— Вы можете мне сказать, где она сейчас? Мне быхотелось узнать, как она живет.

— Мы не знаем, — ответила Гвенда. — Мы совсемничего о ней не знаем.

— Вот как? Прочтя ваше объявление, я решил, что… — Он синтересом взглянул на визитеров. — С какой же целью вы дали такоеобъявление?

— Мы сами хотели разыскать ее… — начала было Гвенда иумолкла.

— Практически не помня ее? — недоуменно спросилдоктор Кеннеди.

— Я думала, что если найду Хелен, она сможет рассказатьмне о моем отце, — быстро проговорила Гвенда.

— Да, я понимаю. Мне искренне жаль, что я ничем не могувам помочь. Моя память оставляет желать лучшего, а это было так давно.

— Но хотя бы в какого рода санаторий уехал майорХаллидей, вы помните? — спросил Джайлз. — Для больных туберкулезом?

Лицо доктора Кеннеди опять словно одеревенело.

— Да… пожалуй, да.

— В таком случае нам удастся напасть на егослед, — заявил Джайлз. — Благодарю вас, сэр, за все, что вы намрассказали.

Джайлз встал, Гвенда последовала его примеру.

— Я вам очень признательна, — в свою очередьпоблагодарила она. — Обязательно приезжайте к нам в Хиллсайд.

Выходя из кабинета, она оглянулась и посмотрела на доктораКеннеди. Стоя у камина, он с озабоченным видом подергивал свои седые усы.

— Он знает что-то, о чем не хочет нам говорить, —сказала Гвенда, садясь в машину. — Что-то здесь не так… О, Джайлз, лучшебы нам всего этого и не начинать.

Они обменялись взглядами, и в сердце каждого из нихзакрылось одно и то же невысказанное опасение.

— Мисс Марпл была права, — продолжалаГвенда. — Прошлое надо оставить в покое.

— Нас ничто не обязывает идти дальше, — неуверенноподдержал ее Джайлз. — Может быть, нам следует на этом остановиться,дорогая?

Гвенда покачала головой:

— Нет, Джайлз, теперь останавливаться уже нельзя. Иначемы всю жизнь будем задаваться вопросами и воображать себе невесть что. Нет, намнадо продолжать поиски… Доктор Кеннеди наверняка умолчал о чем-то по добротедушевной, но это меня не устраивает. Нам необходимо выяснить, что произошло вдействительности. Даже если… даже если… мой отец… — Она запнулась и замолчала.

На следующее утро, когда Джайлз и Гвенда были в саду, издома вышла миссис Кокер и сказала:

— Извините меня, сэр, вас просит к телефону некийдоктор Кеннеди.

Оставив Гвенду и садовника, Джайлз пошел в дом. Было слышно,как он разговаривает по телефону.

— Джайлз Рид слушает.

— Говорит доктор Кеннеди. Я долго думал о нашемвчерашнем разговоре, мистер Рид, и пришел к выводу, что вы с женой должныузнать кое-какие факты. Могу ли я приехать к вам сегодня во второй половинедня?

— Конечно. В котором часу вас ждать?

— К трем. Вас это устраивает?

— Вполне.

Джайлз вышел на террасу и объявил, опережая вопрос жены:

— После обеда доктор Кеннеди будет здесь.

— Это тот самый доктор Кеннеди, который когда-то жилздесь в Уэст-Клиффе? — спросил старый Фостер у Гвенды.

— Думаю, что да. Вы знаете его?

— Его считали самым лучшим здешним врачом, но докторЛэзенби пользовался большей популярностью, это точно. У него для каждогонаходилось доброе слово или шутка. Доктор Кеннеди был резок и малость суховат,но дело свое знал.

— Когда он оставил практику?

— О, давно. Лет пятнадцать назад. По причине здоровья,сказывали…

— О! А знали вы сестру доктора Кеннеди? —поинтересовалась Гвенда.

— Сестру? Она тогда еще, надо думать, совсеммолоденькая была. Потом уехала в школу, потом за границу, а потом, я слышал,после того как замуж вышла, ненадолго вернулась сюда. Ну а после, кажется, онас кем-то сбежала. Говорили, она малость сумасбродная была. Сам-то я не знаю, яведь ее никогда не видел. Я тогда в Плимуте работал.

Отойдя с мужем на другой конец террасы, Гвенда спросила:

— Зачем он приезжает?

— В три часа мы это узнаем.

Доктор Кеннеди приехал без опоздания.

— Мне странно вновь оказаться здесь, — сказал он,оглядывая гостиную. Затем без лишних слов перешел к цели своего визита:

— Насколько я понимаю, вы решили во что бы то ни сталоотыскать санаторий, где умер Келвин Халлидей, а также навести справки о егоболезни и смерти?

— Да, во что бы то ни стало, — подтвердила Гвенда.

— Вы, разумеется, легко можете получить эти сведения.Поэтому я решил, что для вас будет меньшим потрясением, если вы узнаете обовсем от меня. Мне очень жаль, но то, что я вам скажу, Гвенни, будет неприятноузнать. Но что поделать… У вашего отца не было туберкулеза, и лечился он не всанатории, а в психиатрической клинике.

— В психиатрической клинике? Значит… он былсумасшедшим?

По лицу Гвенды разлилась восковая бледность.

— Официально он таковым признан не был. И по моемумнению, его нельзя было назвать сумасшедшим в обычном смысле этого слова. Оннаходился в состоянии тяжелейшей нервной депрессии, его преследовали навязчивыегаллюцинации. Он лег в эту клинику по собственному желанию и, разумеется, могбы уехать оттуда, если б захотел, в любой момент. Несмотря на лечение, лучшеему не стало, он там и умер.

— Навязчивые галлюцинации? — переспросилДжайлз. — Галлюцинации какого рода?

— Он думал, что задушил свою жену, — сухо ответилдоктор Кеннеди.

Гвенда вскрикнула. Джайлз взял ее ледяную руку и сжал всвоей.

— Это… это правда? — спросил он.

— Простите? — Доктор Кеннеди взглянул нанего. — Нет, конечно же, нет. Он не совершал ничего подобного.

— А… а откуда вы знаете? — растерянно спросилаГвенда.

— Моя милая девочка, ни о чем подобном и речи незаходило. Хелен ушла от него к другому мужчине. Он же страдал психическойнеуравновешенностью и раньше. Ему снились тревожные сны, он был подверженболезненным причудам. Ее уход явился последней каплей. Я не специалист подушевным заболеваниям. Но у психиатров имеется на этот счет объяснение: еслимужчина считает, что его жене лучше умереть, чем изменить ему, в конечном счетеон начинает думать, что она действительно умерла и что это он убил еесобственными руками.