Он держал взглядом вершины гор, на катапульты не смотрел,глыба скатилась в тот момент, как он и хотел, но тоже пошла не совсем так, какнаметил… К счастью для него и несчастью для себя, артане выстроили катапультыкрасиво в ряд, Иггельд метил в крайнюю левую, но промахнулся на целых три, дажевсе четыре – глыба упала уже за последней катапультой, промах, но удар окаменную землю настолько силен, что глыба разлетелась на куски.

Что катапульта вышла из строя, он узнал уже на земле. Рыжаквозбужденно сообщил, что гранитным осколком надрубило ложку катапульты, какострым топором, теперь переломится от собственной тяжести.

– Тебе бы ниже, – сказал он нерешительно, –но артане, говорят… могут достать стрелами?

– Да, после того случая… – ответил Иггельд. Оноглянулся на отдыхающего дракона. – Но я сейчас продумываю еще одинспособ…

– Слишком рискуешь, – заметил Шварн. – Тыкнязь, а князь должен руководить, а не бросаться сам в бой! Может быть, пустьлучше Беловолос или Чудин?.. Их не жалко. Беловолос проиграл мне свои сапоги,но отдавать отказывается, а Чудин вообще рыжий…

– У них драконы не столь обучены, – возразилИггельд. – Но если у меня получится, тогда им тоже можно. Пусть посмотрят,поучатся, а потом сделают так или лучше. Я думаю, завтра попробуем подниматьсяне так высоко Правда, на такой высоте Меривой и Франк могут достать насстрелами, но не могут же сидеть с натянутыми тетивами? Мы вылетим неожиданноиз-за гребня Черной Горы, я сброшу оба камня и тут же снова за гребень. Никтоне успеет схватиться за лук!

Шварн с сомнением покачал головой.

– Рискованно Кто-то из них может стоять уже с луком вруках. А вскинуть его и метнуть стрелу – один миг. Особенно для Меривояили Франка.

* * *

Аснерд был в ярости. Если сверху разбили одну катапульту,так же точно могут разбить и все остальные. По его приказу Меривой и Франк неввязывались в перестрелки, а с луками наготове сидели, отдыхая, на сколоченнойдля них лавке. При них двое молодых воинов, что не сводили глаз с синего неба.

Меривой и Франк лениво посматривали по сторонам из-подприспущенных век. В небо не смотрели, чтобы не утомлять глаза, под рукой россыпьюстрелы. Однажды уже сразили точно такого же черного как уголь дракона,блещущего металлом чешуи, тогда был страшный рев, треск ломаемых о камникрыльев, сильный удар из бездны, куда рухнула громадная туша Рухнут и все эти,для героя сразить дракона то же самое, что для простого охотника подстрелитьутку…

Иггельд собирался вылететь из-за гребня, но чутьепредупредило, он прошел над самым гребнем, сразу же со страхом увидел лучников,и тут же они с Малышом скрылись за скалой. Они едва-едва успели перевалитьчерез гребень, когда страшно щелкнуло, металлическая стрела высекла из камнясноп искр. Иггельд успел увидеть, как блестящая искра ушла в небо.

Сердце сжал страх, душа колотилась, как высохшая горошина встручке. Малыш не заметил, что был на волосок от гибели, хорошо, иначечувствительный дракон будет страшиться любого человека с луком в руках или заспиной.

На этот раз он поднялся так высоко, что Долина показаласькрохотным пятнышком среди нагромождения гор. Сбросил, но камень, как он видел,грохнулся на пустое пространство. И то счастье, что вообще попал в долину сартанами.

Вечером, когда они с Апоницей ужинали, сказал внезапно:

– Я, пожалуй, попробую ночью.

– А как Малыш? Он, как помню, по ночам не летал. Вообщенаши по ночам не вылетали. Это, прости, умел только Черныш. Остальные непоказывают носа из пещер.

– Думаю, справимся.

– Смотри, Иггельд, – сказал Апоницапредостерегающе, – драконы по ночам – это что-то совсем новое.

– Но я летал, – напомнил Иггельд.

– Что с бедным драконом не проделывал, – вздохнулАпоница.

– Они ночью не охотятся, – сказал Иггельд, –вовсе не потому, что ни черта не зрят. Просто ночью всякая дичь спит в норах. Япроверил, они, конечно, не так хорошо, как днем, но видят… И, во всяком случае,видят лучше нас с тобой.

* * *

Дракон даже в ночи может стать уязвимой мишенью, но первуюкатапульту Иггельд разбил, пользуясь тем, что никто просто не ждал ночногонападения. Он взлетел, тщательно прицелился с небольшой высоты, метнул камень,внизу грохот и треск, затем второй, и тоже сравнительно удачно. Правда, втораякатапульта уцелела, зато угодил в костер, вокруг которого спали артане. Ночихолодные, спят все, съежившись, сгрудились прямо к огню, и глыба, разлетевшисьна мелкие куски, иссекла их, как острыми топорами.

Повезло еще, что наступило новолуние, исчез лунный свет, нозвезды, проклятые, выдавали его передвижение по небу. Он мечтал о тучах,облаках, а ночи стояли ясные. Приходилось забираться повыше, камни метал свысоты, на этот раз ориентировался на костры. Разбил еще две катапульты, Аснердв ярости приказал гасить костры, это вызвало недовольство, тогда он велелразводить костры только под самыми стенами, даже под выступающими каменныминавесами, а их немало. А после того, как проклятый наездник драконапредпоследнюю катапульту разбил камнем вслепую, ориентируясь только на огникостров, велел с наступлением темноты перевозить катапульту в другое место.

Иггельд вылетел сегодня без камней, долго изучалрасположение артанского лагеря и союзного куявского. Шатер князя Бруна стоит посредивспомогательного куявского войска. Они пока что участия в штурме не принимают,довольствуясь пассивной осадой. В Долине с надеждой поговаривали, что куявывозьмутся за оружие и как-нибудь обратят против захватчиков. Иггельд такому неверил, но уже то, что куявы не бросаются на стены, говорит в их пользу. Сдругой стороны, они же видят, что Долина защищается, что куявы стараются, чтодают отпор врагу! Но стоят и смотрят?

Дерзкий план зародился еще три дня тому, но сперва Иггельдгнал его, но теперь, когда осталась одна-единственная катапульта, идея насчетвылазки перестала казаться нелепой. Артане знают, что куявы замуровались всвоей норе и носа не высунут, дозоры ставили только в первый день, а теперь,как он видел со спины Малыша, ночью ложатся все, а если костры где и горят, толишь у тех, кому вздумалось поджарить среди ночи мяса.

Цвигун выслушал, сказал пораженно:

– Ты прям зверь! Кровожадный.

– Не мы пришли с войной, – напомнил Иггельдсерьезно. – На тебе останутся веревки, понял?

– С этим справится и Северин, – возразилЦвигун, – а я пойду с тобой.

– Мне важнее, чтобы мы успели вернуться!

– Северин справится, – повторил Цвигун ужесердито. – А я воевал, когда ты под стол пешком ходил! Нет, еще начетвереньках лазил!

Иггельд отобрал из добровольцев на этот раз не лучшихстрелков, а самых крепких и быстрых, вооружил мечами, велел надеть доспехи. Вполночь поднялись на стену. Ночь безлунная, только звезды на небе, тонкийсерпик луны появится дня через три-четыре, вся нижняя долина кажется вымершей,только вдали с десяток костров, но там уже отвесные скалы. Если бросить сдракона камень, ударится о каменный карниз и рассыплется без всякого вреда дляартан.