Вилиана проливной дождь не особо тревожил. Плотная масса зелени гасила энергию падающей воды, а плохие адсорбирующие свойства тела и крыльев не позволяли промокнуть по-настоящему серьёзно — дождевые капли, прорвавшиеся сквозь естественный зонтик из листьев, скользили, не задерживаясь, и тут же срывались вниз к недалёкой уже земле.

Куда больше неприятностей доставляли ураганные порывы, чья мощь сотрясала деревья до самого основания. Летать в такую непогоду он не мог, и оставалось только цепляться изо всех сил, да ставить крылья по ветру так, чтобы их парусность была минимальной.

А дождь и не думал уходить. Он то чуть накрапывал, то, собравшись с силами, снова обрушивался на сад, захлёстывая его упругими струями. Только в сумерках круговерть воды и ветра резко пошла на спад, тучи, расступившись, явили промокшему до нитки миру садящееся за горизонт светило.

Вилиан так и остался в своём надёжном убежище на ночь, хватая ставшую вдруг такой доступной влагу прямо с ветки, чуть шевеля крыльями, просыхающими в лучах заката.

Если бы Александра курила, то сейчас было самое подходящее время, чтобы расслабиться и попыхтеть, кутаясь в дым сигареты. Но дурной привычки жечь собственные лёгкие за ней не водилось, а расслабляться ещё было рано.

— Вы в очередной раз доказываете, что везение лучше, чем ум! — Амма в последние дни вела себя более раскованно.

Острячка пока сдерживалась от серьёзных шалостей, но по мере того как становилось ясно, что проект удался на славу, её отношение к куратору быстро скатывалось от вежливой обходительности к более привычной стервозности. Вот и сейчас, переход с «ты» на «вы» сопровождался небольшой пока порцией глумления над умственными способностями людей.

— Согласна, ты просто живое воплощение этой аксиомы, — Полякова едва заметно кивнула, не собираясь оставлять укол без ответа. — Если сосчитать число желающих отформатировать вставшие на бикрень электронные мозги, то твоя столь продолжительная карьера в ИБиСе входит в противоречие не только с теорией вероятности, но и просто со здравым смыслом.

— Вы, люди, слишком часто всё делаете на авось! — не сдавалась пленница логики.

— Это называется интуиция, раз. Я оказалась права, два, — куратор последовательно загнула большой и указательный пальцы правой ладони. — Состояние Элана стабилизировалось, нарастания «пробоя» не произошло. Тебе уже давно пора смириться с тем, что человек от природы наделён качествами, недоступными самому совершенному ИР.

— Особенно ярко выражены лень и стремление бессмысленно тратить время! — отрезала Амма, пнув ногой воздух, словно убирая с пути мешающий предмет, и, заложив руки за спину, уставилась в потолок.

Александра ничуть не обиделась, тем более что сознавала: доля правды в этих словах есть. Но интересовал её иной вопрос:

— Кто ты на самом деле?

Девчонка стала ещё более пристально изучать безупречно ровную поверхность над головой и ещё больше насупилась.

— Только не надо гнать пургу про то, что ты стандартный искусственный разум. — Полякова внимательно наблюдала за реакцией Аммы, хотя и понимала, нахалка может состроить любые эмоции на лице, она не человек, и на мимике её не поймать. — Многие твои действия не влезают ни в какие ворота программных условностей вообще.

Шутница-озорница не стала утруждать себя разъяснениями. Тайну она хранила свято. Можно было смело ставить голову на отсечение, что даже руководство ИБиСа не знало истинной природы этого чуда в розовых перьях. Пытать программистов института тем более было без толку, те хоть и слыли заслуженно асами своей профессии, но лишь беспомощно разводили руками. Их попытки влезть в самое нутро души Аммы всегда наталкивались на яростное противодействие. Чертовка запускала в ответ самые изощрённые вирусы, на которые только была способна, начисто убивая операционные системы «мозголомов», жгла их модемы, сводила с ума сети. После каждой виртуальной битвы на поле боя оставались горы «искорёженной» техники, убытки исчислялись десятками тысяч рублей, а горе хакеры потом неделями пахали круглые сутки, приводя в порядок невообразимый хаос, оставшийся в наследство от собственного неуёмного любопытства.

Начальство рвало и метало, будучи не в силах найти управу ни на подростков, ни на мозговой центр предприятия. Сама жизнь вызывала почти в любом человеке инстинктивное послушание перед старшими. Сначала этому учат родители и воспитатели, потом учителя в школах, преподаватели в ВУЗах, командиры в Армии.

Но в ИБиСе всё иначе. Словно оправдывая свою специфическую деятельность, институт порождал жизнь из первозданного хаоса и ужаса. Сборная команда Новой России по фатализму и меланхолии подчинялась только кураторам, доводя своим пофигизмом всех и вся до регулярных свиданий с легендарным дедом Кондратием. Но если сотня эволэков была воплощением неуправляемого хаоса, то Амма, будучи единственной персоной из свой касты, старалась за сотню сразу, причём исключительно из нежелания выглядеть белой вороной в столь дружном коллективе. Её гонор превратил размеренную жизнь начальствующего состава в форменный ад, ибо недюжие способности сочетались в умнице с обострённым самомнением, переходящим часто грань патологии. Слёзные мольбы начальства во все существующие министерства с просьбой, поменять нахалку на что-нибудь с более покладистым характером, разбивались как волны о бетонную стену. Гробовая тишина и информационный вакуум порождали массу версий, причём безымянные авторы, соревнуясь с соперниками по устному народному творчеству, выдавали теории одна оригинальней другой.

Есть железное правило — раз скрывают, значит, есть что скрывать. И хотя Амма не единожды давала понять на практических примерах, что любопытные носы будет давить асфальтоукладчиком, охотников за секретами не становилось меньше. После очередного неудачного штурма бастиона, посчитав потери и поохав, осаждающие успокаивались только для того, чтобы проанализировать причины разгрома и лучше подготовиться к новому приступу. А электронная дьяволица с нескрываемым презрением наблюдала за их мышиной вознёй, походя выстраивая ещё более мощную оборону. А поскольку лучшая оборона — это нападение, то осаждающие часто не имели даже возможности начать атаку. Собравшись в назначенный час в условном месте «мозголомы» обнаруживали свои «войска» в небоеспособном состоянии: компы заражены такой дрянью, что на её фоне сибирская язва сродни банальному гриппу.

Правда, иногда всё было куда как проще. Амма быстро сообразила, что электронное противодействие — не единственный способ борьбы с надоедливым любопытством двуногих примитивов, и в ход пошло физическое воздействие. Любимым приколом стало заполнение компьютерной комнаты водой, причём «ватерлиния» располагалась метрах в полутора-двух с половиной от пола, в зависимости от настроения шутницы. Пожарные магистрали находились в её прямом подчинении, так что закачать без шума и пыли в любое помещение многие сотни тонн Н2О не представляло никакой сложности. Пришедших в полночный час «на сходку» хакеров поджидало мгновенное гостеприимное распахивание дверей, после чего им только и оставалось, что наслаждаться водным аттракционом. Затем следовала грандиозная раздача призов и подарков от начальства, которое в грубой форме и принудительном порядке на сто восемьдесят градусов меняло половую ориентацию компьютерных корифеев.