— Иногда бывала, — кивнула она, глядя ему в лицо.

Он наклонился к ней, еще надеясь, что ее строгая поза всеголишь типичная уловка молодой женщины, пытающейся скрыть свой интерес кизвестному журналисту. Но она легко отстранилась от него, чуть усмехнувшись.

— Осторожнее, — с легким презрением в голосе сказалакрасавица, — вы можете упасть.

— И вы не хотите приехать к нам на телевидение? — Он все ещене мог поверить в собственное поражение, действуя уже по инерции.

— Нет, — решительно сказала она, не оставляя ему никакихшансов, — не хочу.

И вышла из лифта, звонко стуча каблучками по мраморномуполу. Он недоуменно пожал плечами и двинулся за ней следом. В приемной ихвстретила другая девушка, еще более эффектная, чем первая. Но, на взглядКапустина, второй не хватало стильности, такой, как у первой. Сидевшая вприемной девушка была просто эффектной блондинкой, тогда как встречавшая его особабыла женщиной с характером. А именно такие женщины всегда нравились Капустину.Но и вторая девушка не стала млеть от восторга, увидев его. Она простовзглянула на посетителя и равнодушно показала на кресло.

— Садитесь. — Кроме нее, в приемной находился еще молодойчеловек спортивного телосложения, очевидно, телохранитель или помощник босса.Капустин сел в большое кожаное кресло.

«Наверно, бельгийское», — с восхищением подумал он,осторожно трогая кожу. Он мечтал именно о таких креслах в своем офисе, но немог пока позволить себе приобрести такую роскошь, стоившую не одну тысячудолларов.

Приемная растянулась метров на тридцать и состояла изогромных зеркальных шкафов, мягких уютных диванов, двух столиков для секретаряи телохранителя. По краям окон с затемненными стеклами спадали искусственныецветы. Скрытые лампы излучали мягкий свет. Повсюду чувствовалась рука опытногодизайнера, создавшего своего рода искусственный рукотворный мир в этом царствебюрократии.

Женщина, что привела его в приемную, села напротив.Очевидно, в ее обязанности входило не только довести гостя до приемной, но иприсутствовать при беседе самого босса с тележурналистом.

Он терпеливо ждал, когда стрелки часов сошлись на цифредвенадцать. Начал нервничать через десять минут. В двадцать минут первого онуже ерзал и откровенно покашливал. И наконец в половине первого не выдержал.

— Может, он забыл про нашу встречу? — спросил Капустин.

— Ждите, — коротко бросила ему девушка-секретарь. А перваяженщина только добавила:

— Он не забыл.

«Подобное хамство будет ему дорого стоить», — привычноподумал Капустин, словно речь шла о его клиентах на беседах-экзекуциях.

В этот момент зазвонил телефон, стоявший на столикетелохранителя. Тот поднял трубку, послушал. После чего произнес только однослово «понял» и положил трубку. Быстро поднявшись, он подошел к одному из окон,находящихся напротив дверей в кабинет босса, и открыл его, проветриваяпомещение.

— Опять хочешь свежим воздухом подышать? — с улыбкойспросила секретарь.

— От этих кондиционеров у меня спина болит, — мрачно сказалпарень, — ты ведь знаешь, что я не люблю кондиционированный воздух. И Хозяин нелюбит, когда…

Он не успел закончить фразу. В приемную в сопровождении двухтелохранителей вошел сам Хозяин. Так называли его подчиненные, и Павел зналэто. Сидевшая напротив Капустина молодая женщина быстро поднялась. Павелнесколько замешкался, но тоже поднялся. Все замерли. В присутствии Хозяиначувствовалось какое-то напряжение. Секретарь натянуто улыбнулась.

— Добрый день, — мрачно сказал Хозяин.

Это был сравнительно молодой человек лет сорока пяти. Он снекоторым интересом смотрел на стоявшего перед ним журналиста, словноразглядывая забавный экспонат в коллекции своего зверинца.

— Здравствуйте, — кивнул Капустин.

В зеркалах отразились его чуть растерянная физиономия иуверенное холеное лицо Хозяина. Оба телохранителя замерли, сделав непроницаемыелица. Чуть заметный ветерок подул из открытого окна. Все невольно посмотрели вту сторону. Павел тоже посмотрел в открытое окно. Напротив, на другой сторонеулицы, виднелось большое многоэтажное здание какого-то министерства.

— Идемте ко мне в кабинет, — предложил Хозяин. Он, очевидно,считал, что извиняться за опоздание ему не следует.

Капустин молча кивнул. Он привык к подобному хамству сильныхмира сего и особо не обращал на это внимания. Они шагнули к дверям кабинета,когда вдруг раздался резкий щелчок. Все испуганно обернулись, еще не понимая,что произошло. Капустин с ужасом увидел, как голова Хозяина разлетелась вдребезги…

Второй раз на конспиративную квартиру Дронго приехал,по-прежнему тщательно соблюдая все меры предосторожности. Даже более тщательно,чем в первый раз, ибо представлял себе реальную вероятность наблюдения заквартирой, на которой его принимал заместитель директора ФСБ. В томполитическом раскладе, который сложился в Москве, когда сразу несколько оченьмощных группировок боролись за влияние на Президента, все могло быть.

Но и на этот раз все меры предосторожности оказалисьизлишними. Он не почувствовал наблюдения за собой, поднимаясь на уже знакомыйему этаж. В квартире сидел все тот же охранник, очевидно, выполнявший посовместительству и роль хозяина квартиры. Он узнал Дронго и кивнул ему.

На этот раз в комнате никого не оказалось. Дронго сел застол, терпеливо ожидая, когда появится обещанный связной. Через несколько минутдверь открылась, и в комнату вошла высокая строгая женщина лет сорока. Она былав темном брючном костюме, на глазах темные очки. Она прошла к столу и, неговоря ни слова, села напротив Дронго. Только после этого она сказала:

— Здравствуйте.

— Добрый вечер. — Он смотрел на нее недоверчиво и строго. Онне любил работать с женщинами. Он вообще не любил работать с напарниками. Встоль деликатном деле, как работа мозгов, ему не требовался напарник. В этом онбыл искренне убежден. Для связи ему нужны были только расторопные помощники. Анапарники слишком часто подставлялись и слишком часто погибали. Он не могзапросто рисковать жизнями чужих людей. К тому же у него уже был печальныйопыт, о котором он не любил вспоминать.

— Меня прислали к вам, — сказала она, твердо глядя на него.Голос у нее был сильный и ровный, какой бывает у уверенных в себе женщин.

— Вы будете работать со мной в паре? — уточнил он непонятнодля чего. Здесь просто не мог появиться чужой человек.

— Вас что-то не устраивает? — холодно спросила женщина.

— Меня не устраиваете вы, — честно сказал он, — хотя личнопротив вас я ничего не имею. Меня не устраивает ваш пол.