написать Боссан на служебный адрес длинное письмо. Он описал все до мельчайших подробностей, рассказал, что абсолютно невиновен, но не мог доказать на суде свою невиновность. Ответа от нее не пришло, но месяца через два ему сообщили, что дело пересмотрено и он признан невиновным… Как-то Боссан? Жив ли Дурды-ага? Старику тоже нелегко досталось…

Ягды получил два коротеньких официальных письма от заведующего отделом кадров. Заведующий справлялся, как у него со здоровьем, не нужны ли деньги, просил написать, если нуждается. Но поскольку со здоровьем у Ягды все было в порядке, а кое-какие деньжата на табачок имелись, он оставил оба письма без ответа.

Занятый этими воспоминаниями, Ягды не заметил, как подошла его очередь.

— Пожалуйста, молодой человек!

Услышав голос толстого парикмахера, Ягды поднялся и, сняв шапку-ушанку, устроился на сияющем никелем новом кресле.

— Откуда идешь, парень? — присматриваясь к нему, спросил парикмахер.

Ягды помедлил с ответом. Сказать: "Из заключения", — может поинтересоваться, за что посадили.

— Со свадьбы! — коротко бросил Ягды.

— Веселая, видно, была свадьба! Видок у тебя!..

Толстяк, похожий на Кочмурада, с самого начала вызвал у Ягды неприязнь, разговаривать с ним не хотелось.

— По-моему, я не хуже вас выгляжу!

Парикмахера, немало, наверное, повидавшего на своем веку, не смутила нарочитая грубость.

— Шустрый ты, парень! — Он деланно засмеялся и взял в руки ножницы. — Как стричь?

— Молча! — серьезно сказал Ягды.

Когда Ягды, подстриженный и побритый, вышел из парикмахерской, рабочий день был уже на исходе.

Торопиться было бесполезно. Ягды взял заплечный ме шок и пошел в ресторан на противоположной стороне улицы.

Покачивая бедрами, подошла полная официантка, всем своим видом показывающая, что она здесь только из одолжения. Подозрительно оглядев его одежду и удостоив презрительным взглядом за то, что отказался от спиртного, приняла у Ягды заказ. Пока она принесла его, пока рассчиталась, прошел целый час. День кончился, солнце перевалило за вершины Копет-Дага, на городок опустились сумерки.

Куда же идти? Да в общежитие, куда же еще!

Никуда больше не сворачивая, Ягды пришел в общежитие и постучал в дверь своей бывшей комнаты. Никто не ответил. Снова постучал. Опять молчание.

Ягды направился к другой двери, и тут у него за спиной раздался громкий голос:

— Ягды!

— Веллек!

— Ягды! Вот радость! Жив и здоров? Поздравляю! — весело сказал коротыш, от души обнимая его.

— Да, браток, вернулся…

— Ну и слава богу! Мы уж давно тебя ждем, знали, что дело пересмотрено! А работы сейчас!.. Две машины стоят без водителей! Заходи!

Веллек распахнул перед ним дверь. Включил свет, оглядел Ягды с ног до головы, хлопнул по плечу.

— А ты вроде вырос!.. Возмужал, окреп…

— Ну, так уж и окреп! — Ягды усмехнулся, скинул с плеча вещмешок, бросил его в угол. — Там, между прочим, не курорт… — Он пересел за стол, достал сигареты. — Куришь?

— Нет! — Веллек покачал головой, сунул руку в карман. — Ты посиди пока, покури. Я сейчас.

— Веллек, ты обо мне не беспокойся. Я только что из ресторана.

— Я тоже не умираю с голоду!

Парень подмигнул ему и выбежал из комнаты. Ягды не успел докурить сигарету, как он уже вернулся.

— Вот! — сказал Веллек, со стуком ставя на стол бутылку красного. — Открывай! Обмоем твое благополучное возвращение!

До десяти часов просидели они за разговором, потягивая густое и чересчур сладкое вино.

Говорил в основном Веллек. А Ягды слушал его, не пропуская ни одного слова.

Когда кончилось вино и темы, которые так или иначе могли заинтересовать Ягды, были исчерпаны, Веллек предложил ложиться и тотчас же начал стягивать рубашку.

— Подожди немножко! — попросил Ягды и положил ему руку на плечо. — Скажи, Веллек, как Боссан? Только поподробней!

— Да что рассказывать, плохо! После того, как выяснилось все это с Арсланом… сам представляешь, наверно… А тут еще Дурды-ага свалился… Ей, бедняжке, и свет не мил. Если бы не сынишка…

— Какой сынишка?! Весь вечер болтал, а самого главного не сказал!

— Ба! Да ведь ты и правда ничего не знаешь: у Боссан мальчишка! Месяцев шесть или семь. Такой симпатяга!

Ягды, достав новую сигарету, встал.

— Ты куда?

— Да понимаешь… Пойду немножко прогуляюсь. Ты ложись, ложись…

— Да это что за прогулка ночью? Все спят!

— Как знать, может, кто и не спит… — неопределенно ответил Ягды.

Но, кажется, и правда все спали. В маленьком трудолюбивом городке по вечерам рано затихают шаги. Не было еще и одиннадцати, а улицы уже опустели. Ягды не встретил никого, кроме двух влюбленных, целовавшихся под развесистым деревом.

В знакомом восьмиквартирном доме, утопающем в зелени буйно разросшихся прошлогодних саженцев, светились только два окна — это были окна Боссан.

Ягды с трудом узнал ее. Как она похудела, поблекла!.. Той Боссан, румяной, белолицей, с блестящими черными глазами, нет больше… Розовые губы скорбно сжаты. Глаза опухли, на чистом лбу залегли тонкие морщинки. Поздно, а она не спит…

Да, если сердце сжимается от тоски, огни в твоем доме никогда не погаснут вовремя. Если в душе печаль, то и погашенный свет не даст тебе спать. Ты будешь лежать и, словно в тяжком недуге, не смыкая век, глядеть в потолок…

Если бы люди не знали ничего, кроме радости! Если бы не было горя, печали, обид! Как хороша бы была жизнь!

Занятый этими мыслями, Ягды стоял перед окнами Боссан. Молодая женщина, не подозревая, что кто-то глядит на нее, гладила детские распашонки. Потом, решив, видимо, что на сегодня довольно, Боссан отложила белье, унесла на кухню утюг, перепеленала мирно посапывавшего мальчика, поцеловала его и села за стол, уронив на него усталые руки. Сидела и глядела в одну точку, ни есть, ни пить не хотелось. Не было сил разобрать постель, лечь…

"Неужели она так каждую ночь?" — с тоской подумал Ягды. Он протянул руку постучать, но Боссан, словно почувствовав его движение, вздрогнула и, подняв голову, тревожно взглянула в окно. Ягды отскочил.

Боссан прислушалась, встала. Сейчас она подойдет к окну… Ягды круто повернулся и не оглядываясь пошел, почти побежал к общежитию.

Проснувшись утром, Веллек очень удивился, увидя на раскладушке нетронутую постель. На столе лежала записка: "Веллек! Спасибо за прием. Возможно, скоро встретимся. Ягды".

Ягды прибыл в Ашхабад в кузове колхозной машины, груженной капустой и луком. Остаток ночи он провел в гостинице "Колхозник", а с утра направился в один из автопарков. Заведующий отделом кадров, чем-то напоминающий вчерашнего парикмахера, с сомнением покачал головой.

— Да, друг, не из приятного местечка ты идешь… Не знаю, как директор…

Однако директор автопарка оказался человеком покладистым.

— Не горюй, парень! Машину мы тебе дадим. Водители нам нужны