, когда они встретились вкафе.

– Подозревают! Нет, ты можешь представить себе такую чушь?Чтобы я! Димку! И, понимаешь, это все всерьез, не игрушки-трали-вали... Денис,что делать-то, а?