сердито нахмурилась Ирина. — Мог бы и предупредить, что тут будет! Мы ожидали чего-то… более формального!

Агнесса покосилась на свою спутницу, теперь уже даже с лёгкой усмешкой отметив это «мы». Но, с другой стороны, почему бы и нет?

— Не смотрите на внешнее, но зрите в суть! — воздел указательный перст вверх Ворон, важно надувшись, но почти сразу рассмеялся — кто-то из зала подхватил этот смех. — Брось, здесь все свои. Хорошая компания, милое место для любых разговоров и бесконечный запас выпивки — разве строгий форум мог бы с этим сравниться?

Девушка машинально оглянулась на стойку, после слов Генриха о выпивке, и слегка приподняла бровь — действительно, у стены высилась целая батарея разнокалиберных бутылей, а чуть в стороне — такой же ансамбль ёмкостей под любые виды выпивки. Пивные кружки, высокие винные и пузатые коньячные бокалы, стаканы для виски… и всё — из чистейшего хрусталя, судя по тому, как играл на острых «алмазных» гранях свет.

Остро царапнула тоска по тем дням, когда она подменяла мистера Гилмура за стойкой и наливала посетителям «Очага». Всё было так просто, так понятно… не то, что сейчас!

— Агнесса… Агни? — только сейчас до девушки дошло, что Генрих уже какое-то время пытается привлечь её внимание.

Смущённо покраснев и быстро виновато улыбнувшись, она посмотрела на парня:

— Прости, задумалась. Ты что-то говорил?

— Да всё в порядке, спросил только — как тебе здесь нравится? — судя по всему, его это важное «мы» от Ирины не ввело в заблуждение.

— Очень красиво, — вежливо кивнула Агнесса. — Всё такое… роскошное. Паб класса «люкс», не иначе.

Генрих ухмыльнулся в ответ, изображая свой «фирменный» поклон:

— Для дорогих «кутёжников» — всё самое лучшее!

«И чем вы здесь занимаетесь?» — хотела спросить Агнесса, но вместо этого с языка сорвалось:

— А кто на баре?

Парень едва заметно нахмурился — очевидно озадаченно, и несколько неуверенно пожал плечами:

— Да… собственно, кто угодно. У нас… э… самообслуживание.

«Кто бы мог подумать, что ты так быстро заскучаешь по чёрной работе», — глумливо заметил Мельхиор, но Агнесса мысленно отмахнулась.

— А можно… мне?

— Что? — не понял Генрих. — В смысле — да, конечно, наливай что угодно, я же сказал…

— Нет, — нетерпеливо прервала его девушка. — Я имела в виду — можно мне за стойку?

Руки чесались заняться чем-то знакомым и привычным, но признаваться в этом вслух Агнесса не решалась. А Генрих не стал расспрашивать — только восторженно присвистнул и хлопнул ладонью по стойке:

— Спасение снизошло к нам! Возрадуйтесь же, кутилы, ибо наша драгоценная гостья настолько любезна, что нынче, в честь своего первого визита, окажет всем нам огромную честь, заняв место почётного и единственного бармена!

Девушка вновь смущённо потупилась, покраснев ещё гуще, когда из зала донеслись нестройные одобрительные возгласы и редкие аплодисменты.

— Не обязательно это было преподносить в такой форме, Генрих, — с шутливым упрёком заметила она, но Ворон решительно замотал головой.

— Обязательно! Страна должна знать своих героев в лицо. Тем более — добровольных.

Агнесса с молчаливой благодарностью отметила, что Генрих не стал выражать сомнений касательно того, справится ли она с этой задачей. Впрочем, лёгкий кураж в её голове заставлял думать, что ничто не помешало бы ей ответить честно — прямо перед всем благородным собранием. И пускай легенда Ирины горит синим пламенем!

За стойкой всё оказалось под стать общему интерьеру — чисто, аккуратно и очень дорого. Белоснежного полотенца страшно было касаться, как и прозрачных бокалов — вдруг испачкает своими немытыми руками? — но Генрих уже топтался напротив, явно стремясь сыграть роль первого заказчика. Агнесса, зажмурившись на мгновение, глубоко вздохнула, вновь возвращаясь мыслями к тем славным дням прошлого, и — когда она вновь открыла глаза, — на Ворона смотрел самый приветливый и улыбчивый бармен Нижнего Лондона.

— Добрый вечер, сэр, чего желаете? — полушутливо-полувсерьёз спросила она, и Генрих, мгновенно уловив эту перемену настроя, очевидно, решил подыграть.

Облокотившись на стойку и с тоскливой поволокой в чёрных глазах обратившись к Агнессе, он прижал ладонь к сердцу:

— Душа моя болит и жаждет исцеления! — трагично вздохнул парень. — Найдётся ли за стойкой волшебный эликсир, что усмирит страдания?

— Генрих, ты переигрываешь, — заметил Фридрих, внезапно появившийся рядом.

Агнесса едва удержалась от вскрика, но вовремя заметила, как Синклер поправляет на пальце телепортационное кольцо. Стало быть, он тоже входил в перечень приглашённых!

Ворон же, не смущённый подобным вторжением в свой монолог, с жаром стукнул кулаком по стойке:

— Коль чуждо вам души смятенье — не смейте чувства эти запрещать другим!

Фридрих в ответ только непонимающе вздёрнул брови, но, приподняв руки защитным жестом, сел рядом с товарищем:

— И в мыслях не было. Можете продолжать страдать, — спокойно парировал, на что Генрих коротко фыркнул:

— Благодарю, любезный, — буркнул он, а затем вновь обернулся к Агнессе, уставившись на неё выжидательно. — Так найдётся?

— Не сомневайтесь, добрый сэр — чудесные владения Изумрудной Феи, куда дорогу вам откроет это зелье, — выразительно приподняв бутылку с абсентом, девушка чуть иронично улыбнулась, — заставят позабыть печаль любую, и грёзы, что они вам нарисуют, развеют в миг сердечную тоску. Желаете?

Теперь уже переглянулись оба парня. Генрих уважительно хмыкнул, а Фридрих пожал плечами. Ворон, вновь театрально вздохнув, порывисто склонил голову, обращаясь к Агнессе:

— Желаю! Что угодно — хоть яд, хоть мёд — готов принять я нынче, ибо я в тоске.

— С цикутой перебои, но с хмелем нет проблем, — насмешливо ответила девушка, отмеряя «безопасное» количество напитка в рюмку и пододвигая ту к Ворону.

Вообще, Агнесса надеялась, что он откажется, и теперь даже испытывала лёгкую вину за то, что предложила именно абсент… ну, может, обойдётся?

Генрих же как ни в чём не бывало подхватил рюмку и вполне со знанием дела опрокинул в себя содержимое — одним глотком. Девушка весьма удивилась подобной прыти, но комментировать не стала. Зато откуда-то из зала раздались скупые аплодисменты и одобрительное ворчание.

— А менее велеречивым господам здесь наливают? — обратился к ней Фридрих, не поведя и бровью на эскападу Генриха.

— Разумеется, сэр. Закажете что-то особенное? — вопросительно склонила голову к плечу Агнесса, одаривая юношу очередной «фирменной» мягкой улыбкой.

Тот слегка поджал губы, но по лёгким морщинкам в уголках глаз девушка поняла, что он попытался скрыть смех:

— О, нет. Крайне обыденный напиток — вот из той бутылки с глупым херувимчиком на этикетке, — Синклер ткнул пальцем в сторону зеркальной стены, где Агнесса без труда углядела упомянутую ёмкость.

— Как вам будет угодно, — кивнула она, подхватывая бутыль, и незаметно вдохнула запах содержимого — вино, даже не креплёное.

Выбрав подходящий бокал, девушка с полагающимся изяществом неспешно наполнила его и пододвинула Фридриху:

— Прошу, сэр.

— Почему мы не додумались до этого раньше?! — возмущённо