притоков Заале, – затем, миновав эту преграду, отозвать три дивизии, оставленные в Наумбурге, подтянуть к себе князя Гогенлоэ и генерала Рюхеля и следовать вдоль берегов Заале до ее слияния с Эльбой в окрестностях Магдебурга.

Таков был план отступления, задуманный герцогом Брауншвейгским. Главная армия получила приказ выступать днем 13-го. Армия герцога Брауншвейгского пришла в движение, возглавляемая королем, принцами, королевой и сопровождаемая такой массой обозов, которая делала невозможными любые маневры. Пушки слышались так близко, что присутствие королевы Луизы в штаб-квартире стало затруднительным. Бывшее поначалу неудобством, ее присутствие сделалось опасным и тревожило короля. Ему пришлось отдать строгое распоряжение, чтобы заставить ее уехать. Она удалилась со слезами на глазах, после боев в Шлейце и Заальфельде не сомневаясь более в гибельных последствиях политики, несчастной зачинщицей которой стала.

В то время как герцог Брауншвейгский двинулся на Наумбург, князь Гогенлоэ, оставшийся на высотах Йены с 50 тысячами человек и имея в арьергарде генерала Рюхеля с 18 тысячами, занялся наведением некоторого порядка в своих войсках. Разделяя мнение герцога Брауншвейгского, что французы движутся на Лейпциг и Дрезден, чтобы первыми оказаться на Эльбе, он почти не беспокоился о Йене и не заботился о высотах, расположенных за городом.

В продолжение этой же самой второй половины дня 13 октября Наполеон, как мы видели, быстро переместился от Геры к Йене, направив за собой все свои силы. Он прибыл туда в середине дня. Ланн, опередивший его, с нетерпением его поджидал. Не теряя ни минуты, оба верхом отправились на разведку местности. В Йене долина Заале начинает расширяться. Правый берег, по которому двигались французы, низок, влажен, покрыт лугами. Напротив, левый берег, занятый пруссаками, представляет собой обрывистые высоты, вершины которых доминируют над Йеной и на которые можно подняться по узким извилистым лощинам, затененным лесами. Слева от Йены, через более открытое и менее обрывистое ущелье под названием Мюльталь пролегает большая дорога из Йены в Веймар. Поначалу она следует по дну Мюльталя, затем спиралеобразно поднимается и разворачивается на плато за городом. Для форсирования этого прохода, довольно открытого, но охраняемого большой частью прусской армии, понадобился бы тяжелый приступ. Поэтому взбираться на плато для сражения с пруссаками следовало не здесь.

Представилось иное средство. Углубившись в лощины, которые начинаются по выходе из Йены, отважные стрелки Ланна сумели взобраться на главную высоту и вдруг заметили прусскую армию, стоящую лагерем на плато левого берега. За ними последовали несколько подразделений дивизии Сюше и отвоевали участок, оттеснив аванпосты генерала Тауенцина. Таким образом высоты, доминирующие над левым берегом Заале, были захвачены, но посредством дороги, к несчастью, недоступной для артиллерии. Именно туда Ланн и привел Наполеона под непрекращающимся огнем, который делал разведку весьма опасной.

Главная из высот, доминирующих над Йеной, называется Ландграфенберг, а после памятных событий она получила от местных жителей название Наполеонсберг. Эта самая высокая гора в окрестностях. Наполеон и Ланн, созерцая с нее окружающую местность, стоя спиной к Йене, видели справа Заале, протекающую в извилистом, глубоком, лесистом ущелье до Наумбурга. Перед собой они видели волнистые плоскогорья, простирающиеся вдаль и слегка снижающиеся к небольшой долине Ильма, в глубине которой находится город Веймар. Слева располагалась большая дорога из Йены в Веймар, постепенно поднимающаяся из ущелья Мюльталя. Подъемы дороги, похожие, как мы сказали, на спираль улитки, получили ее имя на немецком и называются Шнеке. На этой-то дороге из Йены в Веймар и располагалась эшелонами армия князя Гогенлоэ, однако распознать ее численность было невозможно. Расстояние не позволяло видеть корпус генерала Рюхеля, стоящий в Веймаре. Так же обстояло дело с армией герцога Брауншвейгского, которая была скрыта в углублении долины Ильма.

Наполеон, видя перед собой массу войск, численность которых не мог определить, предположил, что прусская армия избрала этот участок для сражения, и тотчас произвел диспозиции, чтобы выйти со своей армией на Ландграфенберг прежде, чем неприятель сможет подойти и сбросить его с обрывов в Заале. Следовало поспешить и воспользоваться участком, отвоеванным французскими стрелками, чтобы закрепиться на высоте. Пока французы обладали только ее вершиной, ибо в нескольких шагах находился корпус генерала Тауенцина, укрытый за небольшой складкой местности. Его корпус опирался на правом фланге французов на деревню Клозевиц, окруженную небольшим лесом, а на левом фланге – на деревню Коспода, также окруженную лесом. Наполеон решил оставить пруссаков в покое на этой позиции до следующего дня, а пока привести часть своей армии на Ландграфенберг. Занятый участок мог вместить корпус Ланна и гвардию. Слева Наполеон поместил дивизию Газана, справа дивизию Сюше, посередине и несколько сзади пешую гвардию. Он поставил ее лагерем в каре в четыре тысячи человек и установил собственный бивак в его центре. С тех пор местные жители и прозвали эту высоту Наполеонсбергом, отметив грудой неотесанных камней место, где этот человек, популярный повсюду, даже там, где он внушал лишь ужас, провел ту памятную ночь.

Но привести пехоту на Ландграфенберг было еще не всё, следовало доставить туда артиллерию. Носясь на лошади во всех направлениях, Наполеон обнаружил проход, менее обрывистый, чем остальные, по которому можно было с большим трудом затащить на высоту артиллерию. К несчастью, путь был слишком узок. Наполеон тотчас вызвал подразделение солдат инженерной части и приказал им расширить проход. В нетерпении он сам руководил работой с факелом в руке и удалился лишь глубокой ночью, когда по проходу пошли первые пушки. Для доставки каждого артиллерийского обоза на вершину Ландграфенберга требовалось двенадцать лошадей. Наполеон предполагал атаковать генерала Тауенцина на восходе и, внезапно оттеснив его, захватить пространство, необходимое для развертывания армии. Опасаясь, однако, выходить через единственный проход и желая разделить внимание неприятеля, он предписал Ожеро на левом фланге войти в ущелье Мюльталь, передвинуть на дорогу из Веймара одну из его двух дивизий, а с другой выйти на обратную сторону Ландграфенберга, дабы атаковать тылы генерала Тауенцина. Сульту, чей корпус должен был прибыть ночью, он приказал вскарабкаться справа по другим лощинам, дабы равным образом атаковать тылы Тауенцина. Наполеон не сомневался, что прорвет позицию пруссаков при такой двойной диверсии справа и слева и обеспечит себе участок, необходимый для разворачивания армии. Ней и Мюрат должны были подняться на Ландграфенберг по дороге, которой следовали Ланн и гвардия.

День 13-го закончился; глубокая тьма окутала поле сражения. Наполеон поставил свою палатку в центре каре и позволил зажечь лишь несколько огней. Но прусская армия зажгла все огни. На всей протяженности плато виднелись огни князя Гогенлоэ, а справа у горизонта, на высотах Наумбурга, – огни армии герцога Брауншвейгского, ставшей вдруг видимой для Наполеона. Он подумал, что прусские силы вовсе