— Амма.

Та проявилась тут же, разблокировала замок кабинки, выпустив пленника. Девочка-призрак устроилась на скамейке напротив, ничуть не стесняясь обнажённого торса эволэка и намотанного полотенца, не без труда прикрывающего то, что надо.

— Ты что-то хочешь сказать? — Элан присел прямо на борт ванны.

Он уже успокоился и был готов к конструктивному диалогу, знал — проказница не станет его просто так, от нечего делать, третировать.

— Да, хочу. — Она смерила его заинтересованным взглядом. — У тебя возникла проблема.

— Какая?

— Подумай, — Амма не хотела давать готовый ответ.

Она часто вот таким нехитрым способом заставляла его шевелить извилинами. Сначала разозлит, потом успокоит, и наставит на путь истинный. Надо просто постараться…

— Э-э-э… Я плохо рассчитал время, — признался юноша. — Не поставил таймер, чтобы…

— Полная хрень! — Собеседница двумя словами резко пресекла его умозаключения, скрестила руки на груди и выдохнула. — Кол! Ещё раз! Чему я тебя учила? А?! Выбрось из башки всю эту ерунду под названием опыт! Взгляни на свой сегодняшний прокол со стороны! Ты — чистый лист бумаги, тебя там не было, это был какой-то законченный придурок, а не легендарный Лис!

Она помолчала секунду, пока не успокоилось гулкое эхо.

— Ещё раз.

Элан честно постарался последовать её мудрому совету. Итак, что случилось? Безумно обрадованный возможностью провести ночь на свежем воздухе вместе с любимым дитём законченный придурок, потеряв голову от счастья… Стоп! Его физиономия вытянулась. Неужели так просто?

— Ну, вот! — Амма расплылась в улыбке. — Видишь, ничего сложного!

Элан уронил голову, изучая безупречность прямых линий рисунка пола. Говорить о таком тяжело.

— Я перестаю думать вообще, когда Лесавесима рядом…

— Именно. Твои родительские чувства делают тебе честь, но мозги при этом отказывают наглухо. — Назидательно сказала Амма, подтвердив его собственные выводы. — Ты хоть как-то отличаешься от остальных в лучшую сторону по сообразительности! И куда ты катишься? На плаху захотел?

Она тысячу раз права. Слишком часто и слишком многое ему в последнее время сходило с рук. Поверив в предначертание судьбы, он совершенно потерял осторожность, притупилась острота восприятия событий. Явная неудача на презентации сестёр тому яркое подтверждение. Раньше ему и противодействие директора ИБиСа было ни почём, обставлял играючи, а теперь? Минеков был на его стороне, а убедить Попечительский совет не смог. Стыд и срам.

Снова глубокий вдох, выдох.

— Я понял. — Элан поднял глаза, на лице прежняя многообещающая улыбочка.

— Надеюсь, ты выпутаешься из этого клубка, и станешь тем же рыжим плутом, каким был прежде. Иначе не поздоровится… И возможно не только тебе…

Учительница тут же растворилась в воздухе, оставив его наедине с собственными мыслями.

«У тебя два дня на подготовку, — настраивал себя на рабочий лад эволэк. — Ты всё успеешь».

Элан покинул душевую, отказавшись от весьма приятной процедуры гидромассажа, и быстро направился в дендрарий — Ольга уже на ногах, а с пустыми руками приходить нехорошо. Он минимум три раза в неделю наведывался в теплицы, так что свежие цветы в комнате стояли всегда.

Решив, что тигровые розы вполне подойдут, он быстро составил букет из семи благоухающих бутонов и двинулся в свою комнату, где и застал супругу. Её присутствие выдал хорошо узнаваемый запах.

Дверь послушно отворилась, и эволэк неслышно подкрался к Ольге (та варила свежемолотый кофе), держа цветы за спиной: лучше удивить.

— Ханнеле жутко расстроена, — не оборачиваясь, сердитым тоном сказала киборг. — Что у вас там случилось, не расскажешь?

Она повернулась лицом, но вместо привычной физиономии, ей обзор загородил шикарный букет.

— О! Как мило, — она потеплела, поставив цветы в свободную вазу.

Несмотря на относительную тесноту помещения, на небольшом столе всегда стояли две вазы — Элан и приносил свежие цветы и уносил увядающие, так что, хотя бы один букет в комнате присутствовал всегда, наполняя жилище приятным ароматом.

Эволэк уселся на стул, дожидаясь пока девушка закончит приготовления к завтраку, но попытка увильнуть от серьёзного разговора провалилась.

— Итак, что случилось? — Ольга спросила с нажимом, давая понять, что не собирается оставлять случившееся без внимания.

— Амма нам двоим навставляла фитилей, — пробуя парящий напиток, ответил Лис. — Я повёл себя глупо, я вообще в последнее время изменился. Рождение Лесавесимы мне многое дало, но я стал стремительно тупеть!

— Есть немного, — утвердительно кивнула супруга, присаживаясь за стол. — Что думаешь делать?

Элан тратить время на размышления не стал:

— Сначала переработаю на научной основе, так сказать, план ночных прогулок. То, что я явил миру сегодня — позорное убожество! Это первое. Второе. В свете полученного печального опыта тщательно проанализирую предстоящую встречу с Николаем Михайловичем Гредякиным. И третье…

На лице Лиса появилось странная смесь злорадства, торжества и печали:

— Вычислю работника плаща и кинжала…

Ольга усмехнулась:

— Ты уверен в своих опасениях? Круг людей, помимо нас знавших о Якоре достаточно широк: четыре старосты, ещё два раза по столько же за счёт кураторов и эволэков! Кто-то вполне мог просто проболтаться, не в упрёк, в общем-то, будет сказано.

— Не думаю, что случившееся на вчерашнем празднике — простое стечение обстоятельств. Я специально сказал Миненкову о применении пяти методик всплытия, хотя, в реале их было четыре: мы с Ханнеле работали по одной и той же, а Деилеса вытащили вообще прицепом. А и он, и Ливен правильно отметили, что методик четыре! Спишем это на случай?

Элан снова отпил кофе. Ольга не собиралась его перебивать. Они вообще относились к мнению друг друга с большим тактом. Какой бы острой ни была тема разговора, всегда выслушивали друг друга от начала до конца, и только потом разгорались споры.

— Мы, по идее, не произносили на людях названия проекта, не говоря о том, сколько ложных пустили в свет, даже Усов не в курсе, но оба председателя знают его правильное название — просто Якорь. Это уже наводит на размышления.

Ольга подхватила:

— Миненков, выступая, сказал: первый опыт с так называемым Якорем — лишь грубая модель, не больше, и его отработка займёт немало времени. Это практически цитата моих собственных слов, которые я проронила на одной из посиделок кураторов и старост во время «окна».

— Это уже система. — Элан удовлетворённо кивнул. — Осведомлённость отцов-командиров впечатляет.

Ольга выглядела встревоженной: