— Пусть даже так, — согласился Потапов, — в любом случае выне довели до конца свое расследование. И теперь я прошу вас прекратить имзаниматься.

— Почему?

— Мы передадим его другому специалисту, — уклонился отпрямого ответа генерал.

Дронго помолчал. Потом спросил:

— Вам приказали это сказать мне?

— Не говорите ерунды, — нахмурился генерал, — никто мненичего не приказывал. Просто мы выделили большие деньги, попытались с вашейпомощью провести расследование. Но ничего не вышло. Значит, нужно закончить. Иточка.

— Как это не вышло? — не успокаивался Дронго. — Вы всезнаете, кто заказал убийство Алексея Миронова. Все знаете, кто именно. И все нехотите признавать вину этого человека. Хотите, чтобы всю грязную работу сделалдля вас я. Так я был согласен. Я ее сделал. А теперь вы отказываетесь и от моейработы.

— Вы сделали большое дело, — согласился генерал, — но несмогли довести расследование до конца. Поэтому мы решили его закрыть.

— И никого не трогать? — насмешливо спросил Дронго.

— Это уже наше внутреннее дело, — нервно заметил генерал.

— Да, — кивнул Дронго, — конечно. Только ваше внутреннеедело. На столе у Капустина я видел запись о казино «Серебряная салатница». Асегодня из газет я узнал, что вчера ночью там был погром. Вы верите в такиесовпадения?

— При чем тут Капустин? Он ушел с центрального канала иработает теперь совсем на другую компанию.

— Вам не стыдно, генерал? — вдруг спросил Дронго. — Вы жеживете в этой стране? Как же вы смеете называть себя генералом, как можетесмотреть людям в глаза? Неужели не стыдно?

— Перестаньте меня стыдить! — с отчаянием крикнул генерал. —Что вы себя позволяете? Кто вы такой?

— Никто, — сумел выдавить из себя улыбку Дронго, —действительно никто. — Он поднялся со стула. — Прощайте, генерал. Вашетелевидение — это настоящее зеркало вампиров. И когда однажды вы обнаружите,что вампиры совсем близко, не пугайтесь. Вы сами их вскормили на свою голову.

Он вышел из комнаты.

Через три дня все центральные газеты сообщили о загадочнойсмерти Вениамина Николаевича Тарханова, убитого в подъезде собственного дома.

Он прилетел в свой южный город, когда весна была уже в самомразгаре. Когда он вылетал из Москвы, там еще ходили в плащах и куртках. Когдаприлетел к себе, мимо самолета проходили служащие аэропорта в одних рубашках.

В квартире было пыльно, темно и мрачно, как и бывает вквартирах, где нет солнечного света и детских криков. Он не стал ничегоубирать, а, бросив свой чемоданчик в прихожей, прошел в столовую и устроился надиване, неподвижно просидев там несколько часов. Там же он и заснул. Вечеромпозвонил его отец.

— Ты давно приехал? — спросил отец. — Я звонил к тебе ивчера, и позавчера.

— Только сегодня, — устало сказал он.

— Как прошла твоя командировка?

— Нормально.

Он никогда ничего не рассказывал, а отец никогда неспрашивал ни о чем. По молчаливому уговору они не говорили о его командировках.Отец не хотел расспрашивать сына о том, чего тот все равно не должен говорить.А сын не хотел делать отца невольным свидетелем своих страданий и своих тайн.

— Может, ты к нам зайдешь? — спросил отец.

— Обязательно. Вот только приму душ.

Отец помолчал. Потом вдруг сказал:

— Я никогда не говорил с тобой на эту тему. Но твоя мать всевремя просит меня спросить у тебя. Ты не собираешься жениться? Тебе ведь уже тридцатьвосемь лет. Или ты хочешь остаться холостяком?

— Не знаю. Я об этом не думал.

— А ты подумай. И все-таки скажи нам свое мнение. Ладно, тысмотрел сегодняшние новости?

— Нет, не смотрел.

— Что-то опять происходит в Белоруссии.

— Да, — сказал он, — может быть.

— Тебе это неинтересно?

— Нет. Я не люблю смотреть телевизор. Меня больше интересуюткниги.

— Ну и напрасно, так ты совсем отрываешься от жизни. Нужновсегда смотреть последние новости. Это зеркало нашей жизни.

— Зеркало, — повторил он, — а где вампиры?

— Что? — не понял отец.

— Один мой знакомый говорил, что телевидение — это «зеркаловампиров». Оно показывает все, кроме самих вампиров.

— Неумно, — строго сказал отец.

— Зато точно.

— До свидания, — сухо попрощался отец. — Ты все-таки подумайнад моими словами.

— Насчет телевидения? — Он еще мог шутить.

— И насчет твоего зеркала тоже. Может, тебе уже пораобзаводиться собственным вампиром.

Отец положил трубку, а он продолжал лежать на диване, глядяв темный экран невключенного телевизора. Может, это лучшее состояние длязеркала, подумал он. Когда не видно вампиров.