Пока лифт поднимется обратно, чтобы я могла спуститься, онадалеко уйдет. Ты догонишь и задержишь ее быстрее, чем я.

— Нам платят как телохранителям, а не как тюремщикам, —заметил я.

— Послушайте, — сказал Арчер. — Я понимаю, что вы подавленыслучившимся. Я тоже. Но я неплохо знаю Мэрилин. Она очень чувствительна ипорывиста. Когда к ней вернется самообладание, она будет ужасно сожалеть ослучившемся. Позвонит и будет извиняться. А пока что мне не хотелось бы вчем-то винить бедную девушку. Психическое напряжение от этих телефонных звонкови угрожающих писем — это больше, чем она в состоянии выдержать. Сейчас ужедесятый час, мистер Лэм пришел на работу в дневную смену. Мы не будем вычислятьпо минутам отработанное время, я не прошу вернуть мне обратно часть денег,которую я вам выплатил при найме. Вы уж меня простите, миссис Кул, — я никак непредвидел, что все может обернуться таким образом. Чувствую, что обе стороныобманулись в своих ожиданиях. Вы, возможно, полагали, что эта работа будетсовсем немного отличаться от вашей обычной, а я верил, что вы сотворитеневозможное. А теперь будем считать, что мы полностью в расчете. Я забираюпленки с записью телефонных разговоров — думаю, они у вас здесь, так же как дваили три нераспечатанных заказных письма.

— Да, — подтвердила Берта, — два письма мы не вскрыли.Дональд считает, что на них имеются отпечатки пальцев.

— Насколько мне известно, снять с бумаги отпечатки пальцеввесьма трудно, чтобы не сказать, невозможно, — заметил Арчер.

— Так обычно считалось, — сказал я. — Их проявляли в парахйода, и результаты были не очень впечатляющими. Но позднее разработали новыйпроцесс, основанный на том, что аминокислоты потовых желез и кожный жиротпечатков пальцев образуют химическую комбинацию с препаратом, используемымдля глянцевания поверхности бумаги. Попутно выяснилось, что невидимые отпечаткипальцев сохраняются годами. Их можно выявить через много лет.

— Вы уверены в этом, Лэм? — спросил Арчер.

— Полностью.

— М-да, это интересно. У меня есть кое-какие знакомые,разбирающиеся в дактилоскопии. Я с ними посоветуюсь, что можно сделать с этимиписьмами.

Арчер подошел к столику для почты у двери и взял в рукиписьмо.

— Второго разве не было? — спросил он.

Я повернулся к Берте.

— Второе было?

— Здесь лежало одно, то, что пришло вчера еще при тебе,разве не так?

— Так, — сказал я. — Только оно пришло позднее.

— Хорошо, и где же оно? — спросил Арчер.

— Ничего не могу сказать.

— Хотелось бы считать дело законченным, — сказал он, — поэтомувсе вещественные доказательства я забираю.

— Конечно, конечно, — сказал я. — Я пришлю вам все, что унас есть. Кроме магнитофона с пленкой. Мы брали и то и другое напрокат и должнывернуть.

Он, кажется, слегка растерялся. Я подхватил магнитофон инаправился к дверям, улыбнулся Арчеру, подмигнул Берте и сказал:

— Вот так оно и бывает — всех дел не выиграешь.

О'кей, на сегодня хватит. Она, вероятно, уверена, что мызапрем квартиру. Я полагаю, что она захватила с собой ключ, чтобы вернуться,когда почувствует себя в полном порядке.

— Безусловно, — сказал Арчер. — Она весьма осмотрительнаямолодая дама. Однако, если не возражаете, мистер Лэм, предоставим в еераспоряжение еще несколько минут. С моими подчиненными я предпочитаю строитьотношения на основе полнейшей честности.

Если я им обещаю что-либо сделать, я это делаю. Она просила,чтобы никто не покидал квартиру ранее, чем через пятнадцать минут.

— Но вы ей этого не обещали, — напомнил я.

— Это подразумевалось само собой.

Берта злобно взглянула на него и села.

Наступила неловкая тишина, длившаяся с минуту, после чегоБерта сказала:

— Вся эта проклятая история кажется мне липовой.

— Случай, конечно, необычный, — сказал Арчер. — Я вас понимаю:когда человеку вашей профессии, привыкшему к стандартным ситуациям, встречаетсянечто, не лезущее в обычные рамки, ему кажется, что это, как вы выражаетесь,липа.

— Вы очень верно подметили, — сказала Берта. — Этопроизводит впечатление именно, как я и сказала, липы.

Берта не попыталась развить дальше эту мысль, равно как и несделала попытки опять ринуться к двери, поэтому мы снова расселись. Я пошел ктому же стулу, развернул принесенную с собой газету, уселся и стал читать.

Арчер с любопытством поглядывал на меня и наконец сказал:

— Хорошо, ребята, наши четверть часа истекли, и даже болеетого. Пожалуй, все мы можем выкинуть из головы это дело. Сожалею, что событияприняли такой оборот, и досадно, что вы не добились большего. Однако я понимаю,с какими исключительными трудностями вам пришлось столкнуться в работе.

— Насчет исключительных трудностей это вы правильно изволилиподметить, — буркнула Берта. Она прошагала к двери и толчком руки распахнулаее.

Я обменялся рукопожатиями с Арчером, присовокупив при этом,что весьма рад был с ним познакомиться.

Он задумчиво взглянул на меня.

— Давайте уясним себе, Лэм, — сказал он, — что дело, вовсяком случае, в том, что касается вашего детективного агентства, полностьюпрекращено, закончено и исчерпано. Я не хотел бы никакой огласки, чтобы непричинить хоть малейшего беспокойства мисс Чилан.

В частности, полиция не должна никоим образом быть посвященав эту историю.

— Я не сделаю ничего такого, что могло бы затруднить жизньмисс Чилан, — пообещал я.

— Давайте выйдем вместе — на тот случай, если мисс Чиланкогда-нибудь заявит, что кто-то обчистил ее квартиру. Мы все сумеем подтвердитьалиби каждого из нас, если, конечно, у вас нет ключа от ее квартиры.

— У меня ключ от квартиры Мэрилин? — воскликнул Арчер.

— Я всего лишь предположил такую возможность.

— Мне не по вкусу подобные предположения, — огрызнулсяАрчер. — Пошли отсюда все вместе, и это будет финалом нашего деловогосотрудничества.

Мы вышли в коридор. Арчер захлопнул за собой дверь.

Берта демонстративно вернулась к двери и, подергав за ручку,удостоверилась, что дверь заперта.

Элси Бранд, моя личная секретарша, сказала:

— Вас я сегодня не ожидала увидеть. Думала, что вы сторожитевашу девочку.