Эми нервно сглотнула и чуть было не выронила ведро с водой, которое держала над головой, промывая волосы.

Она интуитивно чувствовала опасность, каждый раз общаясь с этой женщиной.

Плотно сжимая губы и смотря, как вода стекает в старый водосток, Эми наконец приняла решение. Поэтому когда она позвала Итана, ее голос не звучал взволнованно или растерянно.

— Я бы хотела изучить остальные тома «Интерлюдии». Я говорила утром с Ричардом об этом, пока ты спал.

Она чувствовала напряжение в глазницах, что означало одно — Итан смотрит ее глазами. И видел он лишь мокрые волосы да мельтешащее перед лицом полотенце.

— Зачем? Пустая трата времени.

— Но разве они не относятся к твоим прошлым носителям?

— Это Ричард придумал? Кто книги по-твоему написал… и зачем? — не понял Итан, понижая голос и тем самым заставляя вслушиваться в каждое слово. — Все эпизоды — галлюцинация, ранившая мозг одного из моих наиболее впечатлительных носителей. Я не спорю, что в книге много информации о моих способностях — за это их так ценит Льюис. Но не стоит придавать им такое большое значение. Едва ли они тянут на биографию и историческую достоверность.

— Я все равно прочту.

— Так говоришь, будто то твой долг.

— Нет, но… — Эми положила на плечо мокрое полотенце и схватилась за ручку двери. — Хочу знать, какая участь может ожидать твоего носителя.

— Так я и думал, — крайне недовольно процедил Итан, практически обижаясь. — Но раз так, знай, психика Итана Холлоуэя всегда была крайне хрупкой.

Она ничего не ответила, потому что уже была в коридоре и, как назло, сразу же наткнулась на Нэнси. Та крайне внимательно посмотрела Эми в глаза, будто чувствуя пробуждение Итана, но промолчала. Под таким взглядом хотелось только одного — исчезнуть.

Когда Эми добралась до своей комнаты, ее ждал неприятный сюрприз. Телефон, о котором она только недавно вспомнила, пропал. Итан тоже не понимал происходящего, однако он спал, когда телефон использовался в последний раз. Он предложил Эми перемотать ее воспоминания, чтобы узнать наверняка, но даже когда они сделали это, то удивленно замерли. Эми оставляла телефон на подоконнике.

— Я теперь заложник? Точнее ты.

— Получается — мы.

— Зря я вчера сказала Дереку, что собираюсь вернуться в Лондон. Сейчас же поговорю с ним!

— Он бы не посмел действовать так смело без разрешения твоего брата.

— Верно, — Эми затихла, ее сформировавшийся гнев сразу схлынул.

— В чем дело? Секунду назад ты была готова разорвать Дерека на части. С Ричардом все по-другому?

— К ним нужен абсолютно разный подход. Если я сейчас ворвусь с криками, то ничем хорошим это не закончится. Ричард может вообще запереть меня в комнате.

Прежде чем Эми бы действительно успокоилась, раздался стук в дверь. За ней стоял Дерек.

— Тебя зовут на обследование.

— Хорошо, скоро буду.

Дерек все еще мялся на пороге, избегая прямого зрительного контакта.

— Если ты не придешь прямо сейчас, Нэнси взбесится.

Эми поморщилась и хотела уже было просто выскочить за дверь, как передумала. Происходящее потихоньку испепеляло ее нервы и сейчас, понимая, как к ней обращаются Нэнси с вором-Ричардом и лжецом-Дереком, ей не хотелось подчиняться их воле.

— Мы ведь не договаривались о времени. Ей следовало сообщить заранее, сейчас я собираюсь высушить волосы.

— Ты можешь их просто заделать, нет?

— Нет, — отвернулась от него Эми, тут же беря в руки найденный не так давно фен для волос.

— Хорошо, но только спускайся сразу, как закончишь! — громко произнес Дерек, когда прибор громко зарычал.

Итан мягко улыбнулся и будто бы с гордостью посмотрел на нее.

— Довели даже нашу Эми.

— Раздражают, — буркнула она себе под нос.

Время она тянуть не стала и когда закончила — прошла в лабораторию. Нэнси злобно зыркнула на гостью из-под полуопущенных ресниц, но свое мнение оставила при себе. Все началось с получасовой лекции.

— Мы точно знаем, что червь передается по генам. Генные наследственные заболевания делят на три типа: аутосомно-рецессивный, аутосомно-доминантный и сцепленный с Х-, Y-хромосомой. Мои предшественники пытались понять, откуда червь взялся. Мы предполагаем, что первый носитель имел что-то схожее с болезнью Марфана по аутосомно-доминантному типу. В этом случае заболевание не только передается по наследству, но и часто является результатом мутации. Если наш случай схож, тогда понятно, как червь вообще мог появиться.

— Кто-то спонтанно мутировал, а потом перезаражал потомков?

— Именно так. Правда, говорить наверняка сложно. В конце концов, большинство наследственных заболеваний, да даже та Марфана, сильно искажает облик человека. У нас же поражен мозг, что не всегда заметно.

— Вот как, — задумчиво протянула Эми. — Спасибо, что рассказала мне об этом. Правда, признаюсь, я далеко не все термины поняла.

Глаз Нэнси дернулся.

— Благодари Ричарда.

Сегодня Эми сделали не только новые снимки на рентгеновском аппарате, ее также заставили сдать кровь, а потом попросили пройти обследование на томографе. Если рентгеновская камера выглядела как обычная капсула, то увидев в соседней комнате огромный томограф, Эми замерла в шоке. У Ричарда не было столько денег на подобное оборудование, у Нэнси, наверное, тоже. Значит, оно принадлежало погибшему члену группы, которому не посчастливилось родиться Фрэмптоном.

«Только приобрести автоматический тонометр не смогли себе позволить», — подумалось Эми, когда она увидела прибор на столе перед собой.

— Головокружения, упадок сил часто беспокоят? — задавала вопросы Нэнси. Она сильно затянула манжету тонометра на руке пациентки, сдавливая мышцы, а затем просунула головку стетоскопа. По ощущениям наконечник был чуть более теплым, чем пальцы Нэнси.

— Да.

— Такое случается только в моменты, когда он использует силу? — она воткнула в уши стетоскоп и вдруг подняла глаза, всматриваясь в лицо Эми, сканируя каждую эмоцию.

— Не всегда, иногда я вялая просто так, но это быстро проходит, стоит поесть.

— Он черпает ресурсы твоего организма, отсюда проблемы. Понимаешь же, что он, как паразит, кормится тобой?

— Я знаю.

— Неужели?

— Он напрямую говорил, что мне нужна глюкоза. Несложно было догадаться.

Раздался тяжелый вздох, и врач стиснула грушу тонометра.

— Ох, ну и дура.

— Эм, что?

— Лучше помолчи.

Несмотря на то, что хотелось встать и уйти, она терпела, стиснув зубы. Нэнси очень активно работала нагнетателем, и Эми вдруг почувствовала невыразимо отвратное тепло в конечности, а вслед за ним — онемение, пальцы непроизвольно дернулись вверх, но тут же замерли на месте. Пульс зазвучал в ушах.