— Верно говоришь. А там, глянь, в середине, еще одноозерко или рыбный пруд, вон, который там блестит… Можно использовать… Речкатоже сгодится для рубежа, потому что и невелика, и болотиста… Как, Джулия,ее?.. Мы ведь там вчера проходили. Помнишь?

— Забыла. Вроде бы Хохля. Или как-то так…

* * *

Кто тамошнюю округу знает, тот свободно сможет представитьсебе все, что происходило, тем же, кои не столь хорошо со всем сим знакомы,поясню, что левое крыло королевского войска до того места доходило, где нонепоселение Бренна расположение имеет. Во времена же битвы никакого поселения тамне было, потому как в позатом году эльфами-Белками спалена она была до земли.Так вот там, именно что на левом крыле, стоял реданский королевский корпус,коим граф Руйтер руководил. А было в оном корпусе народу восемь тысяч в пехотеи коннице преотменной.

Середина королевской силы стояла как раз насупротив холма,коми после Шибеничным — Висельным, стало быть, — поименовали. Там, нахолму на том, стояли король Фольтест со свитою и коннетабль Ян Наталис, на всюбитву с высокости холма обозрение имевшие. Здесь главные силы войска нашегосгруппированы были — двенадцать тысяч доблестных темерских и реданскихинфантеристов, в четыре огромадных четверобока уформованных, десятью хоругвямиконницы охраняемых, стоявших аж до северного краю пруда, местными жителямиЗолотым именуемого. Серединная группировка имела во второй линии резервную рать— три тысячи вызимской и мариборской пехоты, коими воевода Бранибор верховодил.

От южного же края Золотого Пруда по сам ряд садков рыбных изаворот речки Хотли на позиции в милю широтой стояло войска нашего крылоправое, состоящее из Добровольческой Рати Махакамских краснолюдов, восьмихоругвей легкой кавалерии и бандеры знаменитой Вольной Кондотьерской Компании.Команду над правым крылом держали кондотьер Адам Пангратт и краснолюд БарклайЭльс.

Насупротив, в миле почитай али двух, на поле голом, залесом, построил нильфгаардское войско фельдмаршал Менно Коегоорн. Стоял тамнарод железный, аки стена черная, полк при полку, рота при роте, эскадрон приэскадроне, покуда хватал глаз конца им не было. А по лесу хоругев[47] и пиквообразить себе можно было, что не токмо широкий, но и зело глубокий строй тамустроен. Потому как было того войска сорок и шесть тысячей, о чем в то времямало кто ведал, и хорошо, потому как иначе у многих наших при видимости тойнильфгаардской мощи сердце и защемило.

А даже и у наихрабрейших воинов сердца забились под латамиаки молоты кузнечные, ибо явно стало, что сечь, да к тому ж кровавая теперь тутначнется, и мало кому из тех, что в строях стоят, заход солнца дадено узретьбудет.

* * *

Ярре, поддерживая сползающие с носа очки, еще раз прочиталнаписанное, вздохнул, потер лысину, затем взял губку, немного сжал ее и стерпоследнюю фразу.

Ветер шумел в листьях липы, звенели пчелы. Дети, как вседети мира, пытались перекричать друг дружку.

По ноге старика ударил летящий по траве мяч. Прежде чем он,неуклюжий и неловкий, успел наклониться, кто-то из его внучат пронесся, словномаленький волчонок, и, не останавливаясь, схватил мяч. Стол покачнулся. Ярреправой рукой удержал чернильницу, культей левой придержал листки бумаги.

Звенели тяжелые от золотых шариков акациевой пыльцы пчелы.

Ярре продолжил свой труд.

Утро было хмурым, но солнце пробивалось сквозь облака и сосвоей высоты явно о проходящих часах напоминало. Задул ветер, залопотали изашумели пропорцы, словно многих птиц стая, что к полету вспархивает. АНильфгаард как встал, так и стоял, аж все удивляться почали, почему бы этомаршал Менно Коегоорн не дает своим войскам приказа выступать?

* * *

— Когда? — Менно Коегоорн оторвался от карт,окинул военачальников взглядом. — Когда, спрашиваете, я прикажу начинать?

Никто не отозвался. Менно поочередно взглянул на своихкомандиров. Самыми напряженными и встревоженными выглядели те, кому предстоялооставаться в резерве: Элан Трахе, командир Седьмой Даэрлянской, и Кеес ван Лоиз бригады «Наузикаа». Явно нервничал также Удер де Вынгальт, адъютант маршала,у которого было меньше всех шансов принять активное участие в бою.

Те, кому предстояло ударить первыми, казались спокойными,более того — явно скучающими. Маркус Брайбан зевал. Генерал-лейтенант Рец деМеллис-Сток ковырял мизинцем в ухе, то и дело осматривая палец, словно и верноожидал увидеть на нем что-то заслуживающее внимания. Оберштер[48] РамонТырконнель, молодой командир дивизии «Ард Феаинн», тихо посвистывал,уставившись в одному ему известную точку на горизонте. Оберштер Лиам аэп МуирМосс из дивизии «Деитвен» листал свой неразлучный томик поэзии. Тибор Эггебрахтиз дивизии тяжелых копейщиков «Альба» почесывал затылок концом хлыста.

— Атаку начнем, — сказал Коегоорн, — кактолько вернутся патрули. Меня беспокоят холмы на севере, господа офицеры.Прежде чем ударить, я должен знать, что там творится, за теми холмами.

* * *

Ламарр Флаут трусил. Трусил чудовищно, страх ползал у негопо кишкам, ему казалось, что в утробе у него по меньшей мере дюжина скользких,покрытых вонючей слизью угрей яростно пытается отыскать лазейку, через которуюможно было бы выбраться на волю. Час назад, когда патруль получил приказы иотправился на разведку, Флаут в глубине души надеялся, что утренний холодразгонит тревогу, что страх задушит рутина, отшлифованный ритуал, жесткий исуровый церемониал службы. Он ошибся. Теперь же, по прошествии часа и, пожалуй,пяти миль — далеко, опасно далеко от своих, глубоко, опасно глубоко натерритории врага, близко, смертельно близко от неведомой опасности, —только теперь страх показал, на что он способен.

Они остановились на опушке пихтового леса, предусмотрительноне высовываясь из-за растущих здесь больших можжевеловых кустов. Перед ними, заполосой невысоких елочек, раскинулась широкая котловина. Туман стлался поверхушкам трав.

— Никого, — отметил Флаут. — Ни живой души.Возвращаемся. Мы уже, пожалуй, далековато зашли.

Вахмистр покосился на него. Далеко? Отъехали едва на милю. Ктому же ползли, словно хромые черепахи.

— Стоило бы еще, — сказал он, — заглянуть зате холмы, господин лейтенант. Оттуда, думается мне, обзор будет получше.Далеко, на обе долины. Если кто туда тащится, мы не сможем его не заметить. Таккак? Шмыгнем, господа? Тут всего парочка стае.