ахнул – может, оттого, что рога его подпирали само небо. Он был гол, но весь, кроме лица и груди, покрыт густой рыжей шерстью, местами опалённой до красной кожи и черноты. На шее – украшение из самородков серебра, оплетённых проволокой, и стеклянных бусинок, на широких копытообразных руках не хватало места для деревянных колец. Столько же колец унизывало хвост. Лицо ярла было грозно и свирепо.

Ситрик снова поклонился ему и направил взгляд прямо на слепые воспалённые глаза, но тут же отвёл лицо, потупился. От увиденного защипало в носу.

– От тебя пахнет пеплом, Ситрик, – настороженно заметил Асгид и принюхался.

– Это от твоих ран, – соврал Ситрик, глядя себе под ноги и надеясь, что этого не заметит слепой.

Но Асгид косо улыбнулся, показывая крепкие зубы.

– Я не вижу тебя, богомолец, но ложь твою вижу, как солнце в ясный день – до рези в глазах. – С этих слов он рассмеялся, и Ситрик подхватил его смех.

Лесной ярл тут же умолк.

– Чего ты смеёшься, богомолец? – вопрос его звучал угрожающе, но Ситрик, чувствуя за спиной Холя, уже одолевшего Асгида однажды, был необычайно смел. Язык его, обычно железный и тяжёлый, сейчас был из простого мяса.

– Я путник. От меня пахнет всем подряд: от пепла и пота до хвои лесной и крови. Я жёг костры, чтобы не замёрзнуть ночью в лесу. Мои руки и по сей день в золе оттого, что мне незачем их мыть – испачкаю вновь.

Асгид принялся ходить вокруг Ситрика, так же, как прежде ходил вокруг Бирны, точно размышляя над чем-то. Будто путами он обвивал собеседника словами и сбивал с толку ровным шагом, касаясь то ненароком, а то и специально чужих ног своим длинным хвостом

– Чуть меньше, чем пеплом, от тебя пахнет домом. Тёплым домом с очагом и хлебными лепёшками. Пахнет человеком и скотом. Особенно коровой…

– Я гостил у добрых людей. Тут неподалёку деревня.

– А дома у них пахнут хвоей, листвой и диким костром?

– А ты когда-нибудь видел человеческое жильё изнутри? – нашёлся Ситрик.

Асгид снова рассмеялся. На этот раз приятно и искренне. Он прекрасно понимал, что его дурят, но Ситрик с такой обворожительной простотой продолжал врать, что это забавляло.

– Нет, не видел. Но слышал, что там на полу нет листвы и не растёт трава, так как землю стоптали в бесплодный камень.

– Ну, это смотря как часто выметать сор.

– И всё же от тебя нещадно разит пеплом.

– Мне стоит за это извиниться перед тобой, Лесной ярл?

– Зачем ты пришёл ко мне, Ситрик? – смягчился Асгид, которым кругом обходя послушника. Его плечо ненароком коснулось плеча Ситки, и тот почувствовал, как сжался в худе Холь.

– Я ищу Зелёный покров.

Асгид не поверил своим ушам.

– Богомолец, который ищет Зелёный покров?

– Да, – настойчиво подтвердил Ситка. – Я слышал, что он где-то на восходе. Но я не знаю, где точно его искать. А ты мудр, Лесной ярл, поэтому я пришёл именно к тебе.

– Брось лесть. Я не мудр, просто много знаю. Конечно, я могу немного чаровать. Не так, как чаровали колдуны суми в своё время, но чем-то помочь смогу. Скажи, что нужно тебе, и я сделаю это, скажем, за этот чудесный нож конунга-волка, который ты прячешь под худом…

Ситрик ничем не выдал своего смятения.

– Мне нужен лишь Зелёный покров. Я боюсь, что твои чары здесь ничем не помогут, Лесной ярл. – Каждый раз произнося прозвище Асгида, Ситрик чуть кланялся, проявляя уважение. – Если только ты не умеешь ткать.

– Не умею, – покачал головой Асгид. – Да и трав я столько не раздобуду в этом лесу. Я не ращу на этой земле чужие травы, а моих на покров не хватит. Прорастают кое-где ещё оставленные колдунами семена, да топчут их хульдры, чтобы не было вреда моим травам и мхам. Здесь никто тебе не соткёт Зелёный покров.

– Можешь ли ты тогда сказать мне, где искать его?

– Отчего же не мочь? Могу. – Асгид ухмыльнулся. – За плату. Раз уж ты взялся искать Зелёный покров, то попрошу тебя об одном. Отдай мне малый отрез этой ткани, чтобы я смог вернуть себе зрение. Нож можешь оставить себе, я лишь хотел ощутить твоё смятение и страх, но ты показал свою стойкость…

Ситрик замялся. Ведь если он поможет Асгиду вернуть зрение, тот снова будет искать Бирну. Убьёт её точно, так как она теперь простой человек.

– Я не буду убивать эту мерзкую девицу, – скривился Лесной ярл. – Не думай даже об этом. По крайней мере, я отпущу её с миром, если она выполнит своё обещание, которое дала мне. Сейчас, когда вернёшься к ней и к её неотёсанному мужу, просто скажи: Асгид ждёт выполнения обещания. Когда ко мне вернутся силы, я проверю её.

– Обещание?

– А это уже не твоё дело, богомолец. – Асгид остановился. Точно за спиной Ситрика. – Так что, ты согласен? Я говорю тебе, где искать Зелёный покров, а ты принесёшь мне его лоскут.

Сейчас бы видеть его глаза, которых нет, и лицо, которого не усмотришь за спиной…

– Почему бы тебе не пойти со мной? – предложил Ситрик. – Одним калекой больше – двумя ногами сильнее.

Асгид хмыкнул.

– И кто присмотрит за моим лесом? – Он покачал головой. – Если я уйду отсюда дальше чем на тысячу шагов, мой лес либо сожгут и распашут, либо бросятся в него чёрные твари. Выродки… Чахлая месть новому богу и безропотным людям его от тех, что были свергнуты.

– Да, – тихо сказал Ситрик.

– Что да?

– Я согласен. Я поделюсь с тобой покровом, – на одном дыхании произнёс Ситрик и повернулся к Асгиду лицом.

Тот улыбался косой, дёргающейся улыбкой – он постоянно чувствовал боль.

– Вот и славно. А я сделаю вид, что не слышал ни запаха пепла, ни жара огня, – кивнул он так, что рога его нависли над Ситриком двумя башнями. – Так вот, слушай меня, богомолец. Зелёного покрова нет, и давно уж никто его не ткал.

Ситрик недоумённо поднял брови. Это не то, что он рассчитывал услышать от древнейшего из хульдр. Асгид вдоволь насладился его изумлением и продолжил:

– Тебе не Зелёный покров надо искать, а колдуна, что сможет его изготовить. Я знавал лишь одного такого, но он погиб.