Лысый же, лишившийся во время битвы со Сварогом кепки ишедший последним, замер на самом краю, нащупал ногой край ямы… и, обогнув ее,остановился на другой стороне.

Некоторое время со дна никто не показывался, потомперепачканные, плачущие, немилосердно чешущиеся старцы выбрались с трудом изловушки и выстроились в ту же цепочку.

Бедер попытался было сунуться вперед, но остальные дружноотпихивали его до тех пор, пока он не оказался в арьергарде. Номер первый заняллысый без кепки. По цепочке ему передали конфискованный у Бедера посох.

– Неблагодарные мерзавцы, – прохныкал Бедер. Иубогое шествие оборванцев скрылось между деревьев.

Сварог неодобрительно покачал головой. Потом, вспомнив,отыскал в кустах рубин и подбросил его на ладони. Никакой это был не рубин –так, красиво обработанная стекляшка, и ни намека на магические свойства. Мирнепуганых идиотов, право слово, вот куда он попал. Хотел зашвырнуть камушеквслед инвалидам, но передумал и спрятал в карман. «Эх, надо было все-такиузнать, в какой стороне город…»

Солнце медленно вставало над горизонтом – обыкновенноекруглое солнышко. Туман редел, и Сварог бодро шагал по дороге вслед завсадниками – то ли в сторону города, то ли отдаляясь от него. Второй вариантего, впрочем, заботил мало. Ведь, при здравом рассуждении, дорога не можетвести из города в никуда – даже если он идет в обратную сторону, на путиобязательно должен попасться какой-нибудь населенный пункт… Дорога тоже былакак дорога, сельская, разбитая, с проросшей травой между колеями. Вот толькотелеграфных столбов вдоль нее не хватало. И Сварог поймал себя на мысли, чтовстреться ему сейчас по пути ведро с гвоздями марки «УАЗ» председателя местногоколхоза – он не особенно и удивится…

«Уазик» ему не попался, зато он нагнал давешних всадников.

За поворотом, скрытым беспардонно разросшимися кустами вродебы бузины, прямо посреди дороги четверо угрюмых типов при шпагах, в черныхплащах, в черных шляпах и черных масках, скрывающих лица, расположившиськольцом, держали под прицелом арбалетов двоих молодых людей в зеленыхохотничьих костюмах. Зеленые стояли спиной к спине и могли лишь прожигать типовненавидящими взглядами: оружия при них не наблюдалось, малейшее движение – иони, как пить дать, будут утыканы стрелами, как ежики. Причем их, прежде чемпоставить вот так, спиной к спине, сначала некоторое время катали по земле ипинали, судя по состоянию их костюмов. Пятый тип из команды черных, при однойтолько шпажонке, неподалеку о чем-то бурно спорил с невысоким худощавым юношейв зеленой тирольской шапочке, размахивал руками, показывая то на себя, то надорогу, хватал юношу за локти. Юноша же локти раздраженно вырывал иотрицательно мотал головой. Вокруг этой пары крутились две собачонки, самыенастоящие, обыкновенные, смахивающие на спаниелей, просительно заглядывалиспорщикам в глаза и, тявкая, умоляли не ссориться. Неподалеку мирно паслисьоседланные лошадки, ожидая, пока люди закончат разборки и наконец разъедутся…Эх, приятно все ж таки сознавать, что попал не куда-нибудь, а во вполненормальный мир – тут вам и собачки, и лошади, и потасовки – шестеро на одного ипятеро на троих, все – как у людей…

Сварог остановился в нерешительности. Что характерно, у юнцаза спиной висел арбалет – почему-то не отобрали. Нуте-с, и что все этоозначает, судари мои? Семейная ссора? Арест браконьеров? Или охотники добычу неподелили?.. Или военно-патриотическая игра «Зарница»? И главное, Сварогу-то чтоделать?

А ничего. Пойдем-ка мы не спеша вперед. Захотят поговорить –поговорим, не захотят – сами вежливо спросим дорогу в город… А если начнутзаводиться… вот тогда разберемся на месте.

Черные, вот счастье-то, избрали последний вариант встречииноземного гостя. Едва Сварог вышел из-за кустов на открытое пространство имиролюбиво, открыто двинулся в сторону противоборцев (о том, что все-такиположив палец на спусковой крючок шаура в кармане, упоминать не стоит), как одиниз тех, что держал на мушке людей в охотничьих костюмах, резко развернулся вего сторону и взял на прицел самого Сварога. К его чести, оружие он держалграмотно, хотя и не очень уверенно. И арбалет был самый что ни есть настоящий.

Сварог медленно шел вперед. И улыбнулся. Руки из кармана,впрочем, не доставая.

– Тебе чего? – грубо спросил тип в маске. –Кругом марш, и чтоб я тебя через секунду уже не видел.

Говорил он опять же на насквозь знакомом языке. Что не моглоне радовать.

Сварог продолжал приближаться. Черный забеспокоился,угрожающе встряхнул арбалет.

– Стоять, кому сказал! Глухой? Не видишь, проходзакрыт.

Только сейчас Сварог сообразил, что все пятеро крепышей вчерном находятся в различных, но достаточно сильных стадиях, как принятоговорить, алкогольного токсикоза. А говоря проще, все пятеро кривы, какпатефонные рукоятки. И поэтому могут начать палить из своих рогаток в любоймомент и ни с того ни с сего. Что было бы некстати. Нет, ребята, что хотите сомной делайте, но ни на семейную сцену, ни на игру «Зарница» это не похоже.

– А скажи-ка мне, гвардия, – по-отечески ласковопопросил Сварог, приближаясь почти вплотную, – я что-то вот не пойму: увас так принято, чтоб шестеро слепых – да на одного зрячего? Да еще с дубиной?

Вжикнул арбалетный спуск. Стрела вонзилась в землю междуСварогом и типом в маске, к которому Сварог приближался.

– Шел бы ты лучше грехи замаливать. И наши заоднопопроси отпустить, – заявил второй тип в маске, который пальнул. Сейчас онкрутил арбалетный ворот, по новой натягивая тетиву.

«А чего это меня молиться отправляют? Мученическое выражениелица? Или лик мой преисполнен особой благостности?» Но как бы там ни было,теперь Сварогу вовсе расхотелось покидать этих замечательных парней. Какговорится, до полного выяснения.

Он остановился, дружелюбнейше улыбнулся:

– Нет, ребята, так не пойдет. Вот ежели, к примеру,господа без масок меня попросили бы. Дескать, ты нам мешаешь отдыхать,наслаждаться приятным обществом и так далее, наверное, я бы и пошел себе мимо.Но они же не просят. Не просите же?

Не просили. Двое в охотничьих костюмах, стоявшие спиной кспине под присмотром арбалетчиков, молча провели по Сварогу взглядами иотвернулись. Не просить же, в самом деле: вмешайся, добрый человек, безоружныйты наш, наплюй на арбалеты и загаси в одиночку пятерых. Да, одни всерьезСварога не воспринимали, другие совсем не боялись. Что ж, кое-что проясняется,а именно: слава графа Гэйра не прикатилась сюда через миры и Потоки раньшесамого графа.

– Последний раз тебе говорю, катись, прохожий,проваливай. Да поживее, – уже на пределе пьяного гнева сотряс рассветныйвоздух ближайший к Сварогу арбалетчик.

Ну вот не любил Сварог, когда ему предлагали катиться. Нелюбил, судари мои любезные. Так уж он, видите ли, устроен был необычно.