Я нахмурилась, перебирая в уме варианты. Нужно было выбрать тему, которая поможет направить разговор в правильное русло. Ощутив неожиданный прилив вдохновения, я подняла бокал и сказала:

– За мужчин рода Лоран!

Дофина удивленно усмехнулась, но чокнулась со мной:

– За мужчин рода Лоран. Пусть твой досаждает тебе только в хорошем смысле. – Она сделала большой глоток и поморщилась.

Вино было невероятно терпким и кислым.

– Неужели это действительно из нашего погреба? – задумчиво произнесла она, разглядывая бокал на свету.

Дверь снова распахнулась, и появилась официантка с корзинкой хлеба и блюдом с оливковым маслом, чесноком и молотым черным перцем.

– Вы уверены, что это вино было открыто только что? – спросила Дофина, пригвоздив девушку взглядом.

– Да, миледи. Я сама открыла бутылку.

Дофина сделала еще один глоток, поджав губы. Официантка, казалось, была готова сбежать, но застыла на цыпочках, готовая к другим требованиям герцогини.

– Могу ли я предложить вам что-нибудь еще, миледи?

– Пока все.

Официантка поспешила прочь. Я сделала маленький глоток и немного подержала вино во рту, чтобы решить, какую тактику избрать. Вино оказалось достаточно резким, и я взяла кусочек хлеба в надежде перебить этот вкус.

– Он часто досаждает вам? Жерар.

Дофина ломала хлеб пополам и макала в масло. Немного пожевав, она ответила:

– Сейчас это трудно представить, но с годами ты поймешь, что все мужчины, даже хорошие, будут огорчать тебя чаще, чем радовать. – Она снова отпила вина и закусила хлебом. – Таков уж наш женский удел – терпеть… Но к чему невесте эти тоскливые разговоры за несколько дней до свадьбы? У нас впереди еще много лет, чтобы погоревать по этому поводу.

Я кивнула, стараясь быть как можно более покладистой:

– И все же мне так обидно за вас! Он тратит столько времени на свою работу…

Дофина расхохоталась, оборвав меня на полуслове:

– Ты и половины не знаешь. Он никогда не перестает работать. Даже если вытащить его из оранжереи, он продолжает думать и записывать. Ты представляешь, сколько тетрадей он исписывает за год, делая пометки, рисунки, фиксируя размышления? – Она покачала головой, взбалтывая вино в бокале.

– И где он все это хранит?

Жюлиан предполагал, что где-то в поместье, вдали от оранжереи, есть лаборатория, где Жерар проводит большинство своих экспериментов. Знает ли об этом Дофина? Она потянулась за очередным куском хлеба, и браслеты зазвенели на ее запястье.

– Какой странный вопрос.

Я прикусила губу:

– Просто… просто я знаю, как трудно хранить холсты, законченные работы и наброски… Стало любопытно.

Дофина пожала плечами, откинувшись на спинку кресла в самой расслабленной позе, какую я когда-либо видела.

– Дом большой. Я не знаю… Какие удивительно удобные кресла! Может, стоит купить что-то подобное в Шонтилаль? Например, в Сиреневый кабинет. Как думаешь?

– И вся эта работа, все время… все эти растения… – продолжала я, не меняя тему и надеясь на дальнейшие откровения.

Дофина неохотно улыбнулась:

– Да… Но я знаю, что Александр не будет таким. Он всегда был разумным мальчиком. Даже в детстве. Как жаль, что он…

– Что?

Она покачала головой:

– Глупо желать невозможного, но иногда я задаюсь вопросом, каким бы он был, если бы не… – Дофина сжала губы.

– Упал? – подсказала я.

– Да. Если бы не упал, – согласилась она. – Он рассказывал тебе об этом дне?

Я кивнула.

– Как он запомнил его?

Ее формулировка показалась мне весьма странной.

– Он говорил, что бежал по лестнице и упал.

Я заметила, что ее бокал опустел, и поспешила наполнить его.

– О, Верити, не стоит.

