- Смотрите! Это же дядя Гарри!

  - Привет! Я тут подумал, что надо к вам зайти.

  С бутылкой вина и кучей подарков для детей. Бросаюсь на пол и начинаю бороться с малышом Джорджем.

  - Ты останешься на ужин, Гарольд?

  - С удовольствием!

  Но план не сработал.

  Их отделяло от меня расстояние размером с половину футбольного поля, нужно было просто пересечь мощеный камнем внутренний дворик, они жили так близко, что я постоянно видел, как их няня возит туда-сюда детскую коляску, слышал, как они обсуждают идеи ремонта. Думал, что в любую минуту они могут пригласить меня в гости. В любой день.

  Дни проходили, а они меня не приглашали.

  Я подумал, что всё понятно. Они просто заняты! Строят семью!

  Или, может быть...не хотят третьего лишнего?

  Может быть, если я женюсь, всё изменится?

  Они не раз нарочито упоминали, как им обоим нравится Крессида.

  71.

  Март 2014 года. Концерт в Уэмбли-Арене. Когда я вышел на сцену, у меня началась привычная паническая атака. Я вышел в центр сцены, сжал кулаки и произнес речь. На меня смотрели четырнадцать тысяч молодых людей, собравшихся на «Наш день». Может быть, я волновался бы меньше, если бы больше сосредоточился на них, но у меня был настоящий «Мой день», я думал о том, когда последний раз выступал на этой сцене.

  Десятая годовщина маминой смерти.

  Тогда я тоже нервничал. Но не так, как сейчас.

  Я поспешно покинул сцену. Вытер блестящий пот со лба и шатающейся походкой пошел к своему креслу, чтобы сесть рядом с Кресс.

  Увидев меня, она побледнела:

  - С тобой всё в порядке?

  - Да-да.

  Но она поняла.

  Мы смотрели выступления других спикеров. То есть, она смотрела, а я пытался выровнять дыхание.

  На следующее утро наши фотографии появились во всех газетах и разлетелись по интернету. Кто-то сообщил королевским корренспондентам, где мы сидим, и в конце концов нас рассекретили. После почти двух лет тайных свиданий нас рассекретили как пару.

  Мы сказали, что вообще-то странно, что новость произвела такой фурор. Нас фотографировали и раньше, когда мы катались на лыжах в Вербье. А эти фотографии вызвали совсем другой эффект, может быть, потому что впервые Кресс пришла со мной на королевское мероприятие.

  Так что теперь нам больше не нужно было скрываться, и мы почувствовали облегчение. Через несколько дней поехали в Туикенем, чтобы посмотреть матч «Англия против Уэльса», нас сфоторграфировали папарацци, и мы даже не удосужились обсудить это. Вскоре мы полетели в Казахстан в лыжный отпуск с друзьями, нас снова сфотографировали папарацци, а мы об этом даже не знали. Мы были заняты другим. Катание на лыжах было для нас столь священно, столь символично, особенно после нашего предыдущего лыжного отпуска в Швейцарии, когда Кресс чудесным образом вызвала меня на откровенность.

  Это произошло однажды поздно ночью, после длинного дня на склонах и веселого послелыжного отдыха. Мы вернулись в шале моей кузины, в котором остановились, Кресс умылась и почистила зубы, а я сидел на краю ванной. Мы обсуждали что-то незначительное, насколько я помню, но вдруг она спросила о моей матери.

  Уникальный случай. Моя девушка спрашивает о моей матери. Но уникальна была и манера, в которой был задан этот вопрос. В ее тоне в верной пропорции сочетались любопытство и сочувствие. И отреагировала она на мой ответ тоже правильно. Удивлена, заинтересована, никакого осуждения.

  Может быть, сыграли роль и другие факторы. Алхимия физической усталости и швейцарского гостеприимства. Свежий воздух и алкоголь. Может быть, снег, мягко падающий за окном, или апогей семнадцати лет подавляемой скорби. Может быть, это была зрелость. Какова бы ни была причина или сочетание причин, я ответил ей прямо, а потом расплакался.

  Помню, что подумал: «О, я плачу».

  И сказал ей:

  - Это впервые я...

  Крессида склонилась ко мне:

  - Что ты имеешь в виду...впервые?

  - Я плачу о маме впервые со дня ее похорон.

  Вытерев глаза, я поблагодарил Кресс. Она первая помогла мне преодолеть этот барьер, благодаря ей я смог плакать открыто. Это был катарсис, укрепивший нашу связь и добавивший в нее то, чего не было в моих предыдащих отношениях - огромную благодарность. Я был в долгу перед Кресс, вот почему, вернувшись из Казахстана, я был так несчастен - в какой-то момент во время лыжной прогулки я понял, что мы - не пара.

  Я просто знал. Думаю, Кресс тоже знала. Была большая привязанность, глубокая и неизменная преданность, но не было вечной любви. Она никогда не скрывала, что не хочет брать на себя тяготы королевской жизни, а я никогда не был уверен, что хочу просить ее об этом, этот неизменный факт некоторое время таился в глубинах души, но стал неоспоримым на холмах Казахстана.

  Вдруг стало понятно:

  - Это не сработает.

  Как странно, подумал я. Каждый раз, когда мы летим кататься на лыжах, происходит...озарение.

  Через день после возвращения из Казахстана я позвонил другу, также близко дружившему с Кресс. Рассказал ему о своих чувствах и попросил совета. Друг, не раздумывая, ответил, что, если это надо сделать, надо сделать это быстро. Так что я тут же поехал прямиком к Кресс.

  Она снимала жилье с подружкой. Ее спальня была на первом этаже, окна выходили на улицу. Я слышал, как мимо дома ездят машины и ходят люди, пока я сижу робко на кровати и рассказываю ей о своих чувствах.

  Она кивнула. Кажется, всё это ее не удивило. У нее тоже были такие мысли.

  - Я так много узнал от тебя, Кресс.

  Она снова кивнула. Опустила глаза, и по ее щекам потекли слезы.

  Черт, подумал я.

  Она помогла мне заплакать. А теперь я бросаю ее в слезах.

  72.

  Мой друг Гай собрался жениться.

  Я не очень-то был в настроении идти на свадьбу. Но это ведь Гай. Во всех отношениях классный чел. Наш с Уиллом давний друг. Я его любил. И был ему многим обязан. Из-за меня ему не раз полоскали кости в прессе.

  Свадьба планировалась в Америке, на Глубоком Юге.

  Мое прибытие вызвало поток сплетен...о чем же еще?

  О Лас-Вегасе.

  Я подумал:

  - Столько времени спустя? Серьезно? Неужели моя голая задница столь незабываема?

  Ладно, сказал себе я. Пусть обсуждают Лас-Вегас, а я сосредоточусь на Важном дне Гая.

  По дороге на мальчишник Гая наша компания остановилась в Майями. Мы съели сказочный обед, посетили несколько клубов, танцевали до поздней ночи.