Наиболее интересные записи о действиях и бездействии правительства при расследовании грабежей появляются довольно рано – в серии документов от шестнадцатого года правления Рамсеса IX, приблизительно перед 1120 г. до н. э. Стоял июль или август, когда человеческий нрав смягчается из-за жары.

В число основных персонажей входят визирь Хаэмуас, действующий от имени фараона и остававшийся в своей северной столице большую часть года, и верховный жрец Амона, Аменхетеп, который делегировал свои полномочия для проведения расследования. Самое серьезное обвинение лежало на двух преступниках – «маленьких людях» меднике Паихару и каменщике Амонпанефере. Главными обвинителями были чиновники, ответственные перед визирем за управление и обеспечение безопасности Восточных и Западных Фив. Пасер был управляющим Фивами восточного берега, столицы, тогда как Пауро был начальником Западных Фив, где располагался некрополь, а также начальником полиции на западе, то есть ответственным за обеспечение безопасности гробниц и храмов в своем округе. Пасер был доносчиком, возмущенным грабежами, а его обвинения были в конечном итоге направлены против Пауро, который должен был охранять свою территорию от подобных нарушений. Мы никогда не узнаем, действительно ли негодование Пасера было вызвано пламенным желанием справедливости и чести, или он принадлежал к партии меньшинства и таким образом зарабатывал преимущество перед большинством, либо же он пытался проложить свой собственный путь в среду высокопоставленных чиновников, получающих выгоду от разграблений. Судя по внешним признакам, он был тем, кто призывал к справедливости и чести, то есть мы можем допустить, что он действительно добродетельно заявил о нарушении, а его окружали циничные взяточники. К сожалению, он был одинок и некомпетентен, возможно, не представил доказательств своих обвинений и официально был признан лжецом, вне зависимости от того, насколько могли быть справедливы его обвинения.

Исполняя свои служебные обязанности на восточном берегу, Пасер получил сведения об осквернении гробниц, находившихся на территории Пауро на западном берегу.

Теперь мы знаем, что в течение не менее трех лет до этого бригада каменщика Амонпанефера регулярно грабила гробницы по ночам, «как мы обычно это делали». Пасер не стал дожидаться проверки этих сведений. Он доложил визирю и другим чиновникам фараона, что десять гробниц царей, четыре гробницы цариц и множество гробниц вельмож были осквернены и ограблены, и далее он перечислил поименно царей и цариц, чьи захоронения были потревожены. Таким образом он вынудил своего соперника Пауро провести официальное расследование.

Чтобы выявить истинность донесения, визирь назначил комиссию из жрецов, писцов и других чиновников под председательством самого Пауро. Жарким летним днем комиссия усердно трудилась в раскаленном некрополе, посещая якобы разграбленные гробницы. Результаты ока зались весьма примечательными. Пасер утверждал, что десять гробниц фараонов в северном конце некрополя были осквернены. Девять из них были обнаружены нетронутыми. О гробнице Антефа XVII династии они сообщили, что воры начали рыть подкоп, но гробница «была найдена целой. Грабители не смогли проникнуть в нее»[351]. Был подтвержден только один из десяти случаев осквернения. О гробнице Себекемсафа XVII династии комиссия доложила: «Она была найдена поврежденной грабителями, пробу равившими отдаленнейшую комнату ее пирамиды от внешнего двора… Погребальная камера царя была найдена пустой от ее владыки… равно как погребальная камера великой царской супруги Небхаэс… Везиры, серы и дворецкие рассмотрели его (то есть подкоп) и обнаружили способ, каким грабители наложили руки на этого царя и его царственную супругу». Мы еще услышим об этом ограблении. Затем комиссия рассмотрела обвинения об осквернении гробниц в Долине цариц и в холмах, отведенных под гробницы придворных. Все результаты затем были сведены в таблицу:

Итого пирамид прежних царей, проверенных в этот день управителями:

Найдено целыми 9 пирамид

Найдено поврежденными 1

Итого 10

Гробницы певиц «дома верховной жрицы Амона-Ра, царя богов»:

Найдены целыми 2

Найдены поврежденными 2

Итого 4

«Гробницы и усыпальницы, в которых (погребены) почитаемые предшественники, горожанки и люди земли, находящиеся на Западе Города. Обнаружено, что грабители их всех повредили; их владельцы были выброшены из своих гробов и саркофагов и были брошены на землю, а их погребальная утварь, которая была дана им, вместе с золотом, серебром и ювелирными изделиями, которые находились в их гробах, были разграблены».

