Доктор Пенроуз кивнул:

— Совершенно верно. Заболевание вашего отца, миссисРид, носило весьма своеобразный характер.

— А именно? — спросил Джайлз.

— Его навязчивая идея — галлюцинация, во власть которойон попал, — была чрезвычайно сильной. Майор Халлидей постоянно утверждал,что в приступе ревности он задушил свою вторую жену. Многие признаки этогозаболевания у него отсутствовали, и если бы доктор Кеннеди не заверил меня втом, что миссис Халлидей жива, честно признаюсь вам, миссис Рид, в ту пору я быпринял заявление вашего отца за чистую монету.

— Значит, у вас сложилось впечатление, что ондействительно убил ее? — заключил Джайлз.

— Я сказал «в ту пору». Позднее, когда я лучше узналхарактер майора Халлидея, мое мнение о нем изменилось. Ваш отец, миссис Рид, нив коей мере не был параноиком. Он не страдал манией преследования, вспышкиярости в его поведении не наблюдались. Он был очень милым, добрым человеком ихорошо владел собой. Его нельзя считать ни так называемым сумасшедшим, нисоциально опасным индивидуумом. Но навязчивая идея смерти миссис Халлидей унего была, и я убежден, что объяснить ее можно, лишь погрузившись в егопрошлое, в психическую травму, нанесенную ему в детстве. Я вынужден признать,что ни один из примененных к нему методов не дал нам ключа к этой загадке. Длятого чтобы сломить сопротивление больного, нужно очень долго работать с ним. Наэто могут уйти годы. В случае с вашим отцом у нас не хватило времени. — Онбросил острый взгляд на Гвенду и сказал:

— Я полагаю, вам известно, что майор Халлидей покончилс собой?

— О нет! — вскрикнула она.

— Простите меня, миссис Рид. Я думал, вы знаете обэтом. У вас, наверное, найдется в чем нас упрекнуть, и я со своей сторонывынужден признать, что если бы мы следили за майором Халлидеем болеевнимательно, до этого дело не дошло бы. Но я честно скажу вам, наблюдения заним не давали мне ни малейшего повода заподозрить, что он способен на это.Никаких тенденций к меланхолии я за ним не замечал: он не был ни мрачным, ниподавленным. Он жаловался на бессонницу, и один из моих коллег разрешил даватьему снотворное. Увы, вместо того чтобы принимать таблетки, он прятал их до техпор, пока у него не набралось достаточного количества, чтобы…

Он не договорил и взмахнул руками.

— Значит, он был несчастен?

— Не думаю. На мой взгляд, он страдал комплексом вины,его преследовало желание понести наказание. Как вам известно, сначала оннастаивал на вызове полиции, и, несмотря на то что его убеждали в невиновности,он упрямо отказывался поверить в это. А ведь ему неоднократно приводилидоказательства — и он был вынужден с ними согласиться. — Доктор Пенроузначал перебирать лежащие перед ним бумаги. — О событиях, случившихся в тотвечер, он всегда рассказывал одинаково. По его словам, когда он вернулся домой,там было темно. Прислуги не было. Он, как обычно, направился в столовую, налилсебе выпить и перешел в гостиную. Что произошло потом, он совершенно не помнит;помнит только, что вдруг оказался в спальне. Он стоит у кровати и смотрит належащую на ней жену. Она мертва, задушена. Он знает, что убил ее он…

— Извините меня, доктор Пенроуз, — вмешалсяДжайлз, — но откуда у него была эта уверенность?

— За несколько месяцев до случившегося у него появилисьсамые невероятные подозрения насчет жены. Например, он был убежден, что онаподмешивает ему в пищу наркотики. Он немало прожил в Индии, где перед судомчасто представали женщины, которые довели своих мужей до сумасшествия, опаиваяих дурманом. Он часто страдал галлюцинациями, нарушавшими восприятие реальноговремени и места. Он категорически отказывался признаться в том, что подозревалсвою жену в неверности, но я убежден, что его поведение мотивировано именноэтим. Вот что, по моему мнению, произошло на самом деле: он вошел в гостиную,прочел записку жены, где она писала, что уходит от него, и в качестве защитыубедил себя в том, что для него лучше убить ее, чем знать, что она ушла кдругому. Отсюда эта его галлюцинация.

— Вы хотите сказать, что он очень любил ее? —спросила Гвенда.

— Это очевидно, миссис Рид.

— И он так никогда и не согласился с тем, чтосовершенное им преступление существовало только в его воображении?

— Ему пришлось признать этот факт, но в глубине души онпродолжал считать себя виновным. Его навязчивая идея оказалась сильнеерассудка. Если бы нам удалось добраться до причин возникновения этой идеи…

Гвенда не питала никакого интереса к этим причинам и не далаему договорить.

— Значит, вы абсолютно уверены в том, что он… что он неубивал?

— О, если вас беспокоит именно эта мысль, миссис Рид,выбросьте ее из головы. Келвин Халлидей мог действительно безумно ревноватьсвою жену, но убийцей он не был.

Доктор Пенроуз кашлянул и взял со стола маленькую чернуюзаписную книжку в потертой обложке.

— Эта записная книжка по праву принадлежит вам, миссисРид. Если хотите, можете взять ее себе. Во время пребывания здесь ваш отец велв ней записи. Когда мы передали личные вещи майора Халлидея его душеприказчикам— нотариальной конторе, — доктор Макгаер, возглавлявший в ту пору нашуклинику, счел эти записи частью истории болезни покойного и оставил их здесь.Заболевание вашего отца описано в книге доктора Макгаера. Итак, если вы желаетевзять этот дневник…

Гвенда протянула руку за черной книжечкой. — Благодарювас, — сказала она. — Я действительно хотела бы забрать ее себе.

Сев в поезд, идущий в Лондон, Гвенда достала из сумкипотертую черную книжечку и, раскрыв наугад, начала читать.

«Надо надеяться на то, что доктора знают свое дело… Все этовыглядит полным вздором. Был ли я влюблен в свою мать? Ненавидел ли я своегоотца? Я ни во что это не верю… Я продолжаю думать, что случившимся должнызаниматься полицейские и суд, а не сборище психиатров. С другой стороны,некоторые здешние пациенты производят впечатление совершенно нормальных иразумных людей, пока дело не доходит до их причуд. Что ж, похоже на то, что и уменя есть свои причуды…

Я написал Джеймсу… попросил его связаться с Хелен… Пусть ейразрешат прийти ко мне, если она жива… Он говорит, что не знает, где она… насамом же деле он знает, что она мертва и что убил ее я… Он славный малый, ноего заверения меня не обманут… Хелен мертва…

С какого момента я начал подозревать ее? Уже давно… Вскорепосле нашего приезда в Диллмут… Ее поведение изменилось… Она что-то скрывала отменя… Я следил за ней… Да и она следила за мной…

Подмешивала ли она мне в еду наркотики? Мне снились такиестранные, ужасные кошмары. Не простые сны, а настоящие кошмары наяву… Я знаю,что это были наркотики… И сделать такое могла одна она… Почему?.. Здесь былзамешан мужчина… Мужчина, которого она боялась…