– Ну, а у тебя как? – Валери перевела разговор,занявшись другой рукой. – Что за тип, с которым ты проводишь время?

– Джейсон? – Ванесса сделала невинный вид, и Вэлрассмеялась.

– Нет, Кинг-Конг. Он тебе подходит?

– По моим представлениям, да. Но едва ли он понравится тебе.

– Это что, у него заячья губа, он косолапый, но умный?Ясно. И тебе кажется, что он жутко серьезный.

– Да, пожалуй. Он пишет диссертацию пофилософии. – Ванесса явно гордилась Джейсоном.

Валери остановила на ней взгляд. Она терпеть не моглаинтеллектуалов. И обожала голливудских парней – кудлатых, длинноволосых, врасстегнутых до пупа рубахах, – этаких калифорнийских пляжных мальчиков.Вэл подозрительно посмотрела на сестру.

– Сколько же ему лет?

– Двадцать четыре.

– Он собирается на тебе жениться? – в ужасеспросила Вэл, но Ванесса торопливо покачала головой:

– Нет-нет. У него другие планы, да и у меня тоже. Яхочу доучиться и вернуться в Голливуд, чтобы писать сценарии. – Вэн сДжейсоном все время спорили; он считал ее слишком талантливой, чтобы писатьвсякую ерунду, а Вэн уверяла, что пару раз в год случаются прекрасные фильмы.

– Будь поосторожнее, сестренка, смотри не подзалети. Тыпринимаешь таблетки?

Ванессу смутила такая прямота. Она покачала головой. Вэнникогда бы не призналась, что спит с ним. Но Вэл и так все понимала.

– Почему? – Валери потрясла наивность сестры.

– Обо всем заботится Джейсон. – Она побагровела, аВалери рассмеялась. В это время через комнату прошла какая-то девушка ватласной набедренной повязке. Вэн снова взглянула на сестру. – А мамаздесь уже побывала?

Ванесса не могла представить себе, что мать была здесь,иначе она бы в две минуты вытащила Валери отсюда.

– Да, притащилась разок. Но мы к ее приходу все убрали,и здесь никого не было.

– Слава Богу. Она бы тебе устроила головомойку,дорогая.

Головомойку надо бы учинить не только за грязь, а за то, чтоВэл баловалась кокаином, покуривала сигареты с гашишем и без разбору спала смужчинами, экспериментируя и готовясь к новым ролям в фильмах ужасов. Вэлпомедлила и с горечью сказала:

– Мама никогда не давала мне хоть чуть-чутьразвлечься. – Недавно ей предложили первую роль в порнофильме, но онаотказалась, с ужасом подумав, что об этом узнает мать.

Когда Ванесса ехала домой, у нее появилось чувство, чтоВалери покатилась по наклонной плоскости, слетела с тормозов, а ведь ей тольковосемнадцать. Ее сестренка с дикой скоростью неслась вниз с горы, но падениедолжно в конце концов завершиться. Ванесса надеялась, что на спуске та неслишком расшибется.

– Ну как там Вэл? – спросил отец, когда Вэнвернулась. По ее глазам он понял: что-то не так. Но что именно?

– Все нормально. Отец спросил:

– Ужасное место?

Они не подозревали, насколько дом Вэл смердел. А вотинтересно, подумала Ванесса, что они знают про остальное? Ведь Голливуд –крошечный городок, и если их дочь спит со всеми подряд, то родители почтинаверняка об этом слышали.

– Да нет, все не так уж плохо. Но вокруг полно девиц,они снуют туда-сюда, не моют за собой тарелки. – Больше она ничего немогла ему рассказать. Вэн попыталась слегка приукрасить картину, радиВалери. – Ну, примерно как в нашей комнате, только чуть-чуть похуже.

– Господи, неужели так плохо? – Он рассмеялся исообщил, что завтра приезжает Грег.

Немного позднее появилась Энн, ее глаза ярко блестели, чегоВанесса никогда раньше не замечала.

– Привет, детка. – Поцеловав ее в щеку, оназатаила дыхание: волосы сестренки пахли мужским одеколоном, в этом можно былопоклясться.

Маленькая Энн выросла. После каникул ей будет шестнадцать.Она очень похорошела. Платье короткое, ноги длинные, стройные; обута в красивыелакированные туфельки, в волосах – красная лента.

Ванесса радужно улыбнулась Энн, так расцветшей за последниетри месяца. Она выглядела ее ровесницей.

– И когда ты успела так вырасти?

Вард тоже с обожанием смотрел на дочь. Она становиласькрасавицей, у нее появились новые друзья, самой лучшей подругой стала ГейлСтейн, хорошая девочка, пусть даже немного избалованная. И неважно, что Гейлходит с сумочкой от Виттона и обувается у Джордана; она порядочная, разумнаядевочка. И ее отец так заботится об Энн… Приятная перемена после всегослучившегося с дочкой. Фэй с Вардом были благодарны им за внимание к Энн.

Энн, однако, не задержалась в обществе домашних и быстроисчезла в своей комнате. То же самое она проделала и накануне Рождества, послепраздничного ужина, но никто не удивился, все к этому давно привыкли – Эннгодами пряталась у себя. Она пошла упаковывать вещи, собираясь на следующийдень переехать к Биллу на рождественские каникулы.

За несколько недель до этого Энн сказала матери, что Гейлпригласила ее на десять дней к себе пожить, до начала занятий.

Сперва Фэй не соглашалась; но Энн так убедительноупрашивала, играла на материнских чувствах, рассказывала, что после смертиматери каникулы для Гейл всегда в тягость, а она бы составила ей компанию. Вконце концов это убедило Фэй. Однако Вард упорно сопротивлялся:

– Она ведь живет всего в нескольких милях отсюда, Энн.Почему бы вам обеим не пожить у нас? Почему ты должна ночевать в ее доме?

– Ну, здесь неудобно. Тебя и мамы все это время небудет. Да и какая разница? – Она разволновалась, и Вард заметил это. Ни кчему, чтобы дочь снова злилась на них. Они и так достаточно пережили с ней задва последних года. Может, лучше разрешить ей этот пустяк?

– Хорошо, дорогая. Не вижу ничего дурного. Отец Гейлносится с девочками, как курица с яйцами, так что ничего страшного. И она влюбой момент может вернуться домой.

– А кто-то еще будет в доме? – с некоторых пор Фэйс подозрением относилась к тем местам, куда отправлялись ее дети.

– Только уборщица и повариха. – Еще садовник, ноон не считается, как понимала Энн.

На самом деле не было никого, обе женщины отпущены наканикулы сразу после того, как Гейл посадили в самолет и проводили в Нью-Йорк кбабушке. Фэй не могла об этом знать. Энн ушла из дома с маленькой сумкой, гдележали самые лучшие вещи и самые нарядные ночные рубашки, из которых две былисовсем новые, купленные специально… Энн заказала такси и оставила записку:«Встретимся третьего. Я у Гейл». Через десять минут такси остановилось наЧаринг Кросс Роуд в Бель-Аире, и сердце Энн екнуло. Билл ждал ее в гостиной.Гейл уже уехала, прислуга разошлась по домам, и они были абсолютно одни в доме,как и планировали несколько месяцев подряд, но теперь оба испугались. Все утроБилл спрашивал себя – не берет ли он грех на душу? Ведь получалось, что онсобирается положить в постель пятнадцатилетнюю девочку. Всю ночь он размышлялнад этим, твердо решив отправить Энн домой, как только она появится.