— А если твой рецепт не сработает?

— Если не сработает, никто не пострадает. Это же неотвар, который принимают внутрь. Никакой уголовной ответственности! —сообщила довольная Мила. — И кроме того, почему это он не сработает? Бабкудеревенские на руках носили.

— Неужели у всей деревни был геморрой?

— А ты думала? Больных — сотни! Люди просто невыставляют эту болезнь напоказ.

— Я даже догадываюсь, почему.

— Эх, мне бы только клиентов найти! — стукнулакулаком по ладони Мила. — Я, конечно, дам объявление в газете, но ждатьответа придется долго!

— Подожди с объявлением. На первых порах я сама смогупомочь, — оживилась Татьяна. — Не забывай, что я работаю вполиклинике. Попробую шепнуть парочке страждущих твой телефончик.

— Таня, ты — гении. Ты просто не представляешь, как этодля меня важно!

— Почему же? Очень хорошо представляю. Если бы меняхотели застрелить и отравить, я бы тоже беспокоилась. И все же зря ты не хочешьвызвать милицию.

— Я посоветуюсь со своим частным детективом, —пообещала Мила, мельком глянув на потолок и подумав: «Интересно, что делаетэтот красавчик?» — Кстати, если я начну распространять мазь, мне потребуетсядля нее тара. Рекламировать препарат, а потом продавать его в баночках из-подмайонеза как-то неудобно. А у вас в поликлинике случайно не завалялось ничегоподходящего?

— Господи, конечно, нет! Кто же станет хранить пустыефлаконы!

— Мало ли… Я вот иногда оставляю для хозяйственных нуждкоробки из-под «Нивеи» или из-под витаминов.

— Может быть, тебе стоит дать объявление в газету какраз по этому поводу? — предложила Татьяна. — Народ натащит тебепустой тары за копейки.

— Это мысль! — обрадовалась Мила. — Как тыдумаешь, я еще успею дать рекламное объявление?

— Что, прямо сегодня? — удивилась Татьяна.

— А чего ждать? С мазью я решила твердо — надо коватьжелезо, пока горячо! Ты жди меня здесь. Заодно приготовь ужин. Да! Можешь смелосчитать это актом милосердия.

— Знаешь, куда она ездила? — спросил Борис,вышагивая по комнате с видом петуха, обнаружившего ямку с червями.

— Не знаю, — буркнул Константин, мучимый самымидурными предчувствиями по поводу всего происходящего.

— В редакцию газеты. Она дала объявление.

— Надеюсь, тебе удалось прочитать текст?

— Еще бы! И какое объявление — пальчикиоближешь! — Борис извлек из кармана скомканную бумажку и процитировал поней:

— «Куплю пустые пластмассовые баночки из-под кремов ипищевых добавок».

— Зачем это ей банки? — опешил Константин.

— Как? Тебе ничего не приходит в голову? — Борисскорчил многозначительную мину. — Ну, думай, думай.

— Хочешь сказать, она сама в этом замешана?

— А почему бы нет? Допустим, — Борис весь полыхалазартом, — она — из шайки покупателей «невидимки». Не думаю, что дедзапродал-таки прямо технологию его изготовления — скорее всего, пробную партию.Не дурак же он в самом деле! Лютиковой поручили… ну, не знаю… расфасовать этупартию. И вот сейчас она пытается обеспечить для этого тару.

— Не лишено смысла, но коряво, — вынес вердиктКонстантин.

— А давай допустим, что типы, с которыми имел дело нашдед, — дилетанты! Сам подумай: откуда у него связи с наркодельцами?

— Но человеку с улицы ведь не предложишь эдакуюсделку! — возразил Константин.

— Дед наш — большой оригинал, если ты запамятовал.Среди его знакомых можно найти буквально кого угодно. Может, он вообще не сампридумал наркотик изобретать? Может, его надоумили? Заказ ему сделали?Пообещали золотые горы?

— Вот это больше похоже на правду, — пробормоталКонстантин. — С чем совершенно не вяжутся пустые баночки из-под крема.

— После того, как ты провел с Лютиковой ночь, ты к нейизменился! — обвиняющим тоном заявил Борис.

— Ну, да, я не черств, у меня есть чувства, —заявил тот, смерив брата монаршим взором. — Но можешь не бояться: хотяЛютикова мне нравится, это не помешает делу. Единственное…

— Да?

— Мне бы хотелось уберечь ее от опасности. С какой стороныни посмотри, выдавая себя за частного детектива, я ее обманываю. И это неневинная шалость, ведь на ее жизнь действительно покушаются.

— Я в этом не уверен.

— Но она явно кого-то боится! Это я тебе говорю!

— Я не меньше тебя заинтересован в том, чтобы онаосталась жива, — помедлив, заявил Борис. — Я ведь не злодейкакой-нибудь.

— Тогда давай по-тихому наймем для нее настоящегочастного детектива.

— Ага! Чтобы он тотчас же расколол нас, как два гнилыхореха. Не забывай, под нашим покровительством еще Верочка, бабушка идоморощенный Билл Гейтс в коматозном состоянии.

— Тогда не частного сыщика, а телохранителя. У тебяведь есть на фирме специальный человек, — обвиняющим тоном заявилКонстантин. — Перебрось его на другой объект.

— Нет уж, мой человек пусть занимается моейфирмой, — завредничал Борис. — Лучше давай возьмем кого-нибудьдругого, со стороны.

— Хорошо, я этим займусь.

— Только выбери парня с нормальным лицом, а то твояЛютикова, если вдруг заметит слежку, от страха отбросит свои симпатичные ножки.Хотя подожди! Есть у меня на примете один десантник. Бывший, конечно. Я емусегодня позвоню.

Едва он это произнес, как у Константина на поясе загуделмобильный телефон.

— Алло! Здравствуйте, это Мила Лютикова, — услышалон взволнованный голос. — У меня тут кое-что случилось, не могли бы вызайти?

— У нее что-то стряслось, — закрыв трубку ладонью,поделился Константин информацией с братом. И, убрав руку, пообещал:

— Через минуту буду у вас!

— Открой ему, пожалуйста, — попросила Милаподругу, спешно скрываясь в ванной. — Надо хотя бы причесаться. Впоследнее время я разгуливаю по городу, как еж, которого сильно испугали.

— Твои интонации наводят меня на мысль, что тебепонравился этот мужчина, — заявила Татьяна.

И тут раздался звонок в дверь. Через минуту Мила услышала,как подруга игривым тоном говорит:

— Здра-авствуйте! Да проходите же, пожалуйста! Мы вас снетерпением ждем.

Татьяна ворвалась перед Глубоковым на кухню и, сделавстрашные глаза, прошептала:

— Он такой… Такой! — У нее не хватило слов и,вместо того чтобы закончить формулировку, она просто проглотила порцию воздуха.