Ему подвели коня, Щецин свистнул за спиной, послышалсябыстрый конский топот. Таран уполз, его провожали весело, многие соскочили сконей и подталкивали сзади, хватались за колеса, помогали проворачиваться и,только когда со стен полетели стрелы, оставили таран ползти в гордомодиночестве.

Аснерд и Щецин, уже верхом, тоже ехали до той незримойчерты, у которой начинают сыпаться стрелы. Хотя эта черта вообще-то зримая, вонна земле эти стрелы с длинным древком, с тяжелым стальным наконечником. Многиес орлиными перьями в расщепе, предмет зависти молодых артан, что орлов видяттолько в небесной дали.

Таран уже доползал, с навеса на него угрюмо смотрели куявы.И со стен. У Аснерда зачесались руки погнать конницу вперед и, не считаясь спотерями, посбивать их стрелами, но это в нем кричит молодой и яростный воин,что все еще не угомонился, а мудрый и зрелый военачальник возражает знающе, чтокуявы с их длинными стрелами многих перебьют раньше, чем те доскачут нарасстояние выстрела. Потом укроются за каменными выступами, а стрелять могутвообще не глядя: навесным огнем, когда тяжелая стрела идет по крутой по дуге, апотом с большой силой вниз, разбивает даже щиты, убивает, калечит…

За тараном блестела мокрая дорожка, при каждом движениикто-то да сжимает, надавливает, и мутная вода стекала по колесам на каменистуюземлю, капала с днища. Таран подполз к стене, бревно начало раскачиваться.

Аснерд затаил дыхание и ощутил, что вместе с ним затаилидыхание все артане. Движение вверху привлекло внимание. Не на том же месте,откуда в прошлый раз лили смолу, намного выше, на каменной стене двое длиннымишестами подваживали огромный камень.

Щецин тоже вскинул голову, побелел, завизжал непривычнотонко:

– Назад!.. Назад!.. Они…

Камень размером с быка сорвался с уступа. На стене радостнозакричали, артанское войско колыхнулось назад, словно это могло спасти таран.Аснерду в странном оцепенении почудилось, что камень словно бы завис на краткиймиг, а потом обрушился прямо на середину крыши.

Треск и грохот донесся до артанских рядов, как будторушилась на головы крыша собственного дома. Камень, сокрушив сооружение,ударился в каменную плиту с такой силой, что земля под ногами дрогнула. Аснердс пугающей ясностью ощутил, что он здесь останется надолго. Очень надолго.

Ярость, злоба, разочарование и смятение сшиблись в груди, онзарычал, но рык превратился в стон. Ощутил, что уже в самом деле стар, что этаосада высокогорной крепости не по нем, ему бы на лихом коне в чистом поле, аздесь бы молодым попробовать зубы…

– Какие молодые, – прошептал он. – Если я ито… Щецин, с таранами все кончено. Надо иначе…

Щецин неотрывно смотрел на остатки тарана. Огромный каменьсплющил так, что даже бревно переломил, как лучинку. Из-под разбитых досоксумел выползти только один, уцелевший чудом, но пропела одинокая стрела, иартанин застыл, раскинув руки. Стрела торчала из затылка, похожая на дротик.

– И что теперь? – спросил он безнадежным голосом.

– Катапульты, – ответил Аснерд раздраженно.

Щецин стиснул челюсти. Катапульты – это долго, этомонотонное перекидывание через стены камней, кувшинов с горящей смолой, сновакамней – больших и мелких…

– А что еще остается? – спросил он трезво. –Боюсь, что здесь задержимся дольше, чем хотелось…

Аснерд громыхнул, как гром в тучах:

– Надо – задержимся! Но я пробью эту стену и войдув проклятую Долину – клянусь Артанией!

В чистом небе прокатился грохот, на ясном небе вспыхнуламолния. Щецин посерел лицом, чуть присел, из него вырвалось с потрясеннымвздохом:

– Ты что сказал?.. Боги Артании услышали и приняли твоюклятву!

Две недели в артанском стане томились в жутком безделье, чтонагоняло уныние и запускало нехорошие слухи среди недавно такого победоносноговойска. Каждый день сообщали, что катапульты уже движутся, что, возможно, удастсявтащить по узким горным тропам в неразобранном виде, но если придетсяразобрать, то это лишь ускорит прибытие в лагерь, а соберут тут быстро. Затокуявы попляшут, никакой пощады…

Зато по другую сторону стены Иггельд не верил глазам:долинники не только отказывались сдаться, они даже не просто готовилисьдраться, они готовились счастливо, ликующе, словно предстояло идти на великийпраздник, где кровью смоют позор со всей Куявии. Всюду он видел ясные глаза ичистые лица, наполненные внутренним светом. Испарились, как пар, прежние мелкиессоры и недоразумения, даже самые заклятые противники, как братья, таскаликамни на стены, бочки со смолой, связки тяжелых дротиков.

Аснерд привел отборные войска, другие вообще не смогли быпройти по узкой тропе над пропастью, но конницу при штурме крепости неупотребишь, все говорят о катапультах… но вряд ли удастся их доставить внеразобранном виде. Камнеметалки тоже придется собирать уже здесь, широкие,стервы, много места занимают, но если сделать хоть чуть поуже, то переворачиваютсяпосле броска. Гномы, похоже, отказались рушить стену людей, с которыми у них небыло ссор. Приходится рассчитывать только на артанскую отвагу, крепость рук исилу духа. Впрочем, разве этого не хватило, чтобы покорить необъятную Куявию?

Наконец в артанском лагере вспыхнуло оживление, переросло ввеселье. С ворот, со стены и особенно с высоких скал с тревогой наблюдали заприбытием странных механизмов. Князь Цвигун, опытный в таких делах, сразуопределил, что привезли катапульты, за пару дней соберут, а потом начнутсянеприятности. Катапульты бьют с большей дистанции, чем самые лучшие стрелы, вворота крепости будут бросать огромные камни, пробовать разрушать такими жекамнями стены… Иггельд добавил:

– Я видел, как работают эти штуки. Они будут швырять ичерез стену. Не только камни, но и факелы, бочки с горящей смолой.

Иствич усомнился:

– Откуда у них смола?

– А у нас?

– У нас хозяйство, а они – конное войско!

Иггельд кивнул, князь Иствич не заметил, как назвалхозяйство жителей Долины своим, уже не отделяет себя, как в первые дни.

– Но кто, – сказал он, – помешает накалитькамни в огне, а потом швырять через стену? Такая раскаленная глыба вызоветпожаров больше, чем десяток факелов! Ты все понял?

– Понял, – ответил Иствич поспешно. – Сейчасже уберем все из пристроек. А потом сами же спалим.

Цвигун предостерег:

– Народ испугается.

– Еще больше испугается, когда сожгут артане, –возразил Иствич. – Все, куда могут добросить эти чертовы катапульты, надоочистить!

Иггельд подумал, что, к счастью, застройка Долины шла отпитомника драконов, что в противоположном конце. Там сосредоточено все самоеважное, там и жилье, а здесь только пара кузниц, пять домов самых последнихпереселенцев да две мастерские по обдирке камня. Все это нетрудно переместитьвглубь. Сделать надо побыстрее, самим все сжечь, а лучше перетащить подальшебревна и доски, дабы не радовать артан зрелищем горящего дерева.