21 мая 1929 г. этот союз обрел основополагающую структуру посредством соглашения, которое сделало обновление этих трех альянсов автоматическим в конце каждого пятилетнего периода, и посредством трехстороннего договора для мирного урегулирования всех возможных разногласий путем арбитража и примирительных процедур. Необходимость таких более тесных связей стала очевидной в разгар Всемирной депрессии и даже еще больше после прихода к власти в Германии Гитлера. Поэтому 16 февраля 1933 г. Малая Антанта превратилась в дипломатическую конфедерацию с постоянным советом, в который входили три министра иностранных дел или их делегаты, и с совместным секретариатом, включая постоянное представительство-филиал в Женеве. Новая организация, цели которой теперь вышли за рамки первых, ограниченных в возможностях и довольно односторонних альянсов, выглядела вполне эффективной во время международных дискуссий, проходивших в следующие два-три года, но оказалась беспомощной, когда в 1938 г. грянул большой кризис. Последнее заседание Совета Малой Антанты, состоявшееся 21 августа того года, когда была предпринята запоздалая попытка прийти к соглашению с Венгрией, не могло спасти Чехословакию от агрессии Германии, так как Югославия уже была озабочена главным образом изменениями на Средиземноморье, а Румыния – опасностью, исходившей от Советского Союза.

В начале существования Малой Антанты рассматривались два возможных варианта расширения этого союза – к северу и к югу от Дунайского региона. 3 марта 1921 г. Польша заключила союз с Румынией, но, даже когда ее отношения с Чехословакией улучшились в 1923–1925 гг., она не заинтересовалась вступлением в союз, который был направлен в первую очередь против ее традиционного друга – Венгрии. У Греции действительно был общий интерес со своей соседкой Югославией, а также Румынией, который состоял в противодействии реваншизму Болгарии, но вместо вступления в Малую Антанту два южных члена последней, будучи при этом Балканскими странами, вошли в другое региональное соглашение на Балканском полуострове.

Там, как и в Балтийском регионе, шел возврат к более ранним проектам балканского федерализма, который начался в 1930 г. В первых конференциях приняли участие все шесть Балканских государств, а не только три державы-союзницы, плюс еще Албания и бывшие враги – Болгария и Турция[92]. Отношения между Грецией и Турцией улучшились настолько, что обе страны 14 сентября 1933 г. подписали договор о союзе и взаимных гарантиях. Однако оказалось невозможным прийти к полному согласию с Болгарией или даже Албанией, так что в Балканский пакт, который после множества предварительных планов был подписан в Афинах 9 февраля 1934 г., вошли только Греция, Югославия, Румыния и Турция. Осенью того же года, которую можно считать наивысшей точкой всего движения к региональному федерализму, этот пакт был приведен в исполнение на встрече в Анкаре по уставу организации, который создал в рамках Балканской Антанты, как и в случае Малой Антанты, постоянный Совет министров иностранных дел, а также Консультационный экономический совет.

На Балканском полуострове, как и в Дунайском регионе, в последнюю минуту, летом 1938 г., были предприняты усилия добиться взаимопонимания со страной, которая казалась самым большим препятствием к единству, – Болгарии. Но, как и Малая Антанта, Балканская Антанта также была гарантом от агрессии только со стороны небольшого государства этого региона. Не было никаких обязательств совместно действовать против агрессии, исходящей от великой державы за пределами Балканского полуострова, и тем не менее здесь тоже это была реальная опасность, которую маленькие страны – даже все вместе – были не в силах предотвратить.

Так как ни всемирная Лига Наций с ее строго ограниченными полномочиями, ни региональные договоры, которым было необходимо время на развитие и которые вряд ли могли приобрести достаточную силу, не могли гарантировать Центрально-Западной Европе обретенную свободу, все государства этого региона искали поддержки у Запада. Там они надеялись найти помощь у великих держав, которые, имея демократическое устройство и не имея общих границ с какой-либо из стран Центрально-Восточной Европы, не представляли собой угрозу независимости этих стран и уже были союзниками некоторых из них в годы Первой мировой войны.

Соединенные Штаты Америки – особенно далекие, но интересовавшиеся проблемами Центрально-Восточной Европы ввиду происхождения многих своих граждан – оказались особенно благосклонно настроены в отношении самоопределения всех народов этого региона. Но так как Америка не ратифицировала мирные договоры и не присоединилась к Лиге Наций, а вместо этого вступила в период изоляционизма, то оставались только Франция и Великобритания; Италия была довольно опасным соседом, особенно после установления в ней фашистского режима в 1922 г.

На мирной конференции Франция уже поддержала те страны, которые должны были помочь ей остановить Германию на востоке и стать заменой ее довоенного союза с Россией, одновременно препятствуя продвижению большевизма. Также именно французская культура, как и раньше, привлекала всю Центрально-Восточную Европу, а ее конституция служила образцом для конституций «новых» государств этого региона. Но именно это многостороннее сотрудничество с Францией, которое в большинстве стран к востоку от Германии имело глубокие исторические корни, было препятствием для таких же тесных отношений с Великобританией, которая была менее заинтересована в Центрально-Восточной Европе и считала влияние Франции в ней дальнейшим шагом к ее доминированию на всем континенте, чего она традиционно боялась.

Именно Польша с ее давними дружескими связями с Францией в годы мирного урегулирования уже испытала особые трудности в отношениях с Великобританией, а после войны первой присоединилась к французскому лагерю. Тесный франко-польский военный альянс, возникший 19 февраля 1921 г., на протяжении многих лет продолжал оставаться краеугольным камнем внешней политики Польши и самой прочной гарантией ее независимости и целостности. Но хотя первый официальный альянс между Францией и одним из государств Малой Антанты, Чехословакией, был заключен лишь 25 января 1924 г., весь этот союз с самого начала был так же близок к Франции, как и Польша, и вместе с последней составлял регион сильного влияния Франции в Центрально-Восточной Европе. Такая ситуация время от времени находила свое выражение в Женеве и на большинстве самых важных международных конференций, таких как Генуэзская конференция 1922 г. Договоры, которые Франция заключила с Румынией в 1926 г., а с Югославией – в следующем году, казалось, «округлили» и стабилизировали эту «сферу влияния» Франции в главной части Центрально-Восточной Европы.

Однако следует подчеркнуть, что влияние Франции никогда реально не ограничивало независимость ее более мелких союзников на востоке, а сотрудничество между считавшейся тогда самой сильной в военном отношении державы Европы и четырьмя государствами, которые, вместе взятые, казались так же сильны, было далеким от того, чтобы представлять какую-то опасность миру в Европе, и являлось его самой лучшей из возможных гарантий.