– Я никому не расскажу, если вы тоже не расскажете, – сказала я, подмигнув, и с облегчением выдохнула, когда она рассмеялась. – А каким Алекс должен помнить этот день? Было что-то еще?

Она поднесла бокал к губам и застыла.

– Эти ступени такие крутые, – аккуратно продолжала я. – Представляю, как трудно было маленькому мальчику взбираться по ним.

– Ты вроде хотела поговорить о свадебной ночи, – заметила Дофина, резко сменив тему, и я поняла, что не стоит напирать. – Полагаю, у тебя есть примерное представление о том, что должно произойти?

Она сделала большой глоток вина, как будто готовилась к долгому разговору.

– Ну… более-менее.

Дофина кивнула:

– Что ж… Полагаю… поначалу могут быть… сложности. Что касается травм Александра… Честно говоря, я даже не знаю, как у вас все будет происходить.

Она обвела пальцем край бокала. Я еще никогда не видела ее такой смущенной. Впрочем, если ей неудобно говорить на эту тему, может, она захочет поговорить о чем-нибудь более важном.

– Алекс предупредил меня, что мы, вероятно, не сможем полностью… завершить… наши отношения.

Щеки Дофины запылали.

– О-о-о… Я никогда не задумывалась об этом.

– Нет? – с напором спросила я. – Я думала…

Дофина откашлялась и сделала еще глоток вина.

– Нам очень не хотелось бы вас разочаровывать…

– Разочаровывать? – непонимающе переспросила она.

– Вероятно, у нас никогда не будет детей, – сказала я, словно вонзая в нее кинжал.

Если она знала, что Жерар пригласил меня в Шонтилаль не только для написания портрета, то должна была бояться этого больше всего.

– Возможно, Алекс будет последним представителем династии Лоранов.

– Ох…

Лицо Дофины смягчилось, и, потянувшись через стол, она накрыла ладонью мою руку.

– Я знаю, что это может стать большим огорчением для вас. Для Жерара. Моя сестра уже спрашивала об этом в письмах. Безусловно, она тоже беспокоится, – с легкостью солгала я.

В глазах Дофины появился странный блеск.

– Правда?

Я кивнула:

– Она сказала, что в этом заключается самая важная задача любой герцогини – произвести на свет наследника.

Дофина нахмурилась, и у меня сжалось сердце: я знала, что вскрыла одну из ее старых ран.

– Мне бы не хотелось, чтобы вы или Жерар подумали, что мы несерьезно относимся к своим обязанностям, – поспешно добавила я, пытаясь сгладить ситуацию.

Дофина отпила еще вина, обдумывая мои слова.

– Верити, я очень тронута, что ты беспокоишься об этом… но тебе не стоит волноваться. Если вы хотите детей, есть много способов…

Я сделала глубокий вдох. Вот оно. Она собиралась выдать тайны Жерара и подтвердить мои догадки о том, что была сообщницей в его преступлениях.

– Не может быть!

Дофина кивнула:

– Конечно.

Словно желая набраться смелости, она осушила последний бокал и попросила наполнить мой. Я отказалась, и она вылила оставшееся вино в свой бокал, наполнив его почти до краев.

– Это не совсем принято, но можно, например, задуматься об усыновлении.

Я удивленно вскинула брови:

– Я думала, что… Жерар захочет видеть в качестве наследника только истинного Лорана.

Несколько жутких мгновений Дофина просто молчала, но затем бросила быстрый взгляд на дверь и, убедившись, что мы одни, спросила:

– Что ты знаешь?

– В каком смысле? – переспросила я, пытаясь выиграть время и справиться с волнением.

Земля уходила из-под ног. Один неверный шаг – и все пропало. Если я признаюсь во всем и выяснится, что Дофина заодно с Жераром, то она немедленно сообщит ему все до последнего слова и они начнут действовать до того, как Жюлиан и Виктор успеют сообщить властям. Но, если я буду прикидываться дурочкой, она вряд ли добровольно поделится нужными сведениями.

Я отпила немного вина и в очередной раз обратила внимание на его