У Милы стало тепло на душе от слов Константина. Надо же —такой потрясающий мужик заявил, что считал ее своей невестой! Уж, наверное, онне откажется от своих слов, когда она, живая и здоровая, появится из коробки!

Мила искренне надеялась, что милиция не испортит ей весьпраздник и не сообщит родственникам, что ее тело в сгоревшей машине необнаружено. «Поэтому нужно шевелиться, — подумала она. — Может быть,уже появиться перед всеми? Приподнять коробку… Тихонько, чтобы никого особо ненапугать?»

Однако тут как раз подал голос Борис. Он говорил такиетеплые слова, что Мила растаяла. Поскольку коробка была большая, она устроиласьпоудобнее: легла на спину и закрыла глаза. И сама не заметила, как задремалапод убаюкивающие речи и всхлипывания собравшихся.

Примерно через полчаса Лариса начала проявлять первыепризнаки беспокойства. Она несколько раз громко кашлянула, потом как быневзначай подошла к окну и заглянула за шторы. Милы не было. «Наверное, оназалезла в шкаф», — решила Лариса и, подойдя к этому предмету обстановки,прислонилась к нему спиной. Потом поскребла рукой по дверце. Отклика непоследовало.

— Что это ты так пристально изучаешь обстановку? —злобно спросил Орехов, исподтишка наблюдавший за ней.

— Так просто. Разглядываю новый диван, —пробормотала та.

— Кстати, нужно вынести отсюда эту дурацкуюкоробку, — сказал Орехов. — Она занимает полкомнаты. Как только эташтука в дверь пролезла?

— Диван довольно узкий, — неохотно пояснилаОльга. — Николай, помоги Илье с мусором. Займитесь этим сейчас.

Орехову ничего не оставалось, как довести до конца дело,которое начал его язык. Он схватил коробку с одной стороны, а Николай с другой.

— Р-раз! — скомандовал тот, и коробку приподнялинад полом. — Д-два! — И потащили к выходу. И тут же раздался страшныйкрик Ольги. Впрочем, зрелище во всем его великолепии явилось всемприсутствующим практически одновременно… Мила лежала на спине с закрытымиглазами, трогательно сложив ручки на груди. На лице ее была блаженная улыбка,способная свести с ума любого пессимиста.

— Боже мой, тело! — тонким женским голосомзавизжал Николай и, бросив свой край коробки, зачем-то запрыгнул с ногами вкресло. Как будто бы тело собиралось бежать за ним и хватать его за ноги.

Когда Ольга заорала, «тело» явственно вздрогнуло и открыло глаза.Потом повернуло голову и сонно сказало:

— Привет! Это я. Надеюсь, вы рады?

— Вот дура! — захохотала Лариса, хватаясь заживот. — Ты чего, заснула там, что ли?

Ольга продолжала визжать, но визжала все тише и тише, потомсовсем замолкла и открыла один глаз. Константин глубоко дышал, стараясь взятьэмоции под контроль. Борис недоверчиво таращился на воскресшую хозяйкуквартиры. Никто не заметил, что Орехов хватает ртом воздух и держится за горло.

— Тебе плохо? — тихо спросила Лариса и толкнулаего в кресло. — Сядь, сейчас накапаю тебе успокоительного. Надеюсь, ты невооружен?

Тут в дверь позвонил Вихров, побывавший на квартире Лушкинаи прослушавший магнитофонную запись. А также отдавший все необходимыераспоряжения насчет гореловского производства, офиса фирмы Орехова плюсДивоярова и Отто Швиммера.

— Надеюсь, вы пришли, чтобы арестовать этогоиуду? — спросила Лариса, мотнув головой в сторону Ильи, когда следовательпоявился на пороге комнаты.

— И этого тоже. Вижу, Орехов неважно выглядит. Ничего,наши доктора его обследуют по полной программе. Ба! А вот и нашагероиня! — довольным тоном сказал Вихров, разглядывая Милу, по-прежнемулежащую на полу в позе покойника. — Ну, что, распутали дело? Довольнытеперь?

— Не совсем, — сказала та и села. — До сихпор терзаюсь мелочами и непонятками.

— Так давайте, говорите. Может, я на что сгожусь?

Однако Мила не успела задать ни одного вопроса, потому чтона нее кинулась Ольга. Причем кинулась вовсе не с поцелуями, а с кулаками.

— Как ты смела лежать под дурацкой коробкой и слушать,как разрывается мое сердце? — вопила она, бегая за воскресшей сестрицей покомнате и пытаясь половчее замахнуться.

Николаю и Борису насилу удалось ее успокоить. Тогда Ольгабросилась Миле на грудь и еще немножко поплакала. После чего разрешила:

— Теперь можешь задавать свои вопросы.

— Вопрос номер один, — не сводя с Вихрова жадныхглаз, тут же спросила Мила. — Кто украл мою сестру по дороге из ночногоклуба? И с какой целью? Голову сломала, не могу догадаться.

— Это был мой муж, — задушенным голосом ответиласама Ольга, ни на кого не глядя.

— Николай?! — хором воскликнули Мила и Борис.

— Расскажи им, — потребовала Ольга тономинквизитора.

— Ну… — начал Николай, заложив ногу на ногу и задравповыше подбородок. — Я знал, что Людмила ко мне плохо относится! Онастремилась во что бы то ни стало разрушить наш брак, потому что я пришелся ейне ко двору. Поэтому-то я постоянно размышлял о том, как сделать так, чтобы онапрекратила меня третировать и чернить в глазах моей жены и своей сестры. Я виделтолько один способ заткнуть ей рот…

— Застрелить? — испугалась Лариса.

— Да нет, соблазнить! — поправила Ольга. — Онрешил ее соблазнить, чтобы шантажировать моим гневом. Случись между ними интим,моя сестра прочно попала бы Николаю на крючок! Он ведь знал, что я ее никогдане простила бы!

— Я сам расскажу, — рассердился тот. — Длятого чтобы соблазнить Милу, мне нужно было по крайней мере остаться с нейнаедине. Но Ольга постоянно меня контролировала.

Ольга злобно зыркнула на него, но он не обратил на это внимания.

— Даже сбеги я от нее ненадолго, Мила меня все равновыставила бы. Оставался единственный способ проникнуть к ней в дом и не бытьизгнанным.

— Он треснул меня по макушке, когда мы возвращались изночного клуба, — злобно сказала Ольга.

— А как же машина? Огромный мужик в бандане? —растерялась Мила.

— Все это брехня! Он специально напоил меня в ночномклубе до полубеспамятства. Заранее взял в гараже машину напрокат и поставилнеподалеку от дома. Под колесо подложил деревянную чурку. И из клуба это ведьон меня подбил пешком идти, хотя я едва держалась на ногах!

— Это был план, — сварливо заметил Николай.

— Конечно, его было просто привести в исполнение послетого количества спиртного, которое ты в меня влил! Короче. Когда мы добрели домашины, мой муженек, воспользовавшись тем, что я смотрю в сторону, вытащилчурбачок из-под колеса и, подойдя сзади, огрел меня им по башке.

— А на улице, конечно, никого не было, —пробормотал Борис.

— Конечно, никого! Самое то время, когда весь народкрепко спит — даже студенты и влюбленные.