— Мы что, возьмем его с собой?! У Лушкина раньшевремени случится инфаркт!

— Успокойся, мы его не возьмем! Мы научим его правильнообращаться с Трезором, чтобы исторгать из собачки необходимые звуки.

Диск-жокей был молод, тощ и развязен. Кожаная куртка, судяпо всему, оказалась надета на голое тело. Ржавые волосы с помощью воска былиуложены в прическу «Солнышко». Вокруг головы торчали веселые лучики, а в ноздрюбыла вдета серьга размером с брелок для ключей.

— Гляди, Петька, кладешь собачку на спину и начинаешьгладить. Потом резко убираешь руку и…

Раздался остервенелый визг. Это Трезор протестовал противтого, что удовольствие столь внезапно закончилось.

— Лушкин не знает этого трюка, — пояснилаЛариса. — Если будет надо, мы позвоним Петьке, и Трезор немножко повизжитв телефонную трубку.

— Придумано нехило! — одобрила Мила и покивалаголовой. — Уважаю твою фантазию.

— Кто там? — довольно бодро спросил Лушкин, неподозревая, что за дверью притаилась его судьба в лице двух очаровательныхженщин, вооруженных только что купленным диктофоном, щипцами для загибанияресниц, бутылью «Магиохлора» и неуемной жаждой мести.

— Это я, Антошенька, — пропела Лариса голоскомсирены, завлекающей моряков в морскую пучину.

Доверчивый Лушкин открыл дверь и тут же был атакован,повален на пол, связан и волоком доставлен в комнату. Как ни странно, он неорал и не звал на помощь, а только таращил глаза и спрашивал:

— Вы чего, девочки? Девочки, вы чего?

Обозрев лежавшего на ковре Лушкина с высоты своего роста,Лариса заявила:

— Нет, так неудобно будет с ним разговаривать.

— Зато удобно пытать, — жестко сказалаМида. — Впрочем, нет, давай и в самом деле посадим его в кресло. Пустьсмотрит мне в глаза, гадина!

— Почему я гадина? — обиделся Лушкин так искренне,словно это не он наставляя на Милу пистолет, спрятав рыльце под чернымиколготками.

— Гадина, потому что согласился участвовать в убийствечеловека! — отрезала Лариса и достала никелированные щипцы.

На взгляд человека, не подозревающего, что ресницы для красотыможно завивать вверх, вид их был ужасен. И все потому, что предназначение ихоставалось неясным даже после долгого и упорного размышления.

— Но она ведь жива! — сказал бесхитростный Лушкин,кивая подбородком на Милу. — У нас так ничего и не получилось!

— Очень даже получилось! — рассердиласьМила. — Сначала отравился поганками мой друг Толик Хлюпов, потом был убитв подъезде Саша Листопадов и едва не застрелена моя подруга Татьяна.

— Но это просто ошибки! — искренне сказал Лушкин, перебираяногами: Лариса за шиворот втаскивала его в кресло. — Что вы собираетесь сомной делать?

— Вытаскивать из тебя правду во всехподробностях! — заявила Мила и поставила «Магиохлор» на видное место.

— Что это? — не утерпел и поинтересовался Лушкин.

— Это та самая штука, от которой у тебя слезла шкурка слица! — возвестила Лариса. — Хочешь понюхать? Думаю, этот запах тебеникогда не забыть.

— Нет! — дернулся Лушкин. — Почему вы выбралименя? Почему?

— А кого надо было? — спросила Мила. —По-моему, ты из всех — самая сволочь и есть.

— Самая сволочь — это Мешков, — живо отреагировалпленник. — Он пошел на первое убийство и заставил нас всех совершатьплохие поступки. Поймайте Мешкова, не пожалеете.

— Мешков умер, — ровным голосом сообщила Мила.

— Как?! .

— Разбился на машине. Бензобак взорвался, так что отнего, вероятно, мало что осталось.

— Боже мой! Вот ведь судьба! Закончил свои дни точно,как его мамаша! Она тоже попала в катастрофу, и бак тоже взорвался. Может быть,это карма?

— Минуточку! — воскликнула пораженная Мила. —Если его мать погибла, то кто же тогда живет на даче Мешкова под ее личиной?Пьет чай у окошка и считается сумасшедшей?

— Откуда я знаю? — испугался Лушкин. — Мешковбыл одинок! У него нет родственников, которые могут жить на даче. Голову даю наотсечение!

— Голову твою мы позже отсечем, если ты не расскажешьвсе толком! — Мила и в самом деле готова была вырвать из него признаниелюбой ценой. — С чего все началось? — Она взяла в руки бутылку с«Магиохлором» и начала поигрывать ею, как ковбои поигрывают в кино своими«кольтами». — Вся эта история с покушениями на меня?

— Все началось с чертова наркотика, — нервнооблизав губы, ответил Лушкин. Ответил так поспешно, что обе мстительницыпоняли, что звонить диск-жокею Пете вряд ли придется.

— С какого наркотика? — встряла Лариса.

— Понимаете ли, я сделал одно потрясающее изобретение…Я должен рассказать о нем поподробнее.

— Знаем-знаем! Как гранулировать куриный помет! —отмахнулась Мила. — Дальше давай.

Если Лушкин и удивился подобной осведомленности, то виду неподал.

— В общем, Орехов нашел Дивоярова, который вложилденьги в организацию небольшого производства моего помета, — зачастил он.

Мила и Лариса одновременно фыркнули.

— То есть, не моего, конечно, а куриного, —покраснев, поправился Лушкин. — У меня был патент на изобретение, рынокобещал стать необъятным, впереди замаячили потрясающие перспективы… И тут кОрехову обратился некто Глубоков. Этот тип когда-то сотрудничал с журналом«Самородки России» и хорошо знал Илью. Он сказал, что изобрел новый наркотик идаже сделал небольшую пробную партию.

— Я перебью, — сказала Мила. — Так это Ореховоплатил лечение Глубокова в Швейцарии?

— Они все скинулись. Но большую часть денег внес вашмуж.

— Ладно, двигаемся дальше.

Орехов рассказал о новом наркотике Дивоярову. Дивояров,знакомый с Отто Швиммером — дельцом нечистоплотным и жадным, — предложилзавертеть совместное российско-германское производство гранулированногокуриного помета. А под этой «крышей» производить и продавать наркотик академикаГлубокова.

— Так-так, — сказала Мила. — Ближе к делу,пожалуйста.

— Я и так краток, словно нерадивый студент, —оскорбился Лушкин. — Образовалась группа единомышленников. Все были за,кроме Егорова. Он отговаривал партнеров связываться с такой опасной штукой иуверял, что один мой помет даст денег больше, чем они могут себе представить.Но Орехову хотелось быстрых денег, легких и сумасшедших. Таких, каких не даетни один легальный бизнес. Того же хотелось и Дивоярову, и Отто Швиммеру… И мнетоже, — стыдливо прибавил он в конце.

— Егоров что, обещал на вас донести? — спросилаМила, уже понимая, что судьба партнера Орехова незавидна и печальна.