Я кивнул. Степан быстро набрал номер.

— Слышь, Петюха, — сказал он в трубку, —пособи тут растеряхе…

Я молча слушал его речь, пересыпанную ненормативнойлексикой. Только не надо думать, что Степан Аркадьевич ругается. Нет, он простотак разговаривает.

— Ступай в ГИБДД, в двенадцатый кабинет, —проинструктировал меня мент.

В шесть часов мытарства были закончены, кошелек похудел натриста долларов, но это такая ерунда. В здании ГИБДД змеились очереди изозлобленных людей, и я только радовался, что, заплатив, лишился «удовольствия»стать одним из них.

Не успел я выйти наружу, как зазвонил сотовый. Слава богу, уменя уже новый аппарат с самой обычной мелодией.

— Ваня, — зачастила Николетта, — приезжайнемедленно, я простила тебя и хочу все рассказать.

Я отправился к маменьке, целый месяц она, постояннообижаясь, шипела:

— Не скажу что-то очень для тебя важное!

Купив конфеты, я прикатил в отчий дом. Николетта с самымторжественным лицом сидела в гостиной. Увидав меня, она велела:

— Сядь и слушай.

Я опустился в кресло. Что на этот раз? Поругалась с Кокой?Ей нужны деньги? Впрочем, они требуются маменьке всегда, это не новость. Впоследний раз точь-в-точь с таким выражением лица она продемонстрировала белогокотенка, который был изгнан из дома через две недели из-за своей привычкииспользовать в качестве туалета обувь.

— Вава! Смотри.

На столе лежал пакет.

— Это что? — удивился я.

— Разверни, — заговорщицки подмигнула маменька.

Я снял полиэтилен, на кружевную скатерть выпали… мойпаспорт, права, техталон, доверенность Норы.

На секунду я онемел, потом спросил:

— Господи, откуда?

— Очень милая девочка по имени Танечка нашла их ипринесла по месту твоей прописки. Представляешь, ни копейки не взяла, совсемничего! — щебетала маменька.

От досады я крякнул. Нет бы ей притащить все вчера, пока яне купил себе новые бумаги.

— Интересно, где же документы валялись целый месяц,отчего эта Танечка принесла их только сегодня?

— Кто сказал про сегодня? — улыбнулась Николетта.

— А когда ты получила их?

— Ну… в начале июня.

Я лишился дара речи, но потом все же спросил:

— И ты так долго молчала? Не предупредила меня?

— Я пыталась сто раз, — отчеканиламаменька, — но вечно нарывалась либо на нежелание меня слушать, либо нахамство, либо на грубость. Вот и дала себе слово: ничего не скажу, коли тытакой. Но материнское сердце не камень! Ну, чего сидишь, словно суслик насолнце, забирай документы и не забудь сказать мне спасибо.

Я сгреб бумаги в кучу. Масса потерянного времени,потрепанные нервы, немалая сумма денег, осевших в карманах бравых сотрудниковмилиции, а все из-за того, что Николетта решила повредничать! Да уж, друзей мысебе выбираем сами, но в отместку за это бог награждает нас родственниками.