Он затих, артане опустили головы. Герои не умирают, несказав последних слов мудрости, они уже видят тот небесный мир, где зрятбудущее, но еще могут общаться здесь, на то они и герои. Их последниеслова – всегда истина, всегда откровение. Волин сказал, что надо уходить.Иначе погибнут все, погибнет и сам непобедимый Аснерд.

Аснерд стоял у тела старого друга, с которым прошли столькодорог и троп, дрались спина к спине во множестве схваток, сражений, битв,выходили невредимыми из Зачарованных Лесов, поднимали сокровища древних маговиз Багровой Щели, вдвоем разнесли войско славов на перекрестке Темных Дорог…

– Волин, – проговорил он тихо, – когда мы стобой отступали?.. Даже знали, что погибнем, но ведь шли? И гибель нампредсказывали много раз… А мы назло всем жили и побеждали. А кости тех, ктопророчил нам, уже истлели. Убьет ли меня Иггельд?.. Может быть, может быть…хотя не представляю себе человека, что сумеет меня одолеть, но… когда мыотступали?

Он повернулся к молчаливым соратникам. Они стояли, понуривголовы. Многие забрызганы кровью, но этими пятнами стыдно гордиться –резали сонных союзников, стыд какой…

– Сжечь его тело здесь, – велел он. – И пепелзахоронить тоже здесь. Нет, это дома мы пепел рассыпаем по степи, аздесь – нет. И поставить большой камень на его могиле. Пусть знаютпотомки, что артане добрались даже сюда. Здесь камни политы артанской кровью…Здесь мы дрались и умирали, чтобы очистить мир от грязи, лжи, предательства ивсего того, что внесли в мир, созданный Творцом, грязные и темные создания,отвергнувшие Творца!

Он бросил короткий взгляд, полный ярости, в сторону стены,верх которой усеяли, как черные неопрятные вороны, жители Долины. С трудомудержался от желания погрозить кулаком – нелепый и недостойный настоящегомужчины жест, – прорычал глухим голосом:

– Мы отомстим!.. Клянусь над твоим телом, Волин, мыпробьем эту проклятую стену!.. Мы ворвемся в проклятую Долину!.. Мы убьемдраконов!

Он резко отвернулся, кивнул Щецину, тот подошел снепривычной для него суетливостью, вместе пошли через лагерь, заново осматриваяместо боя, оценивая урон. Щецин повторял за спиной Аснерда причитающим, совсемне артанским голосом:

– Волин… Волин!.. Аснерд, это же Волин…

Аснерд громыхнул:

– Я знаю, вы с ним прошли столько войн и всегда былинепобедимы в паре… Но я тоже друг Волина. И мне горько, как и тебе. Больно игорько. Крепись… Мы должны все перенести. Перемочь и победить!

Щецин прошептал потрясенно:

– Как они… решились? Я в это не поверю! Это колдовство!Это подлое колдовство!

Аснерд ступал медленно, осторожно, везде темно-красные лужи,артанская кровь пламенеет на всех камнях, не впитывается, а мелкие трещины в сплошнойкаменной плите уже заполнились, покрываются коричневой корочкой. Убитые побольшей части с искаженными ужасом лицами, тем самым ужасом, что возникает вмомент, когда острая сталь рассекает горло, пробивает череп или крушит шейныепозвонки. Некоторые убиты коротким и точным ударом узкого ножа в глазницу, этине успели даже испугаться, лежат со спокойными лицами, жутко смотреть, когда изглазниц все еще сочится алая жижа.

– Что там за люди? – вопрошал Щецин. –Аснерд, ты с ними общался!

Аснерд вспомнил чистое светлое лицо Иггельда, пробормотал сгоречью:

– Птенчик вспомнил, что он птенчик орла.

– А мог бы и не вспомнить, – сказалБелозерц. – Возился бы со своими ящерицами… Это мы заставили в немпроснуться орла, да?

– Да, – ответил Аснерд. Голос его сталтверже. – Да, теперь это орел. Но и мы не жирные гуси. Посмотрим, чтосможет орел против артанского льва!

Он говорил нарочито бодро, но в животе холодная тяжесть.Сотни артан полегли глупо и позорно. Вдобавок по всей Куявии станет известно,что артане напали на лагерь союзников и всех перебили. И хотя он примет всемеры, чтобы это не вышло из лагеря, но все равно станет известно, знает погорькому опыту, что хорошую весть надо тянуть, как каменную глыбу, а дурнаялетит сама даже навстречу ветру.

Самое страшное – катапульта сгорела целиком иполностью. Когда ее бросились гасить, там уже оставалась пара головешек дащедрая россыпь горячих углей, на которых можно испечь быка. Последняякатапульта! Теперь снова просить Придона, чтобы прислал еще. И еще. Придонпришлет, ничего не скажет, сам понимает, какой позор переживает он, Аснерд,великий военачальник и опытнейший воин. Но от этого не легче, что Придонпонимает.

За ними двумя пристроились Фриз и Улан, молодые, но опытныевоеначальники. Оба шли на пару шагов позади, Аснерд чувствовал их вопрошающиевзгляды.

– Наши воины угнетены, – донесся унылый голос,Аснерд узнал Фриза. – Ничего на свете не страшимся, но колдуновпобаиваемся… Потому и всюду истребляем! Сейчас же в стане только и разговоров,что о колдунах. Вроде бы заполнили незримо всю Долину, портят оружие, насылаютслабость…

Улан фыркнул:

– Еще бы не слабость! Протрясешься ночь в полусне,кровь стынет от холода, утром едва разгибаешь застывшую спину. Я сплю в шатре,все равно меня трясет… А жечь костры на всех – дров не хватит. Здесь и такуже вырубили и сожгли все, даже кустики.

– Не говоря о том, – добавил Фризпохоронно, – что ночью драконы могут опускаться совсем низко. И камнипопадают уже точно. .

Аснерд сцепил зубы. Эти камни с драконов – вроде быерунда, два-три человека могут убить за ночь, для десятитысячного войска этонезаметно, но люди в небо смотрят с ужасом. Одно дело в битве, когда смертьлицом к лицу, когда можешь погибнуть, но можешь и победить, а здесь ужас отнеизбежности. Сидишь себе у костра, греешься, и сверху падает глыба. Хорошо,если убьет сразу, но может убить лишь твоего лучшего друга, а тебя искалечит,оставит жить ползающим уродом с перебитыми ногами.

– Одно только благо, – сказал онраздраженно, – наши воины перестанут исчезать близ куявского стана этихпроклятых союзников!

Военачальники переглянулись. В последние дни в самом делеодинокие артане, что пробовали поохотиться среди скал, исчезли бесследно. Вчераотправили целый отряд на их поиски, никто не вернулся.

Иггельд с военачальниками сидели за большим столом в нижнемзале, Пребрана устроила для них небольшой пир, на столе блистали выпуклымибоками чаши с хорошим вином, под стенами полыхали оба очага, там жарилось,пеклось, по всему помещению поплыли аппетитные запахи жареного мяса с луком,крепкого вина, везде витал тонкий пьянящий аромат победы.

Князья Цвигун, Северин, Иствич и знатнейшие беры выглядели,на взгляд удивленного Иггельда, странно одинаковыми. Потом сообразил, что именноих сделало похожими: блестящие возбуждением глаза и ликующие лица. Всехраспирает от гордости, ведь не просто дали бой артанам и уцелели, а самиявились в их лагерь, устроили резню, спровоцировали истребление их жесоюзников, а потом, пьяные от пролитой крови, вернулись с победой!