— А если никогда не прибьет к берегу? — спросил онтревожно.

— Узнаем, в самом ли деле течет прямо в пастьЯщера, — ответил Мрак. — Как в твоей книге записано?

Олег в ответ простонал, закрыл глаза. Холод сковывал тело,Таргитай уже не помнил, сколько плывут, куда плывут. Пальцы прочно сомкнулисьна измочаленном лыке, несет вместе с бревном, к Ящеру так к Ящеру, а вподземный мир так в подземный…

Рядом послышался слабый прерывающийся голос:

— Светлые боги… услышьте меня… слабого и неудавшегосяволхва… Я жил неправильно… Я лгал, бездельничал… думал о себе, потакалсебе…Если мне позволено будет спастись, я клянусь, что буду жить только длялюдей, никогда больше не…

— Стой! — рявкнул рядом сиплый голос. —Погоди, еще не клянись. Мне кажется, нас несет прямо на землю!

— Подходим к берегу? — прошептал Олег неверяще.

— Не… совсем. Посреди реки остров. Огромный! Держись,скоро все узнаем.

Дальше Таргитай помнил смутно, урывками. Тело сводилосудорогами, зубы стучали, его всего трясло. Как сквозь туман видел своипосиневшие бескровные пальцы, похожие на лапы упыря. Они медленно соскальзывалис толстой коры бревна, а веревка совсем изодралась, разлезлась в воде.

Потом его ноги поволоклись по твердому. Он упал, выпустилбревно. Волна накрыла с головой. Он встал, от слабости упал на четвереньки,прошел так, потом поднялся, двинулся к берегу.

Мрак и Олег уже выходили из воды. Дальше был пологий берег,навстречу бежали крепкие загорелые мужчины. Все в лохмотьях, но на каждоморужия больше, чем одежды. Боевые секиры, ножи на поясах, мечи, акинаки — всеиз прекрасного железа, а на рукоятях сверкают драгоценные камни!

Таргитай остановился по колено в воде, не в силах двигаться.Оборванцы стояли теперь плотной цепочкой, загораживая выход на сушу. С жесткимилицами, обожженными солнцем и ветром. Почти все обнажены до пояса, ни капли жирана сухих жилистых телах. Крутоплечие, с рельефными мышцами, часто помеченнымибелыми и сизыми шрамами, — смотрели жестоко, хищно, зубы блестели натемных от жгучего солнца лицах.

Раздвинув вооруженных людей, к берегу спустился огромный,жестоко ухмыляющийся человек. Почти на голову выше других, с мощной, какнаковальня, грудью, а плечи были так широки, что Таргитай невольно повертелголовой, чтобы увидеть оба. Под загорелой кожей мышцы даже не играли, он былсловно вырублен из старого дуба. На темном лице ярко блестели удивительно синиеглаза.

Он был обнажен до пояса. На широком ремне висела тяжелаясекира с расплюснутым концом, а на поясе — швыряльный нож.

— Я Конан, — сказал он ясным мужественнымголосом, — гетман этих казаков. — Кто вы?

Он внимательно рассматривал Мрака, который был одинакового сним роста, так же широк в плечах, но если Конан был золотоволосый и синеглазый,как ясный день, то темноглазый и черный, как ворон, Мрак выглядел темной ночью.

Олег шагнул вперед, сказал осторожно, взвешивая слова:

— Мы изгои… Я волхв, это вот наш охотник Мрак, а позадистоит Таргитай, игрок на дуде. Мы попали в беду на порогах…

Конан скупо улыбнулся, показав на миг ослепительные зубы:

— В беду? Вам неслыханно повезло!.. Редко кто остаетсяна порогах цел. А уж доплыть сюда никому не удавалось. Из крепкого дерева вастесали, парни. Идите в лагерь, там согреетесь у костра. Вам дадут поесть.

Он ушел, потеряв к ним интерес, а оборванцы со смехом ишуточками помогли выбрести из воды Таргитаю. Кто-то похлопал ободряюще поспине, другой дал хлебнуть из баклажки. Таргитай жадно хлебнул, по гортанибудто прокатился огненный еж, раздирая иголками горло. Таргитай с воплембросился в воду.

Оборванцы, казаки — как их назвал Конан — весело ржали. Одинхлопнул Мрака по мощному плечу, подбодрил:

— Уцелели, чего еще? Казак не без доли. Если рожден длявиселицы, то не утонешь!

— Да уж, — пробормотал Мрак. Он осторожнооглядывался, его рука хваталась за пустой пояс. Казак заметил, сказал мирно:

— Брось. Мы казаки Конана, понял? Над нами никто невластен. Даже богам не кланяемся, понял? Так что особенно не прыгай, здесьсобрались самые умелые и лютые бойцы. Со всего света собрались!

На берегу в сотне шагов горели костры, между ними стояливрытые в землю длинные столы из грубо отесанных дубовых досок. Виднелисьбревенчатые дома, сараи, загоны для скота. У коновязей жевали сено кони —высокие, тонконогие, с сухими мускулами и огненными глазами. Еще дальше темнеллес, на опушке пасся табун коней. Все крупнее, мощнее низкорослых лошадокстепняков.

За столами пировали оборванцы. Орали лихие песни,хвастались, обнимались, клялись в вечной дружбе, двое между столов рубились намечах. У одного со лба бежала красная струйка, у другого рубашка намокла открови, но рядом пили, смеялись грохочуще, на схватку никто не повел и глазом.

Один из казаков мощно влупил Таргитаю по спине широкой, каклопата, ладонью, расхохотался, словно взревел. Таргитай с разбега наткнулся настол, где стояли кувшины с вином, на неструганных досках лежали жареные кускимяса, рыба, зайчатина, птица.

— Лопайте, — велел казак. — Потом решим, чтос вами делать.

Мрак проводил хмурым взглядом его громадную широкую спину,что разучилась гнуться даже перед богами, буркнул:

— Налегайте, ребята. Кто знает, что нас ждет? Сытому исмерть не так страшна.

Он опустился на лавку, подгреб обеими руками к себе еду,освободив сразу две трети стола. Таргитай и Олег подсели на другую сторону, ноели вяло. Устали, промерзли, а тут еще вблизи весело орали, жутко звякалиогромные ножи. Лица дикие, еще свирепее, чем у степняков, острые вызывающиевзгляды, смуглые мускулистые тела, сплошь в белых и сизых шрамах, развешанныена всех крючьях секиры, мечи, кинжалы, копья, щиты, швыряльные ножи, луки иколчаны со стрелами.

Мрак ел быстро, куски мяса исчезали мгновенно, костихрустели. Он выплевывал разгрызенные кости на середину стола, откуда Олегпугливо отгребал к себе поближе пучки травы, потом смахнул их под стол, где уженетерпеливо повизгивал худой пес. Пес понюхал разгрызенные кости, где неосталось и капли мозга, укоризненно посмотрел на Мрака, помчался под другиестолы, заметая след хвостом.

Мрак хмуро усмехнулся:

— Псу с волком не тягаться! Ешьте, а я поищу Конана.

Олег, что сидел напротив, сказал тихонько, не поднимая глаз:

— Про волка помолвка… Он идет сюда.

Сзади упала громадная тень. Конан приблизился, огромный, всамом деле похожий на коня, вставшего на дыбы. Он придвинул ногой дубовуюлавку, сел, не спуская с невров испытующего взгляда. Синие глаза оценивающезадержались на крупных телах Таргитая и Олега, остановились на Мраке.