– Мы решили подождать вас тут, – сказала Дора. – Речел? Чтос Еленой?

– Ей нехорошо.

– Где тут туалет, мамочка? Мне нужно туда.

– О, боже! – отчаянно проговорила Речел, прижимая к себедочь. Женский туалет был в другом конце зала и Речел с Элли поспешили туда.

– Речел, мне помочь? – спросила Дора.

– Нет. Получите багаж. Вы знаете, как выглядят чемоданы ивот вам квитанции. У нас все будет в порядке.

Слава богу, что женский туалет оказался пуст. Речел отвелаЭлли к унитазу, предварительно опустив десятицентовик, и увидела, что («Славабогу, что замки на всех трех кабинах сорваны!») в одной из кабинок на стенепростым карандашом было написано:

«Сэр Джон Краппер – Еб…я свинья!»

Речел распахнула дверцу. Элли, постанывая, держалась заживот. Она дважды рыгнула, но ее не вырвало. Всего лишь сухие позывы к рвоте. Ивсе на нервной почве.

Когда Элли почувствовала себя немного лучше, Речел отвела еек раковине и вымыла лицо дочери. Элли была бледной и под глазами у неепоявились круги.

– Элли, в чем дело? Ты не могла бы мне рассказать?

– Я не знаю, – ответила девочка. – Но я знаю: что-то не такс папочкой. С ним что-то не так с того момента, как он заговорил об этойпоездке. С ним что-то не так.

«Луис, что ты скрываешь? Ты ведь что-то скрываешь? Я вижуэто, даже Элли видит».

Речел ведь тоже нервничала весь день, словно ждала какого-тоудара – неприятного известия. Она чувствовала, что ей два или три дня осталосьдо месячных и была напряжена до предела, в любой момент готова рассмеяться илирасплакаться.., или закричать от головной боли, которая, словно пуля, пронзалаее мозг время от времени, последние три часа.

– Что? – проговорила она, обращаясь к отражению Элли взеркале над раковиной. – Дорогая, что же не так с папочкой?

– Я не знаю, – ответила Элли. – Это был сон. Что-тосвязанное с Гаджем. И может быть, даже с Черчем. Я не помню. Я не знаю.

– Элли, что ты видела во сне?

– Я во сне была на Хладбище Домашних Любимцев, – началаЭлли. – Паксов привел меня на Хладбище и сказал, что папочка хочет явиться тудаи совершить нечто ужасное.

– Паксов? – Стрела ужаса пронзила сердце Речел. Почему этоимя показалось ей таким знакомым? Казалось, она и раньше слышала его.., иликакое-то похожее имя.., но она не могла никак вспомнить, где она его слышала. –Ты видела сон о том, как кто-то по имени Паксов отвел тебя на Хладбище ДомашнихЛюбимцев?

– Да. Это он сказал, что его так зовут. И… – глаза девочкинеожиданно округлились.

– Ты вспомнила что-то еще?

– Он сказал, что послан предупредить, но не можетвмешиваться. Он сказал, что будет.., я не знаю.., что будет рядом с отцом,потому что отец был рядом с ним, когда его душа от.., от.., я не помню! –разрыдалась Элли.

– Дорогая, – сказала Речел. – Я думаю, ты видела во снеХладбище, потому что думала о Гадже. И я уверена: папочка все делает правильно.Теперь тебе лучше?

– Нет, – всхлипнула Элли. – Мамочка, я боюсь. А ты небоишься?

– Нет.., нет, – ответила Речел, слегка встряхнув головой..,но на самом деле она боялась. Речел боялась, а это имя Паксов, казалось ейпочему, знакомым. Она чувствовала, что слышала его в связи с чем-то ужаснымнесколько месяцев или даже лет назад, и это заставляло ее нервничать.

Она чувствовала что-то.., что-то назревающее, набухающее –нарыв ужаса, готовый лопнуть. Что-то ужасное. И необходимо было остановить этотужас. Но что же должно случиться?

– Я уверена, все будет хорошо, – сказала она Элли. – Хочешь,пойдем назад к бабушке и дедушке?

– Ладно, – без всякого желания согласилась Элли.

Пуэрториканка завела в женский туалет своего маленькогосына, страшно ругая его. Большое мокрое пятно красовалось на «бермудах» малыша,и, на мгновение, с парализующим отчаяньем Речел показалось, что это Гадж. Горе,словно новокаин, подавило излишнюю нервозность.

– Пойдем, – сказала она Элли. – Мы позвоним папочке, когдаприедем к дедушке домой.

– Он тоже был в шортах, – неожиданно сказала Элли, глядя намалыша.

– Кто, дорогая?

– Паксов, – ответила Элли. – Во сне он был в красных шортах.

Снова имя Паксова заставило что-то шевельнуться в душеРечел, а потом она почувствовала слабость в коленях.., но надо было идти…

Они добрались до отделения выдачи багажа. Речел издалиувидела шляпу отца. Он, единственный тут, носил шляпу. Дора Голдмен стояла уокна, рядом с двумя чемоданами. Речел посадила Элли на один из них.

– Ты чувствуешь себя лучше, дорогая? – спросила Дора увнучки.

– Немного лучше, – ответила Элли. – Мамочка?

Девочка повернулась к Речел и замолчала. Речел качнуласьвперед, зажав рукой рот, ее лицо побледнело. Она вспомнила тот ужасный случаи сПасковым. Конечно, Речел не знала всего.., она пыталась припомнить детали.Конечно…

– Мамочка?

Речел медленно повернулась к дочери, и Элли услышала, какскрипят суставы ее матери. Речел медленно отняла руку от рта.

– Как ты называла человека, который пришел к тебе во сне,Элли?

– Мамочка, ты…

– Человек во сне назвал свое ими. Ну же?

Дора посмотрела на свою дочь, потом на внучку так, словноони обе сошли с ума.

– Да, но я не могу вспомнить.., не торопи меня…

Опустив глаза, Речел увидела, что рукой, словно маньяк, онасжимает предплечье Элли.

– Это был Виктор?

Элли резко выдохнула.

– Да, Виктор! Он сказал, что его зовут Виктор! Мамочка, тытоже видела его во сне?

– Не Паксов, – продолжала Речел. – Пасков?

– Я так и сказала: Пасков.

– Речел, что случилось? – спросила Дора. Она взяла Речел заруку и вздрогнула от холода. – Так что же с Еленой?

– Дело не в Елене, – ответила Речел. – Дело в Луисе. Я такдумаю. С Луисом что-то не то. Посиди с Элли, мам. Я хочу позвонить домой.

Речел направилась к телефонным будкам, выгребая из кармановмонетки. Она набрала телефон, но никто не ответил.