Пасер ошибся в цифрах. Только одна из десяти царских гробниц и только две из гробниц цариц были разграблены. Кажется относительно неважным, что «все» гробницы вельмож комиссия признала оскверненными, а останки выброшенными в пустыню. Пауро чувствовал, что с учетом конкретных цифр он мог оправдаться, но в сложившейся ситуации он был вынужден пожертвовать маленькими людьми. «Пауро, князь Запада, глава маджаев некрополя, дал письменный перечень грабителей перед везиром… Они были арестованы и заключены [в тюрьму]; они были допрошены, и сказали они то, что случилось».

В действительности допрос производился с ужасающими нарушениями. На следующий день вторая комиссия, возглавляемая ни много ни мало самим визирем, взяла пленника с собой через Нил, чтобы «он рассказал, что произошло». Несчастный обвиняемый был медником Пахара, который признался в нескольких грабежах в Долине цариц двумя годами ранее. Тогда ему завязали глаза, полиция стала толкать его, чтобы он потерял ориентацию, а затем его допросили высокие сановники страны. Когда повязка была снята с его глаз, он смог опознать только два совершенно незначительных места, которые ограбил: гробницу, в которой никогда не производилось захоронения и которая была оставлена открытой, и барак рабочего некрополя. Медник был торжественно приведен к клятве и «допрошен с крайней строгостью», что означает, что ему связали вместе руки и ноги и били по ладоням и ступням, а также пригрозили отрезать нос и уши и посадить на кол. Однако он настаивал: «Я не знаю здесь никакого места, кроме этой открытой гробницы, а также помещения, которые я указал вам». Чиновники затем изучили печати, наложенные на внешние двери гробниц, и обнаружили, что они не тронуты. Удостоверившись в том, что обвинение в халатности было сильно преувеличено, они вернулись на свой берег Нил.

Тем вечером случилось событие, поражающее бесцеремонной жестокостью. Чиновники позволили населению Западных Фив провести шествие в честь восстановления доброго имени их управляющего. «Великие серы повелели управителям, руководителями, ремесленникам некрополя, главам маджаев, маджаем… обойти Запад Города (то есть некрополь) вплоть до Города в великом шествии». Вполне естественно, что толпа дала волю своему торжеству совсем рядом с Пасером, который в пуританском унынии пытался изменить принятый порядок вещей. Они подошли к самой его двери, чтобы выразить свой восторг[352]. Тогда Пасер вышел из себя и обвинил толпу. Он сказал, что следственная комиссия обнаружила признаки грабежей в гробнице фараона Себекемсафа. Рабочий из толпы перебил его и сказал, что божественная защита фараона лежит на некрополе, поэтому ни один царь, ни одна царица, царевич или царевна никогда не будут осквернены. Тогда Пасер назвал этого человека лжецом и пообещал выдвинуть пять новых обвинений по поводу разграбления гробниц. Когда об этом узнал Пауро, он перехватил инициативу и попросил у визиря провести новое расследование: «Услышал я слова, которые сказал князь Города этим людям великого и почтенного некрополя… и я докладываю их перед моим владыкой, ибо было бы преступлением такому, как я услышать слова и утаить их. И я не знаю конца этих тяжких слов… воистину я не могу постигнуть их. И я докладываю это перед моим владыкой – пусть мой владыка повелит пойти до конца этих дел…» Пауро затем выставил Пасера еще большим лжецом, сказав, что последний принял сведения, которые должны были быть переданы напрямую визирю.