Эллиот осторожно похлопал ее по плечу, потом,опираясь на трость, подошел к телу девушки. Господи, куда теперь его девать?Оставить разлагаться в доме? Он еле передвигает ноги – разве он сможет похоронитьМаленку в саду? Эллиот закрыл глаза и горько усмехнулся. Ему казалось, чтопрошли тысячелетия, с тех пор как он последний раз видел своего сына, Джулию,отель «Шеферд» и вообще цивилизацию. Казалось, что тысячу лет назад он совершалнормальные поступки, любил нормальные вещи, во что-то верил, чем-то жертвовал –и это тоже было нормально.

– Ладно, иди за лекарством, –сказала Клеопатра.

Она встала между графом и мертвой девушкой,наклонилась и правой рукой подняла Маленку. Протащила тело по ковру, мимощебечущей птицы, которая, на свое счастье, в этот момент замолчала, ивышвырнула труп во двор – с такой легкостью, словно это была тряпичная кукла.Маленка упала лицом вниз возле дальней стены.

Только не думать, ни о чем не думать. КРамзесу. Уйти!

– Три часа, – произнес Эллиот снована двух языках. – Запри за мной дверь. Ты видишь засов?

Клеопатра повернулась и, посмотрев на дверь,кивнула.

– Отлично, лорд Рутерфорд, – сказалаона на латыни. – Значит, засветло.

Она не стала закрывать засов. Она стояла вдверях, прижимая ладони к дереву, вслушиваясь в шаги Элиота. Он шел медленно ине скоро скрылся из виду.

Надо выбираться отсюда! Она должна увидеть,где находится. Это не Египет. Она не понимала, почему оказалась здесь, почемутак голодна и никак не может насытиться, почему постоянно чувствует такоеострое, такое жгучее желание оказаться в мужских объятиях. Если бы лордРутерфорд не отправился по ее поручению, она снова заставила бы его заниматьсялюбовью.

Но само поручение вдруг стало казаться ейвесьма странным. Он сказал, что достанет лекарство. Какое лекарство? Как же онабудет жить с этими жуткими открытыми ранами?

О ранах она вспомнила совсем недавно, когда ейпришлось переносить эту мертвую женщину, эту визгливую служанку, которой онасломала шею.

Ах да, самое главное – выбраться отсюда, покане вернулся лорд Рутерфорд, пока его нет, пока она не слышит его менторскоготона и уговоров.

Она смутно помнила те улицы, по которым онипроходили, улицы, наполненные огромными рычащими чудовищами, вонючие, шумные изадымленные. Кем были люди, которых она видела там? Женщины, одетые в платья,похожие на то, что сейчас на ней.

Тогда она здорово испугалась – но тогда всетело ее болело и она была такой жалкой. А теперь ее переполняют желания. Нечегобояться. Надо уходить.

Она вернулась в спальню. Открыла журнал,называвшийся «Харперс уикли», и стала рассматривать картинки с изображениемсимпатичных дамочек в очень странных платьях, которые туго перетягивали талию,делая их похожими на насекомых. Потом посмотрела на свое отражение в зеркалегардероба.

Надо чем-то накрыть голову. И нужны сандалии.Да, сандалии. Она быстро обшарила спальню и нашла их в деревянном комоде:кожаные сандалии, украшенные золотом, маленького размера – как раз по ее ноге.Нашла странную большую штуковину, усыпанную цветочками из шелка, напоминавшуюте сооружения, которые укрывают от дождя.

Глядя на нее, она не смогла удержаться отсмеха. Потом надела ее на голову и завязала под подбородком ленты. Теперь онастала очень похожа на женщин с журнальных картинок. Если бы не руки! Что же ейделать с руками?

Она посмотрела на обнаженные костиуказательного пальца правой руки. Их уже покрывала кожа, но очень тоненькая,тоньше, чем шелк ее платья. Она видела кровеносные сосуды: кожа былапрозрачной. И вид костей снова смутил ее и расстроил.

Она опять вспомнила, как кто-то стоял над ней.Нет, нельзя допустить повторения. Ей нужно обмотать руку чем-нибудь – можетбыть, бинтом? Вот с левой рукой все в порядке.

Она повернулась и стала рыться в шкафу впоисках подходящей тряпки.

И тут она сделала просто потрясающее открытие!В шкафу лежали маленькие шелковые тряпочки специально для рук. Они были белые ирасшиты жемчугом. На каждой тряпочке по пять как будто бы пальцев, и ониобрезаны как раз на уровне кисти. Просто превосходно. Она засунула в них руки –теперь никто не увидит голых костей.

Так вот что лорд Рутерфорд называл«современными» вещами: музыкальные шкатулки и «автомобили» – так он говорил.Те, что она видела сегодня утром они окружали ее, похожие на огромныхгиппопотамов. Интересно, как бы лорд Рутерфорд назвал эту одежду для рук?

Однако она теряет драгоценное время. Подойдя ктуалетному столику, она подобрала несколько маленьких монеток и положила их вглубокий потайной карман тяжелой юбки.

Открыла дверь во двор, посмотрела на мертвоетело, прислонилась к стене. Что-то было не так, но что – она не понимала,силилась понять, но тщетно. Что-то…

Она снова увидела подернутую дымкой фигуру,склонившуюся над ней. Снова услышала священные слова на известном ей языке.«Это язык твоих предков, ты должна выучить его». Нет, это было в другиевремена. Они находились в светлой комнате, заставленной итальянским мрамором, ион учил ее. А на этот раз было темно и жарко, и она тянулась вверх, словновыплывала из глубоководья; ее мучила слабость, руки и ноги были вялыми, водадавила на нее, вода заполнила рот, так что она не могла даже крикнуть.

Твое сердце снова бьется, ты вернулась кжизни. Ты опять сильна и молода, отныне ты бессмертна…

Нет, не надо плакать. Не стоит бороться, нестоит тянуться за ним, смотреть на него. Удаляющаяся фигура, голубые глаза Оназнала эти голубые глаза. «Это случилось, когда я выпил его. Жрица показала мнев зеркале… голубые глаза». Да, тот самый голос. Тот самый голос твердил молитвыво тьме, древние священные молитвы.

Она назвала его по имени! И здесь, в этомстранном маленьком домике, лорд Рутерфорд тоже произносил это имя. ЛордРутерфорд собирался…

Вернуться засветло.

Бесполезно. Сквозь арочный проход она смотрелана мертвое тело. Она должна выйти в этот чужой мир. Она должна помнить, каклегко их можно убить, как легко сломать им шею – будто хрупкий стебелек.

Она поспешно вышла из дома, не закрыв за собойдверь. Оштукатуренные белые стены стоящих напротив домов показались ей знакомымии совсем не страшными. Она знала такие города. Может, это и Египет. Нет, врядли.

Она пошла вперед, придерживая ленты шляпы,чтобы ветер не сдул ее с головы. Так легко идти быстрым шагом. И так хорошо,что греет солнце. Солнце. Она увидела, как солнечный луч ворвался в глубокуюпещеру. Деревянный люк открылся. Она услышала позвякивание цепи.