На стене тревожно пропели трубы. Иггельд у кузницыосматривал выставленные остывать длинные копья, повернулся, Апоница сказалтревожно:

– Аснерд?

– Да, – ответил Иггельд спокойно. – Должен квечеру, но, как видишь, умеют двигаться даже быстрее, чем ожидаем.

Многие, покинув дела, уже мчались к городской стене. Иггельдосмотрел еще и мечи, панцири грубой ковки, отряхнул руки и пошел неспешнымшагом в сторону городских ворот. Все, кто видел его прямую фигуру и развернутыеплечи, отмечали уверенный вид, насмешливо вздернутые брови, говорили соблегчением друг другу: а наш-то уверен, улыбается! Нет, не взять артанамДолину. Обломают зубы и уползут, поджав хвосты…

Иггельд легко взбежал по ступенькам, ему дали дорогу, онпротолкался к навесу над воротами. Там уже стояли князь Цвигун, князь Кадом,князь Онрад, князь Северин, с десяток беров и множество беричей. Всепочтительно поклонились, освободили место у самого бортика.

Передние ряды артан въезжали в Долину. Иггельд сразу узналАснерда: горного великана трудно не узнать, сам гора и конь под ним гора, отобоих веет несокрушимой силой, уверенностью и нечеловеческим здоровьем. За егоспиной скромно держались два одинаковых гиганта, широкие в плечах, как иАснерд, такого же роста, отличались от него разве что поясами: если их связатьвместе, то на стан Аснерда не хватило бы, но в остальном все трое настолькопохожи, что рядом с Иггельдом ахнул князь Цвигун:

– Это что… его сыновья?

– Меривой и Франк, – сказал Иггельд. –Стрелки, чьи стрелы пробивают драконьи панцири. Они начеку, так что с вылетаминадо быть осторожными…

– Но не прекращать же вовсе?

– Вряд ли прекратим, но… потом обсудим. Смотри, что-топроизойдет.

Эти артане все в теплой одежде, учли, что ночами здесь можнозамерзнуть, будь у первых хотя бы теплые одеяла, раненые могли бы выжить, завсадниками тянулись тяжело нагруженные лошади.

Аснерд все выдвигался вперед, сыновья приотстали, лукиспокойно отдыхают в руках, у каждого стрела на тетиве. Аснерд наконец вскинулруку, толстую, как бревно тарана, которым выбивают ворота, а ладонь ширекорабельного весла. От этого движения проснулись и задвигались чудовищные глыбымышц, на стене и воротах уважительно присмирели, умолкли.

С навеса кто-то, не выдержав напряжения, пустил в негострелу. Аснерд со смехом поймал, движение было молниеносным, никто не ждал отгиганта такой быстроты. Блеснул расщеп, это артанин переломил стрелу однойрукой между пальцами, как соломинку. Выглядел он страшным и пугающим, скала наскале, долинники притихли и смотрели с холодным ужасом.

– Куявы! – сказал Аснерд громовым голосом. Землядрогнула, между тесных гор заметалось испуганное эхо. – Это говорю я,Аснерд, захвативший всю Нижнюю Куявию, Срединную и Верхолесье, все ваши городаи крепости! Но мой вождь, доблестный Придон, изволил повелеть отправиться сюдаи установить здесь знамя Артании. Ты знаешь меня, Иггельд. И ты знаешь, что яэто сделаю.

Артане грозно ударили в щиты топорами. Металлический гулпрокатился по Долине, пугающий, неслыханный ранее, холодящий кровь и тело.Иггельд выдвинулся вперед, князья чуть отступили, почтительно давая вождюДолины пространство. Аснерд увидел и приветливо взмахнул рукой. Иггельд лишьслегка кивнул, это нетрудно, он смотрел сверху вниз, это явно раздражаетнепобедимого Аснерда.

– Я знаю тебя, – ответил он кратко. – Но тыне знаешь меня.

Аснерд расхохотался.

– Как это не знаю? А с кем встречались в прошлом году унашего доброго друга Антланца? Разве не ты брался переправить в Долину Дивов?Сам ты, помню, не смог, но зато твоя сестренка Яська… Кстати, как себячувствует? Красавица, мой Меривой сон потерял…

– То был еще не я, – ответил Иггельд оченьсерьезно. – Или теперь уже не я? Много воды утекло за этот год, Аснерд. Ас нею ушел и прошлый Иггельд.

Аснерд покачал головой, глаза стали серьезными.

– Да, ты уже не тот чудаковатый любитель драконов, но яне готов спорить о природе человека. Я просто предлагаю тебе открыть ворота. Тыи твои люди останетесь живы. Более того, сохраните все свое имущество, япрослежу за этим сам.

– А что с Долиной? – спросил Иггельд.

– Мы – артане, – ответил Аснерд с достоинством.

– Догадываюсь, – сказал Иггельд. – Но тывсе-таки ответь. Теперь я не просто смотритель драконов, я правлю Долиной. Иотвечаю за всех.

Аснерд сказал весело:

– Поздравляю! Ты мне всегда нравился. Как и Придону.Если захочешь, можешь остаться правителем и дальше.

Иггельд повысил голос, почти кричал, чтобы слышало как можнобольше народу, пусть сами видят, что именно принесли с собой артане на лезвияхсвоих топоров:

– А что останется в Долине?

– Многое останется, – ответил Аснерд уклончиво.Добавил: – Останется неизменным.

– Но драконы будут истреблены? – спросил Иггельдгорько. Аснерд ответил после паузы:

– Да.

– Почему? – вскричал Иггельд. – Почему дажене пытаетесь их приручить?.. Почему только истребляете, рушите, ломаете?

Аснерд ответил веско, твердо:

– Наши боги велят очистить землю от чудовищ, чтосозданы не Творцом, а его противниками, и отдать целиком человеку. А рядом сдраконом человек всегда унижен! Потому драконы должны исчезнуть. Мы, артане,это сделаем.

Иггельд покосился на князей, беров, слушают угнетенно,подавленные мощью голоса и уверенностью полководца, что никогда не терпелпоражений. Посматривают пугливо и с надеждой на него, Иггельда.

– Ты хорошо сказал, – крикнул Иггельд тоже громко,чтобы слышали все. – Ты не стал лгать, спасибо!.. Но вот тебе мое слово,Аснерд!.. Вы не уйдете из этой Долины. Вы погибнете все. И гибель придет отнашей руки. От рук жителей этой маленькой Долины!

Аснерд захохотал, грохот от смеха ударил в стену как таран,дрогнул камень. Аснерд же повернул коня и поехал к воинскому стану. Иггельдвидел, как он разводил руками и что-то рассказывал полководцам, а те тоженачинали раскачиваться в седлах.

Рядом с Иггельдом вздохнул князь Цвигун.

– Ты хорошо сказал, вождь. Хорошо.

– Я сказал то, – огрызнулся Иггельд, – что случится!Мы выстоим. Мы выстоим!.. Мы должны помнить, что выстоим, иначе и жить нестоит. Мы выстоим и… победим.

* * *

Аснерд, наученный горьким опытом отважного Ральсвика ибесстрашного Меклена, не стал бросать конников на стены, расположился огромнымлагерем. День и ночь стучали молотки, со стены видно, как в одно место свозятдоски, бревна, полевую кузницу, собирают ремесленников.