— Тебе надо пересмотреть приоритеты задач: сначала засланец, а потом всё остальное!

Девушка-киборг быстро пополняла лексикон, уже вставляя словечки, которым не судьба попасть в словари.

— Оленька, ты зря волнуешься, и вот почему.

Он сжал её ладони.

— Многие бы хотели понять, как работает связка ОЧК, но понять это можно, только поработав сначала эволэком, а потом куратором, а в этом и вся соль. Сама наша профессия — лучшая защита.

— Не понимаю, — честно созналась та, замотав головой.

— Теоретически можно подготовить агента, пройти все проверки, получить и толкового куратора, вроде тебя, и допуск к погружениям, отработать связь с заказчиком этого злодеяния, но… Возвращаемся мы из Великой Реки действительно другими существами. Это такая ломка мировоззрения, что словами не описать! Вся земная жизнь кажется глупой суетой, бесполезной тратой времени. Ты начинаешь по-настоящему ценить жизнь и те немногие годы, что подарили тебе Небеса.

Элан тепло улыбнулся, ещё крепче сжав ладони своей возлюбленной.

— Кто бы ни стоял за спиной соглядатая, его ждёт грандиозный сюрприз — эволэк против своих не пойдёт!!!

— Почему ты уверен, что это именно эволэк? — Ольга уже знала ответ, но вопрос задала.

— Это не ты и не я — это уж точно! — Парень рассмеялся. — Старосты и кураторы вне подозрения — информация стала уходить на сторону только после выхода из погружения. Будь это не эволэк, утечка произошла бы гораздо раньше! А так, до нашего возвращения Совет не знал ничего особого!

— Кто? Твоя версия, — она не настаивала, но хотела услышать ответ.

Супруг задумался. Не любил он стоить версии, тем более что обвинение получится тяжкое…

— Не Афалия. Ей нужен успех и слава, а если всплывёт шпионский скандал — пиши: «пропало». Она сама всего добьётся.

Ольга уловила теплоту в голосе. Элан и девушка из высшего общества сдружились, хотя более непохожих друг на друга людей трудно себе представить. С другой стороны… Почему непохожих? Упрямы, целеустремлённы, изворотливы, любят поставить на уши всех и вся, кому и чему только не посчастливится оказаться в сфере их интереса.

— Надя Верховская отпадает, слишком зелёная, а я ещё в бытность работы инструктором уличил пару раз Миненкова в знаниях, которыми тот по идее не должен был обладать.

— Они касались тебя лично?

Воспоминания были недобрыми, но Лис продолжил:

— Да, именно поэтому я отметаю и кандидатуру Линары. Я с ней не знаком почти, и уж она-то точно не знала о моих проделках.

— Как конкретно прокалывался Миненков? — Девушка-киборг дала понять, что если собеседник не желает вдаваться в детали, то может оставить секреты при себе, но загадки человеческой души не давали ей покоя.

— Злость — плохой советчик! — просто ответил Элан. — Он выходил из себя и говорил то, что следовало бы попридержать. Уже тогда я подозревал, что за мной ведётся наблюдение из ближнего круга, так сказать. Ханнеле — вот идеальный вариант.

Он тяжело вздохнул, завалился на диван, устроив голову на коленях Ольги.

— Как это ни грустно, но всё говорит в пользу именно её кандидатуры. Совпадает даже время прихода нашей сиротки в институт с резким усилением осведомлённости нашего дорого Константина Ивановича о моих проделках. Если она вообще сирота…

— Как будешь её колоть? — серьёзным тоном спросила супруга.

Её всегда волновали, с позволения сказать, технологии, которыми муж добивался результата. В своём стремлении достичь желаемого он часто использовал непропорционально много силы, не размышляя особо над мудрой поговоркой: лес рубят — щепки летят. Дров он мог наломать, и хотя каждый раз выходил сухим из воды, но нередко от его неуёмного энтузиазма доставалось всем, и встречным, и поперечным!

— Есть идея, но надо поговорить сначала с одним дедушкиным знакомым.

* * *

Ханнеле на протяжении всего доклада умирала со смеху. Лис, как первоклассник, стоял у доски, а Амма заслушивала его опусы, заняв место преподавателя. Девочку-подростка снова сменила молодая симпатичная женщина с чёрными водопадами волос. Амидел. Такой её образ, запечатанный в электронном мозге, фантомное создание принимало нечасто, а если точнее, то крайне редко, предпочитая взбалмошную младшую сестру, Манитсу. Чем вызывались эти перемены, не знал никто, но её никто и никогда не решался называть именами погибших больше века назад эволэков. Амма. Чем она являлась, не имели ни малейшего представления даже нынешние руководители ИБиСа.

Амидел, кроме явного внешнего сходства, решительно не походила на свою младшую копию ни чем: спокойная, вежливая, очень внимательная, она если и делала замечания Элану, то тактично, без пены.

— Передвижение бегом себя не оправдало, — продолжал тем временем докладчик, — мы просто долго не выдержим по два форсированных марша каждую ночь, так что, путешествовать будем на велосипедах — их исчезновение из боксов вряд ли кто-то заметит. Установим задние сидения, чтобы в случае поломки одного можно было спокойно добраться до дома вдвоём на другом. На колёсах маршрут будет длиннее, чем пешком, но за счёт большей скорости время на дорогу в оба конца сократиться минимум на полчаса.

Амма удовлетворённо кивнула:

— Ну, вот, совсем другое дело. Приготовления завершены?

— Так точно! — Эволэк, дурачась, встал по стойке смирно. — Всё необходимое уже доставлено к поляне, и лагерь развёрнут в готовность номер один!

— Вольно, рядовой, — улыбнулась та в ответ. — Домашний арест отменяется. Выброска десанта сегодня в двадцать два ноль-ноль, место то же. Вопросы?

— Вопросов нет, товарищ командир, — вытянувшись ещё сильнее, отчеканил Элан.

— Тогда свободны.

Обрадованные друзья пулей выскочили в коридор, где Ханнеле от восторга чуть не задушила Лиса, а тот тискал её в объятиях, радуясь, что сумел хоть как-то загладить вину за два провала подряд: скверно прошедшую презентацию и ещё более скверно прошедшую прогулку под луной.

Удивительно, но даже наверняка зная, что девушка не та, за кого себя выдаёт, он не испытывал к ней никаких отрицательных эмоций. Она не чужая, просто немного запуталась, не может порвать с прошлым и по-настоящему ступить в будущее, будущее, где нет места лжи и обману, ставших неотъемлемой частью её бытия, где у неё много настоящих друзей, которые всегда простят, поймут и помогут.

— Ханнеле, у меня к тебе будут две просьбы, — отстранив девушку, серьёзно сказал Элан. — Это очень важно.

— Всё, что угодно, — поспешила она заверить, светясь от счастья.

— Рад, что ты такая покладистая, но я тебе их лучше сначала озвучу, и не сейчас. У меня назначена встреча, увидимся вечером, как и договорились.

Девушка пустилась в пляс: