– Местоимение «мы» мне нравится больше. Я рада, что уже не одна на этом пути.

Это осознание окрылило меня и сделало смелее. Я забыла все обещания и шагнула вперед, уткнулась ему лбом в грудь и обняла его. Знакомый приятный аромат ментола взбудоражил кровь и меня бросило в жар.

Как же бьется его сердце! Какой он горячий! Он не худощавый, как мне всегда казалось. Под моими руками его спина, и она крепкая и широкая. Его учащенное дыхание обжигает мою макушку, он весь горит, и я жду, что он откликнется на мое объятие. Я повернула голову влево и прижалась к нему щекой. Его руки не поднялись ни на сантиметр, кулаки не разжались. Обними, пожалуйста, обними!

- Ты веришь в знаки? – спросила я, не отрываясь от него.

– Что? Какие знаки?

– Думал ли ты когда-нибудь, что твои неудачи с невестами, это знак… откуда-то свыше?

Он молчал, и я продолжила:

– Если бы твоя первая невеста не умерла или вторая не сбежала бы с другим парнем, то сейчас бы ты уже был женат, и если так не произошло, то это для чего-то было нужно. Кто-то руководит твоей судьбой и отодвигает от тебя брак.

Шандор хмыкнул. Думает, это мистика?

– Веришь в такое? – спросил он.

Я, продолжая его обнимать, отстранила от него голову и посмотрела ему в глаза.

– Иногда. Но согласись, что доля правды в этом есть. Ведь неудача с невестой, это не единичный случай в твоей жизни. Это произошло дважды. Для чего?

Шандор поднял глаза и посмотрел перед собой. Словно над чем-то размышлял.

– Может быть, для того, чтобы я поступил в университет.

– Если бы ты женился раньше, этого бы не случилось?

– Не знаю. Наверное, у меня бы появились дети, и мне нужно было бы думать, как их прокормить, а не учебой заниматься.

– Можно учиться и работать. Ты ведь работаешь сейчас.

Он снова посмотрел на меня, и, как будто только сейчас обнаружив, что я его обнимаю, взял меня за плечи и отстранил от себя.

– Лизавета, мы уже говорили об этом. У нас нет будущего… вместе. Ты красивая девушка, и я немного увлекся. Я мужчина и это естественно. Но это не любовь. Я не хочу обманывать тебя.

– Тогда что любовь? – высвобождаясь из его рук, спросила я.

– Я не готов тебе ответить. Если узнаю, скажу.

– Шандор, зачем ты меня обманываешь? – с надрывом сказала я. – Зачем мучаешь? Тебе совсем меня не жаль?

– Ты хочешь, чтобы я испытывал к тебе жалость?

Меня передернуло. Словно ударило током.

– Нет, конечно, нет.

Я села на стул. Сердце снова щемило. Я не верила, что им завладела только страсть. Прежде же не было такого. Почему она появилась сейчас?

Шандор подставил напротив меня другой стул и сел на него, облокотившись на колени, пальцы рук сцепил замком.

– Лизавета, давай расставим все точки над i. И больше не будем друг друга травмировать разговорами об этом. Ты удивительный друг, смелая и отзывчивая девушка. Ты не побоялась подружиться со мной, с цыганом, которого многие презирают. И я ценю это. Мы много времени проводим вместе, и вполне естественно, что меня стало влечь к тебе. Но я не люблю тебя. Я настолько запрограммировал себя против любви, что не могу открыться навстречу твоим чувствам. Ни к чему хорошему это не приведет. Моя семья ждет от меня брака на цыганке. Я не могу пойти против их воли. Так жили мои предки, такая же участь выпала мне. Ты обещала понять и принять наши традиции. Они таковы – я женюсь на Раде. Еще раз прошу – не питай напрасных иллюзий.

Он в который раз отвергал меня. Даже не смотря на возникшую в нем слабость, он отказывался пойти на поводу у своих желаний. Его семья ему дороже. Он не верит, что я способна сделать его счастливым. Без меня он сможет прожить, без них – нет. Да, это разумно. С ними он уже больше двадцати лет и привязан к ним сильнее, чем ко мне. А я лишь краткий миг. Его влечет ко мне, потому что он мужчина, но это ничего не значит. Точно также его может увлечь его жена, и тогда он обретет такое же счастье, какое выпало на долю его брата. И те знаки свыше, о которых я говорила, на самом деле ведут его не ко мне, а к ней, к Раде. Может судьба берегла его именно для нее? Да, наверное, это так.

Я заставила себя улыбнуться.

– Я вынуждена снова попросить у тебя прощение.

– За что? Ты не виновата. Это я внес хаос в твою душу.

– Да, наверное. Тебе тоже надо быть сдержаннее.

Мы изобразили некое подобие улыбки, но веселее не стало. Я поднялась и подошла к вешалке, на которой висела моя куртка.

– Я, пожалуй, пойду. Еще нужно столько дел перед Новым годом сделать. А тебе удачной дороги и счастливых праздников в кругу семьи.

– Конечно, спасибо, – поднимаясь на ноги, поблагодарил Шандор. – Что ты решила с занятиями? Будешь продолжать? Я могу тебе посоветовать другого мастера.

– Буду, но давай обсудим это в следующем году.

Я надела куртку, застегнула молнию, Шандор подал мне сумку и, бросив на него прощальный взгляд, я ушла.

Отец в этот день не работал. Я попросила его повесить подкову над входной дверью концами вверх, чтобы «счастье не выпало». Он поинтересовался, где я ее взяла, и я не стала скрывать, что это подарок Шандора. Маме об этом мы не сказали, и она решила, что эту подкову я сделала сама. Тем более что она видела меня за ее изготовлением несколько дней назад. Но она ее не рассматривала и не смогла заметить разницы между двумя разными изделиями. И слава богу.

Тридцать первого декабря мы ждали в гости тетю Марину, Марка и Ольгу. Это уже стало нашей традицией – встречать Новый год вместе с Савельевыми. Мама ворчала весь день, недовольная тем, что Марк будет не один, и злясь на подругу, что та до сих пор не отвадила эту девицу от своего сына. Будто ее все устраивает, и Ольга достойная замена ее любимой крестницы. Но это ведь вздор! Как может крашеная кукла с силиконовыми формами превосходить достоинствами натуральную красоту ее дорогой дочери?

И поэтому она особо тщательно продумывала мой образ. По мнению мамы, облегающее синее платье, высокий каблук, собранные в гладкий пучок волосы и открытая шея должны сразить Марка наповал. Да-да, шея обязательно