он отправил на позиции, оставленные генералом Тауенцином. У Шнеке, которая формировала его правый фланг, он оставил саксонскую дивизию Низемейшеля с приказом защищать насмерть подъемы дороги на плато. В помощь ей он придал присоединившуюся бригаду Черрини, укрепленную четырьмя саксонскими батальонами. Позади центра князь поместил резерв из пяти батальонов под командованием генерала Дигерна, для поддержки Граверта. В некотором удалении от поля сражения он приказал собрать и снабдить боеприпасами остатки корпуса Тауенцина. Генералу Хольцендорфу на левом фланге он приказал по возможности выдвигаться вперед и атаковать правый фланг французов, в то время как он сам попытается остановить их с фронта. Рюхель также получил сообщение о происходящем с призывом ускорить марш. Наконец, сам князь Гогенлоэ выступил навстречу французам с кавалерией и конной артиллерией, дабы удержать их и прикрыть пехоту Граверта.

Прервавшийся бой возобновился с еще большим жаром около десяти часов утра. В то время как Сульт справа взбирался на высоты с дивизией Сент-Илера, Ланн в центре разворачивал дивизии Сюше и Газана, а Ожеро слева захватывал деревню Иссерштедт, Ней под покровом тумана привел три тысячи элитных бойцов и занял место между Ланном и Ожеро, перед деревней Фирценхейлиген, оказавшейся посередине поля сражения. Он прибыл в ту самую минуту, когда во главе прусской кавалерии появился князь Гогенлоэ. Внезапно очутившись перед неприятелем, Ней вступил в бой прежде, чем Наполеон дал приказ возобновить его. Поскольку конная артиллерия князя была уже расставлена, Ней бросил на нее в атаку 10-й егерский. Построившись в роще, полк вылетел из нее галопом, поднялся на фланг прусской артиллерии, под огнем всей неприятельской линии порубил саблями канониров и захватил семь орудий. Но атакованные всей массой прусских кирасиров, французы вынуждены были стремительно ретироваться. Тогда Ней бросил вперед 3-й гусарский. Этот полк сманеврировал так же, как 10-й: построился в роще, поднялся к флангу кирасиров, внезапно обрушился на них, разметал и заставил отступить. Однако двух полков легкой кавалерии было недостаточно для противостояния тридцати эскадронам драгун и кирасиров, и французским егерям и гусарам вскоре пришлось искать убежища за пехотой. Тогда Ней выставил вперед батальон гренадеров и батальон вольтижеров, поставил их в два каре и, лично войдя в одно из них, выступил против атак прусской кавалерии. Он подпускал неприятельских кирасиров на двадцать шагов к штыкам, приводя их в ужас видом неподвижной пехоты, сдерживающей огонь. Затем по его сигналу открывался огонь в упор и участок покрывался убитыми и ранеными. После нескольких атак оба каре оставались непоколебимы.

Наполеон на Ландграфенберге был весьма удивлен возобновлением огня без его приказа. Еще с большим удивлением он узнал, что Ней, который, как он полагал, находится сзади, ведет бой с пруссаками. Он был весьма недоволен, но, прибыв к Фирценхейлигену, увидел с высоты, как два небольших каре Нея обороняются против всей прусской кавалерии. Их героическое самообладание развеяло всё его недовольство. Наполеон послал Бертрана с двумя полками легкой кавалерии, единственными, оказавшиеся у него под рукой в отсутствие Мюрата, на помощь Нею и приказал Ланну выдвинуть вперед его пехоту.

Бесстрашный Ней в ожидании подмоги не падал духом. Вновь двинув в атаку четыре конных полка, он перевел 25-й легкий пехотный на левый фланг, дабы опереться на лес Иссерштедта, который пытался захватить, в свою очередь, Ожеро; он выдвинул гренадерский батальон к роще и бросил батальон вольтижеров на деревню Фирценхейлиген, чтобы завладеть ею. Ланн, в ту же минуту подоспевший на помощь, бросил на эту деревню 21-й легкий пехотный и во главе нескольких легких полков вышел прямо на прусскую пехоту генерала Граверта. Три небольших подразделения Нея жестоко пострадали, но Ланн, несмотря на повторные атаки кавалерии князя Гогенлоэ, попытался обойти пехоту Гравер-та справа.

Князь Гогенлоэ доблестно руководил войсками под огнем. Перестроив разбежавшийся полк Заница, он решил штыковой атакой захватить с полком Цастрова деревню Фирценхейлиген, надеясь этим добиться победы. Между тем ему сообщили о появлении новых неприятельских колонн, о том, что генерал Хольцендорф в схватке с превосходящими силами не в состоянии последовать за ним, но генерал Рюхель тем не менее готов присоединиться к нему со своим корпусом. Тогда, решив дожидаться этой мощной поддержки, он атаковал Фирценхейлиген с помощью артиллерии, прежде чем переходить к штыковой атаке. Одновременно он слал гонца за гонцом к Рюхелю, торопя его и обещая победу, если он прибудет вовремя, ибо князю казалось, что французы готовы отступить. Напрасная иллюзия кипучей, но слепой отваги! В эту минуту фортуна распорядилась иначе. Из Иссерштедтского леса появился, наконец, Ожеро с дивизией Дежардена, освободил левый фланг Нея и начал ружейную перестрелку с саксонцами, оборонявшими Шнеке, в то время как генерал Эделе атаковал их на дороге из Йены в Веймар. На другом конце поля битвы корпус Сульта, прогнав из леса Клозевица остатки бригады Черрини и стрелков Пелета и далеко оттеснив подразделение Хольцендорфа, пустил в ход на фланге пруссаков свои пушки. Наполеон, увидев прогресс на обоих флангах и узнав о прибытии войск, остававшихся позади, не побоялся вовлечь в дело все силы, имевшиеся на участке, включая гвардию, и отдал приказ выдвигаться вперед. Непреодолимый порыв сообщился всей линии. Французы потеснили пруссаков, опрокинув их с наклонного участка, который спускается от Ландграфенберга к долине Ильма. Полк Гогенлоэ и гренадеры Хана из дивизии Граверта были почти полностью уничтожены огнем и штыками. Генерал Граверт получил серьезное ранение. Ни один корпус не выдержал. Под градом картечи бригада Черрини отступила к резерву Дигерна, который тщетно противопоставлял свои пять батальонов движению французов. Вскоре его резерв был атакован, окружен со всех сторон и рассеян. Корпус Тауенцина, ненадолго присоединявшийся к сражению, оказался вовлечен, как и все остальные, во всеобщее беспорядочное бегство. Прусская кавалерия пыталась атаковать, чтобы прикрыть свою пехоту, но французские егеря и гусары противостояли ей и опьяненные победой непрестанно возобновляли атаки. Ужасающая резня сопровождала беспорядочное бегство пруссаков, пленников брали на каждом шагу, артиллерию захватывали целыми батареями.

Среди этого великого смятения появился, наконец, но слишком поздно, генерал Рюхель. Он двигался двумя пехотными линиями с кавалерией на флангах, шагом взбираясь на плоскогорье, спускающееся под уклоном от Ландграфенберга к Ильму. Пока он поднимался, вокруг него потоком шли вниз пруссаки и преследующие их французы. Таким образом, не успел он появиться на поле битвы, как его встретило нечто вроде бури. Пока он, с сердцем, упавшим при виде такого разгрома, продвигался вперед, французы обрушились на него с победной безудержностью. Прикрывавшая его левый фланг кавалерия была рассеяна первой. Этот неудачливый генерал, неразумный, но пламенный друг своей страны, сам подставился под удар. Пораженный пулей в грудь,